Страница 23 из 60
– Или вы боитесь? – со смехом подначивал он, не забывая подзывать рогатых слуг с наиболее привлекательными блюдами в.руках.
– Конечно, нет. Я же не ребенок, – ответила она, решительно приподнимая тарелку с копченым лососем.
Действительно, там лежал свернутый пополам лист дорогой светло-желтой бумаги. Сьюзен недрогнувшей рукой развернула его и прочла вслух:
Надежда, – я сказал, – есть ожиданье
Грядущей славы, ценность прежних дел
И благодать – его обоснованье.
От многих звезд я этот свет узрел,
Но первый мне его пролил волною
Тот, кто всех выше вышнего узрел.
– «Рай», песнь двадцать пятая. Что вы об этом думаете, мистер Хейвуд? – поинтересовалась она, в задумчивости вертя в руках бумагу.
– По-моему, это прекрасное напутствие, мисс Шелтон, – отозвался молодой человек. – Признаться, я так и не смог осилить старину Данте, но уже то хорошо, что вам не досталась строфа из его «Ада».
– По правде говоря, и я не читала его. В нашей библиотеке в Сандерли книги Данте не было.
– В отцовской библиотеке он, кажется, есть даже в нескольких изданиях. Я охотно завтра же готов принести его вам. Может быть, после прочтения вам станет яснее смысл предсказания.
– Граф Рейли мог бы выбрать для рождественских пожеланий и что-то попроще, – заметила Сьюзен, оглядываясь по сторонам, – большинство гостей так же недоуменно перечитывали свои стихи, и лишь немногие с ухмылкой поясняли окружающим смысл той или иной строфы.
– Ну, от него-то как раз можно этого ожидать, раз он так влюблен во все итальянское! На прошлом своем празднике он устроил маскарад в китайском стиле, гимнасты и фокусники выступали перед публикой, но еда была просто отвратительная на взгляд европейца! Хорошо, что на этот раз мы понимаем, что именно нам предлагают отведать!
Сьюзен кивнула, и молодые люди только собрались поддаться искушению и распробовать каждый из подаваемых здесь деликатесов, как позади раздался радостный голос Джулии:
– Мистер Хейвуд, наконец-то мы вас нашли!
Сьюзен обернулась и увидела миссис Элингтон с дочерью и миссис Баркли, проталкивающихся к ней и мистеру Генри с бокалами в руках.
– Мы с мисс Шелтон искали вас после танца, но не нашли на прежнем месте и решили немного подкрепиться, – тут же отозвался джентльмен, оглядываясь в поисках еще одного табурета.
К несчастью, все места были заняты, и Сьюзен пришлось подняться, чтобы миссис Баркли могла устроиться с удобством.
– Ваш дядя предложил нам немного перекусить, и мы не стали отказываться, – объяснила она Сьюзен.
– Вы тоже читаете эти странные стишки? – спросила Джулия. – Я сразу же выбросила свою бумажку, мне достался текст про какое-то чудовище, стерегущее клад.
Сьюзен и мистер Хейвуд одновременно улыбнулись и, не сговариваясь, покосились в сторону миссис Элингтон. Если Джулию можно было счесть сокровищем с очень большой натяжкой, то ее маменька вполне подходила на роль недремлющего стража.
– Здесь мы встретили знакомых лорда Ченсуорта, и он представил нас! – не замедлила вставить реплику и миссис Элингтон. – Среди них есть очень приятный джентльмен, и он уже пригласил Джулию на следующий танец.
Сьюзен выразила положенную радость, но мисс Элингтон, похоже, гораздо больше интересовала реакция мистера Хейвуда. Впрочем, если она намеревалась вызвать его ревность, преуспеть ей не удалось – в тот момент, когда она все это говорила, к мистеру Генри подошла компания из трех прелестных леди и двух джентльменов, требуя его внимания. Разведя руками с самым невинным видом, мистер Хейвуд откланялся и ускользнул куда-то, оставив разочарованную Сьюзен сердиться на его ветреность – фонтан, у которого он собирался изображать Исаака, явно оказался им позабыт.
Кавалер Джулии явился не один, а в сопровождении друга, каковой был тотчас представлен мисс Шелтон и через минуту уже вел ее танцевать. За одним знакомством последовало другое, так как многие из молодых гостей состояли в дружеских отношениях, и несправедливо по отношению к читателю было бы перечислять все их имена и титулы, ведь они не займут, видного места в истории нашей героини. Коротко говоря, Сьюзен, как ей и мечталось, почти не оставалась в танцах без кавалеров, хотя Джулии повезло гораздо меньше. Возможно, это объяснялось ее склонностью наступать им на ноги, а возможно – изысканным букетом очаровательных дам, но, так или иначе, она больше ела, чем танцевала, не будучи этим сильно огорчена. Мистер Хейвуд еще раз пригласил ее на танец ближе к окончанию бала, а Сьюзен, которая все-таки увидела и фонтан, и рождественский вертеп в одной из зал, и фрагмент выступления комедии дель арте в зимнем саду, не обратила на непостоянного юношу никакого внимания, с удовольствием проводя время в обществе более галантных молодых людей.
В какой-то момент, кружась в танце, Сьюзен заметила тетушку Элизабет, разговаривавшую с леди Ченсуорт. Леди Уайтбери что-то говорила с раздраженным видом, а леди Ченсуорт хмурилась и качала головой, но Сьюзен была слишком занята своим кавалером, чтобы думать о том, какие козни замыслила ее тетушка.
К окончанию бала она устала так сильно, что едва смогла подняться по лестнице к выходу, опираясь на руку Фрэнка Гарленда, и не слишком связно поблагодарить все такого же свежего и подтянутого графа Рейли за бесподобный праздник.
В карете Джулия попеременно жаловалась то на слабость в ногах, непременную ее спутницу после танцев, то на боли в желудке, явившиеся расплатой за злоупотребление итальянской кухней. Слушавшая ее стенания Сьюзен оценила мрачный юмор графа Рейли, не напрасно устроившего в буфетной аллегорию адских мучений.
12
Как и ожидала Сьюзен, на следующее утро, которое уже мало походило на утро, если судить по положению солнечного диска, Джулия отказалась подниматься с постели, предпочтя громко обсуждать события бала с матерью, чья спальня находилась напротив. Миссис Элингтон также не спешила заниматься хозяйственными делами по причине головной боли и, удобно устроившись в подушках, через открытые двери прекрасно слышала дочь. По мнению обеих, вчера они сильно продвинулись в подъеме к вершинам общества, и теперь следовало закрепить успех, посетив еще несколько подобных мероприятий, куда их, конечно же, незамедлительно пригласят.
Сьюзен привела все возможные аргументы в пользу свежего воздуха для ее здоровья, и миссис Элингтон не нашла в себе сил сопротивляться этому натиску. В результате, выпив чаю с молоком, Сьюзен оделась потеплее и вышла на улицу, радуясь наконец-то обретенной, пусть и кратковременной, свободе. В отличие от миссис Элингтон, она не сочла необходимым перепробовать все виды пунша графа Рейли, и головная боль не беспокоила ее. Усталость в ногах не позволяла идти быстро, но спешить было некуда, и девушка собиралась в полной мере насладиться прогулкой в парке.
Она уже поворачивала с Бредфорд-сквер, когда ее окликнул приятный мужской голос:
– Мисс Шелтон!
– Мистер Хейвуд!
Пришлось остановиться и поздороваться, и она сожалела, что не успела раньше завернуть за угол.
– А я как раз собирался занести вам книгу Данте. Надеюсь, ваши родные в добром здравии после вчерашнего праздника?
Он и вправду держал завернутую в бумагу книгу.
– Да, благодарю вас, у миссис Элингтон и Джулии все прекрасно, но они еще не готовы принимать гостей.
– О, я вовсе не намерен нарушать их покой. Если позволите, я провожу вас туда, куда вы изволите направляться.
Сьюзен ответила со всей возможной холодностью:
– Я иду в парк, подышать свежим воздухом, только и всего, сэр.
Молодой человек наконец начал понимать, что ему не рады.