Знак Наполеона

— Три или четыре недели назад. Не знаю, во что он ввязался, Ева, но думаю, что хотел просить моей помощи. Он украл предмет из обеденного сервиза Наполеона. Обелиск. Чем он занимался?

Она смотрела себе под ноги, постукивая носком черной лакированной туфельки по мусору, разбросанному по полу.

— Он врал нам, Том, — наконец подняла глаза Ева. Том впервые видел ее неуверенной. — Нам всем. Это было слышно по голосу. Он взялся за другую работу.

— Работу для Майло, — кивнул Том, вспомнив недописанную «М», кровью выведенную на стенке колодца. — Ты уже проверила ящики?

— В смысле?

Том достал один из ящиков, вытряхнул на пол содержимое и щелкнул маленьким зажимом на дне. Нижняя часть ящика открылась, показав тайник около дюйма высотой. Пусто.

— Так он прятал вещи, над которыми работал в данный момент, — принялся объяснять Том, прежде чем заметил выражение лица Евы, обнаружившей еще один секрет, которым Рафаэль не посчитал нужным с ней поделиться. Возможно, в ее словах была доля истины.

— Открой все, — хрипло проговорила она.

Всего ящиков было шесть, и пять были пусты, как и первый. Все, кроме одного. В нем обнаружилась картина. Картина, которую Том подсознательно ожидал найти. Он не сомневался, что два случая связаны.

— Это да Винчи? — ахнула Ева.

— «Мадонна с веретеном», — хмуро уточнил Том, осторожно извлекая полотно из тайника. — Не оригинал. Оригинал несколько дней назад украл Майло. Должно быть, одна из подделок, сделанных твоим отцом. Думаю, убийцы искали именно это, когда перевернули все вверх дном здесь и в квартире.

— Хочешь сказать, что все случилось из-за какой-то картины? — Голос надломился, нервным жестом Ева обвела комнату, но Том знал, что она имела в виду невидимый кровавый след, тянувшийся к внутреннему дворику на другой стороне города. Девушка сжала пальцами переносицу, пытаясь унять эмоции. Том молчал, давая ей время совладать с собой. Когда Ева опускала руку, он заметил блеснувший в темноте серебряный браслет, который он подарил ей много лет назад, — прежде чем она одернула рукав, спрятав украшение. Может быть, она не окончательно вычеркнула из памяти те времена?

— Они забрали не все, — мягко сказал он. — Оставили вот это…

И протянул Еве фотографию в рамке, найденную на полу. В этот раз она не пыталась сдержать слез.

Глава пятнадцатая

Убедившись, что двери за ее спиной сомкнулись, Дженнифер испустила яростный вопль и со всей силы врезала кулаком по стенке лифта. Звук удара эхом заметался по шахте, напоминая гром. Как можно быть такой идиоткой? Льюис закинул удочку, а она тут же схватила наживку. Еще и толкнула его. Перед фотокамерой. Что скажет Грин? Нападение на гражданских — не совсем та известность, которая нравится ФБР. Ситуация была бы смешной, не будь она столь печальной.

Совершенно не смешно то, что Льюиса определенно предупредили о том, что Дженнифер здесь появится. Кто-то выдал ее расписание? Маловероятно, с учетом того, что она договорилась встретиться с Хэммоном только после утреннего визита к Рази.

Возможно, просто неудачное совпадение. В конце концов, после долгих лет пребывания в океане скандалов у репортеров вырабатывается нюх на ценный материал. Точно так же акулы безошибочно находят раненого тюленя. Кровь в воде такой, как Льюис, почует даже с другого конца города.

Двери с жужжанием разъехались в стороны. Яркая фотовспышка на мгновение ослепила ее, впечатав картинку в сетчатку глаза. Тело девушки, распростертое на полу приемной. Два пулевых отверстия в спине — вероятно, беднягу застрелили, когда та пыталась убежать. Длинные светлые волосы спутались и потемнели от крови.

— Кто, черт возьми, пустил вас сюда? — В поле зрения появился мужчина, с нечистой кожей лица, глубоким шрамом на переносице и косящим правым глазом.

— Агент Дженнифер Брауни, ФБР.

Мужчина взглянул на удостоверение и снова уставился на Дженнифер, его подбородок вызывающе выдавался вперед. Судя по седеющей шевелюре, ему было сорок — сорок пять лет. За его спиной двое коронеров перевернули тело погибшей, прежде чем положить в мешок и застегнуть его.

— Вы шутите? Трупы еще остыть не успели, а вы уже пытаетесь подгрести все под себя?

— У меня была назначена встреча с мистером Хэммоном, — кивнула Дженнифер на табличку с именем на стене. — О стрельбе я узнала только что.

— Эй, Саттон, — позвал мужчина не оборачиваясь. — Там есть что-нибудь про Джулию Брауни?

Мешок с трупом погрузили на носилки и ввезли в открытые двери лифта.

— Дженнифер, — твердо поправила она.

— Без разницы, — пожал плечами полицейский.

Девушка, стоявшая за столом секретаря в приемной, наклонилась к терминалу. Ее палец, скользящий по экрану, оставлял за собой грязный след.

— Есть, — ответила она. — Три тридцать. Агент Дженнифер Брауни. — Она бросила на Дженнифер взгляд и слегка кивнула, как бы намекая не давать себя в обиду. Но это Дженнифер не грозило.

Мужчина нехотя пожал протянутую руку.

— Джим Митчелл, убойный отдел. Боюсь, Хэммон не появится в три тридцать.

— Серьезно?

— Вы его клиент?

— Я надеялась поговорить с ним о деле, которое расследую.

— Да уж… разговаривать он больше точно не сможет, — глупо ухмыльнулся Митчелл.

— Что вы имеете в виду?

— Смотрите сами.

Он распахнул двойные двери красного дерева и позвал Дженнифер за собой. Кабинет Хэммона располагался в углу здания, из двух стеклянных окон во все стены открывался прекрасный вид на Бруклинский мост. В это мгновение вертолет поднялся с ближайшей посадочной площадки, закладывая крутой вираж.

Исключая вид из окна и шикарный аквариум, встроенный в фасадную стену, обстановка кабинета являла собой триумф минимализма. Пара металлических стульев с кожаными сиденьями располагалась у круглого стеклянного стола; большой письменный стол вишневого дерева был пуст, если не считать открытый ноутбук и сложенный экземпляр «Уолл-стрит джорнэл». Факс и принтер располагались справа на низкой тумбочке.

— У нас три трупа: Хэммон, секретарь и охранник в вестибюле.

— Когда?

— Около часа назад. Может, больше. Свидетели говорят, что преступников было двое. Еще двое ждали снаружи. Предположительно азиаты — японцы или корейцы. Ну, вы понимаете… — Полицейский беспомощно пожал плечами, и на мгновение Дженнифер показалось, что за этим последует жалоба на то, что все они на одно лицо. Как мило.

— Все застрелены?

— В упор. Предположительно сорок пятый калибр. Только Хэммон отделался не так легко, как остальные. — Митчелл мрачно кивнул в сторону письменного стола с большим черным креслом.

Дженнифер обошла вокруг стола и, увидев запястье, прикованное к подлокотнику стула, поняла, что Хэммон все еще там.

— Его заберут, после того как увезут тех двоих, — ответил Митчелл на ее вопросительный взгляд.

Подойдя ближе, Дженнифер увидела, что лысеющая голова адвоката свернута вперед и набок; подбородок и рубашка с монограммой залиты кровью. Один из дорогих кожаных ботинок наполовину слетел с ноги в пылу борьбы, хотя черная рукоять японского ножа «Танто», торчавшая из груди Хэммона, и галстук от Феррагамо, обмотавшийся вокруг шеи позволяли предположить, что схватка была короткой и неравной.

Но самым ужасным были зияющие синевато-багровые глазницы. Глаза кто-то вырвал. Кровавые слезы застыли на лице подобно воску.

— Здесь мы ничего не нашли, — подал голос Митчелл. — Думаем, что они их забрали с собой.

— Что-то вроде трофея?

— Возможно.

Дженнифер, нахмурившись, наклонилась вперед, заметив что-то мягкое и розовое, видимо, наколотое на кончик лезвия, перед тем как его вогнали Хэммону в грудь.

— Что это?

— Его язык, — ответил Митчелл, внимательно глядя на Дженнифер.

— Язык… — Это было скорее утверждение, чем вопрос, и Митчелл, казалось, был разочарован отсутствием бурной реакции. — Значит, это месть? Наказание за что-то, что он сказал или увидел. Или за все сразу.