Крестики-нолики

На пороге Ребус пожал Майклу руку. Проходя мимо «БМВ» к своему автомобилю, он не переставал удивляться, до чего же они с братом похожи. Их дядюшки и тетушки и по сей день недовольно замечают порой: «Ах, вы оба – вылитая мать!» В известной мере так оно и было. Джон Ребус знал, что его русые волосы немного светлее, чем у Майкла, а зеленые глаза – немного темнее. Знал он, однако, и то, что внешнее сходство не имело в действительности ровно никакого значения: трудно было бы найти людей менее схожих во мнениях, убеждениях и в отношении к жизни. Да и братская любовь давно осталась в прошлом.

Ребус помахал рукой из машины и был таков. Меньше чем через час ему предстояло возвратиться в Эдинбург, а еще через полчаса – заступать на дежурство. Он знал причину, по которой ему всегда бывало неуютно в доме Майкла: ненависть к нему Крисси, ее непоколебимая уверенность в том, что это он, он один разрушил их с Роной брак. Возможно, она и была права. Ребус попытался сосредоточиться на сложных и неприятных служебных проблемах. Ему предстоит разобраться в запутанном деле о краже со взломом и серьезном оскорблении действием. Гнусное дело. Людей в Департаменте уголовного розыска всегда не хватает, а тут еще эта история с похищениями… Две Девочки, ровесницы его дочери. Лучше об этом не думать. Наверное, они уже мертвы – или жалеют о том, что еще не умерли. Да смилостивится над ними Господь! И все это происходит не где-нибудь, а в Эдинбурге, его любимом родном городе.

В городе орудует маньяк.

Люди боятся выходить из дому.

А у него из памяти не идет пронзительный крик…

Ребус пожал плечами и почувствовал, что одно плечо затекло и ноет от усталости. В конце концов, это дело его не касается. Пока не касается.

Вернувшись в гостиную, Майкл Ребус налил себе еще виски. Он подошел к стереосистеме, включил музыку на полную громкость, потом нагнулся и, пошарив под своим креслом, достал спрятанную там пепельницу.

Часть I 

«Повсюду ключи к разгадке»

1

На ступенях полицейского участка на Грейт-Лондон-роуд в Эдинбурге Джон Ребус закурил последнюю за день законную сигарету, после чего толкнул внушительных размеров дверь и вошел.

Участок был старый, полы потемнели и покрылись разводами. И все же у этого здания был свой характер, своя особая атмосфера: здесь витал дух надежности, уверенности в себе и некоего былого величия.

Ребус помахал рукой дежурному сержанту, который срывал с доски объявлений старые фотографии и прикалывал на их место новые. По большой изогнутой лестнице он поднялся в свой кабинет. Кэмпбелл как раз собирался уходить.

– Привет, Джон.

Макгрегор Кэмпбелл, как и Ребус, сержант сыскной полиции, надевал пальто и шляпу.

– Что новенького, Мак? Трудная предстоит ночка? – Ребус принялся просматривать лежащие на его столе сообщения.

– Насчет ночки не знаю, Джон, но сегодня днем здесь точно был страшный шум. Там тебе письмецо от шефа.

– Да? – рассеянно пробормотал Ребус, не отрывая глаз от другого письма, которое он только что развернул.

– Да, Джон. Крепись. Похоже, тебя бросают на это дело о похищениях. Желаю удачи. Ну ладно, я пошел в паб. Хочу успеть посмотреть бокс по Би-би-си. Впрочем, кажется, я не опаздываю.- Кэмпбелл посмотрел на часы. – Да, еще уйма времени. Что-нибудь не так, Джон?

Ребус помахал вскрытым конвертом:

– Кто это принес, Мак?

– Понятия не имею, Джон. Что это?

– Очередное бредовое письмо.

– Вот как? – Кэмпбелл бочком подошел к Ребусу и, заглянув ему через плечо, принялся рассматривать напечатанную на машинке записку. – Похоже, тот же тип, да?

– Молодец, что заметил, Мак, особенно если учесть, что и текст тот же самый.

– А веревка?

– И она на месте. – Ребус поднял со стола короткий кусочек веревки. Посередине был завязан простой узелок.

– Чертовски подозрительное дело! – Кэмпбелл направился к выходу. – До завтра, Джон.

– Да-да, пока, Мак. – Ребус помедлил, дождавшись, когда его коллега выйдет из кабинета.- Кстати, Мак!

Кэмпбелл вновь возник в дверях:

– Да?

– Финальный бой выиграл Максвелл, – сообщил Ребус, улыбнувшись.

– Ну и гад же ты, Ребус! – Скрежеща зубами, Кэмпбелл зашагал к выходу.

– Человек старой закалки, – пробурчал Ребус себе под нос. – Хотелось бы знать, откуда у меня могут взяться враги?

Он вновь изучил письмо, потом осмотрел конверт. Ни штемпеля, ни марки, лишь его неровно напечатанная фамилия. Письмо кто-то принес, так же как и предыдущее.

Чертовски подозрительное дело – что верно, то верно.

Ребус спустился вниз и направился к дежурному по участку.

– Джимми!

– Да, Джон?

– Ты это видел? – Он показал дежурному конверт.

– Письмо? – Дежурный наморщил не только лоб, но, как показалось Ребусу, и всю физиономию. Эдакая гримаса – результат сорока лет службы в полиции, сорока лет вопросов, загадок и смиренного отношения к превратностям судьбы. – Наверно, под дверь подсунули, Джон. Я сам нашел его вон там, на полу. – Он неопределенным жестом показал в сторону центрального входа. – Что-нибудь не так?

– Да нет, все в порядке. Спасибо, Джимми.

Но Ребус знал, что эта записка, полученная всего через несколько дней после первого анонимного послания, лишит его покоя на всю ночь. Сев за свой стол, он принялся изучать оба письма. Напечатаны на старой машинке, вероятно портативной. Буква «С» примерно на миллиметр выше остальных. Бумага дешевая, без водяных знаков. Кусок веревки, завязанный посередине узлом, отрезан острым ножом или ножницами. Текст. Тот же текст, напечатанный на машинке:

ПОВСЮДУ КЛЮЧИ К РАЗГАДКЕ.

Фраза как фраза: возможно, ключи и правда повсюду. Дело рук человека с причудами, какой-то дурацкий розыгрыш. Но при чем тут он, Ребус? Полнейшая бессмыслица. Тут зазвонил телефон.

– Сержант сыскной полиции Ребус?

– У аппарата.

– Ребус, это старший инспектор Андерсон. Вы получили мою записку?

Андерсон. Треклятый Андерсон. Только его еще не хватало. То один ненормальный, то другой.

– Да, сэр, – сказал Ребус, прижимая трубку подбородком и вскрывая лежащий на столе конверт.

– Хорошо. Сможете быть здесь через двадцать минут? Инструктаж состоится в отделе происшествий на Уэверли-роуд.

– Я буду, сэр.

Пока Ребус читал, трубку повесили. Записка и вправду оказалась служебной. Ребуса бросали на дело о похищениях. Господи, ну и жизнь! Обреченно окинув взглядом кабинет, он запихнул письма, конверты и веревку в карман пиджака. Кто кого пытается одурачить? Ни одному простому смертному не под силу добраться до Уэверли-роуд быстрее чем за полчаса. Интересно, когда же он успеет закончить все начатые дела? Три дела предстоит передать в суд и еще написать около дюжины отчетов по закрытым делам, пока подробности происшествий сохранились у него в голове. Впрочем, было бы неплохо, совсем неплохо, попросту вычеркнуть их из памяти. Стереть. Он закрыл глаза. Снова открыл. Документы по-прежнему лежали на столе во всей красе. Бесполезные бумажки. Мартышкин труд. Не успевал Ребус покончить с одним делом, как на его месте возникали еще два или три. Как называлась та мифологическая тварь? Гидра, что ли? Вот с кем он сражается. Стоит отрубить одну голову, как в его ящике для входящих бумаг появляется несколько новых. Зачем только он возвратился из отпуска?!

И вот, вдобавок ко всему, его заставляют катить в гору камни.

Он поднял взгляд к потолку.

– Помоги мне, Господи, – прошептал он. Потом направился к своей машине.

2

Бар «Сазерленд» был заведением популярным. Там не было ни музыкального автомата, ни видеомагнитофонов, ни «одноруких бандитов». Спартанская обстановка да телевизор с то и дело сбивающимся, рябящим изображением. До самой середины шестидесятых дамам вход в бар был заказан. И тогда там, судя по всему, было что скрывать: лучшее бочковое пиво в Эдинбурге. Макгрегор Кэмпбелл отхлебывал из большого стакана, уставившись на экран телевизора над стойкой.