Страница 39 из 115
Ступай домой, но мнится мне,
После пожалеешь!
Судьи! Если по заслугам отличите вы наш хор,
Выгод тысячу найдете. Выслушайте нашу речь.
Первое: когда начнете вы поля свои пахать,
Первым вам мы дождь подарим, а соседям уж потом.
Будем сад ваш и зеленый виноградник охранять,
1120Чтобы зноем их не выжгло, градобоем не смело.
Тот же смертный, кто в безумье не уважит нас, богов,
Вот послушайте, узнайте, сколько бед претерпит он.
Пить вина уж он не будет, есть не будет овощей,
Чуть в саду его маслины зацветут и виноград,
Все завянет, тяжкой дробью из пращей собьем мы цвет.
Кирпичи сушить захочет, хлынем на землю дождем,
Все на кровле черепицы летним градом расшибем.
Если ж свадьбу он затеет, или родич, или друг,
До утра разверзнем хляби, так, что взмолится бедняк,
1130Лучше б мне в Египте дохнуть, чем судить кривым судом.
(с мешком выходит из дома)
До новолунья пятый, и четвертый день, 170
И третий, и второй, и тот, которого
Боюсь и ненавижу и пугаюсь я:
За ним последний — «молодой и старый день».
Заимодавцы кляузу о взыскании
Пританам подадут, чтоб погубить меня.
Я ж буду их просить о снисхождении:
«Дружок, с должишком этим не тесни меня,
Тот — отложи, а тот — прости!» — «Ни в жизнь тогда
Не получу их», — скажут, заругаются,
1140Судом пугая, обзовут мошенником!
Судите, сколько влезет! Мне и дела нет!
Кривым речам, наверно, обучен мой сын.
Сейчас узнаю. Постучусь в мыслильню.
(Стучит.)
Эй!
Эй-эй, откройте!
(появляется в дверях)
Стрепсиад, привет тебе!
(отдает ему мешок)
Тебе привет! Подарок от меня прими!
Уважить мы обязаны наставника.
Скажи мне, сына обучил ты речи той,
Которую недавно здесь показывал?
Да, обучил.
1150Хвала тебе, мать Каверза!
Теперь любую выиграешь тяжбу ты.
А если в долг просил я при свидетелях?
Еще и лучше! Хоть при ста свидетелях!
(поет и пляшет)
Кричать, кричать буду я на радостях.
Го-го-го-го-го-го! Смерть, заимодавцы, вам,
Полушкам вашим, и лихве, и прибылям!
Теперь меня ничем вы не ужалите!
Такой в моем доме растет
Чудный сын, диковинный сын!
1160На два он языка остер!
Хранитель мой, отца оплот, врагов чума!
Дома спаситель он от бесконечных бед!
(Сократу.)
Так поспеши ж за ним и приведи сюда!
Дитя, сыночек!
Из дома выйди!
Здесь ждет родитель.
Фидиппид, высохший и бледный, выходит в сопровождении Сократа.
Вот он, вот он, твой сын!
Мой дружок, голубок!
Уведи его с собою.
(Уходит.)
А-я-я! Мой родной!
1170Ию! Ию!
Как рад я видеть эту кожу желтую.
Донос, крючок на ней так и написаны.
А на губах так и цветет родимое:
«Ты что сказал?» 171Обиженного горький вид,
Хоть сам обидчик, добродетель кляузы,
И взгляд при этом истинно аттический!
Спаси теперь, как прежде погубил меня!
Пред чем же страх?
Пред «молодым и старым днем».
1180А что такое «молодой и старый день»?
К суду меня потянут в этот самый день.
Истцы отчалят с носом. Как же мыслимо,
Чтоб день один двумя бы днями сделался?
Немыслимо?
Конечно. Разве может быть
Старуха разом молодой девчонкою?
Но так закон определил.
Уверен я,
Закона дух остался скрыт. 172
А дух каков?
Старик Солон любил народ поистине.
1190Но здесь при чем же «молодой и старый день»?
Определил для жалоб двое суток он;
День старый, а за ним день молодой, чтоб суд
На новолунье начал разбирательство.
А для чего ж тут старый день?
Затем, чудак,
Чтоб накануне доброю охотою
Договориться мог истец с ответчиком.
А нет, так в суд подать на новолуние.
Так почему ж и в новолунье денежки
Берет притан, и в «молодой и старый день».
Как пробник 173поступает он, по-моему.
Чтоб поскорее прикарманить денежки,
1200Он накануне их, как жертву, пробует.
Отлично.
(К зрителям.)
Вы, глупцы, чего уставились?
Добыча для ученых, стадо темное,
Толпа — не больше, камни, кружки битые!
За здравие мое и сына-умника
Сейчас спою я праздничную песенку.