В объятиях демона

– Тебе стоит привести его к нам. Я бы очень хотела познакомиться.

К моему лицу приливает кровь. Надеюсь, я не такая красная, как мне кажется.

– Он всего лишь друг, мам.

– Я люблю знакомиться с твоими друзьями, – говорит она, передавая нам молоко и приглаживая юбку.

– Ко мне завтра придет еще кое‑кто, позаниматься.

– Да? И как ее зовут?

– Это парень. И зовут его Люк, – Я не обращаю внимания на усмешку Тейлор.

– Что ж, хорошо. С нетерпением буду ждать нашей встречи. – Мама улыбается Тейлор, – В духовке печенье с шоколадной крошкой. Через несколько минут принесу вам.

– Спасибо, – говорю я ей вслед, пока она выходит из комнаты, оставляя легкий шлейф жасмина.

Тейлор ухмыляется.

– Может, тебе стоит привести домой и Гейба. Пусть мама поможет тебе определиться. Спорю, она выберет Гейба. Он производит более благоприятное впечатление.

– А Люк останется тебе. Отличный план.

На самом деле Гейб действительно производит благоприятное впечатление, но мечты о нем не заходят так далеко, как фантазии о Люке. На щеках появляется румянец только при мысли об этом.

По телу пробегает дрожь, предшествуя головокружительному чувству дежавю. Мы уже разговаривали точно так же, и Тейлор всегда заполучала парня. До меня вдруг доходит, почему я держу ее при себе. Она словно страховочная сеть. Тейлор всегда забирала парней, потому что я позволяла ей – я этого хотела сама. Только один парень прорвался через эту сеть и стал слегка опасен… для моего сердца. Райан.

Не знаю, в чем дело на этот раз, но я не хочу, чтобы она заполучила кого‑либо из двух парней.

Тейлор переползает на кровать и вздыхает.

– Так значит, ты оставишь обоих себе, – говорит она, словно читая мои мысли.

– Возможно.

Я снова ощущаю трепет от своего открытия. Они нужны мне самой, и я не собираюсь уступать Тейлор на этот раз. Я стараюсь спрятать улыбку за зевком.

Подруга поднимает голову и сердито смотрит на меня.

– Ладно, проехали. Только возьми презерватив на всякий случай.

От запаха, доносящегося из‑за двери, у меня текут слюнки. И через минуту в комнате появляется мама с подносом горячих сладких печенюшек. Мы с Тейлор набрасываемся на них, уплетая за обе щеки и запивая молоком. Когда мы заканчиваем уроки по математике, то спускаемся вниз.

– Мам! Я провожу Тейлор домой, – кричу я, направляясь к двери.

Она высовывает голову из кухни.

– Хорошо. И сразу же возвращайся.

Мы выходим в прохладную ночь, Тейлор повисает на моей шее.

– Слышала, Рифер сказал Тревору, что ты возвращаешься в «Roadkill».

Я закатываю глаза.

– Не верь всему, что слышишь.

Ее губы изгибаются в лукавой улыбке.

– Рифер самый лучший выбор – зануда гитарист. Он хочет, чтобы ты вернулась, потому что знает – он не найдет никого лучше.

– Ну, спасибо, Тэй.

– Без обид, – смеется она. – Но подумай, он бы никогда тебя не бросил сам.

Я сердито смотрю на нее.

– Забудь про это. Все равно в сентябре я уезжаю в колледж, так что нет смысла – я про группу.

– Уверена насчет УКЛА? Ведь ты еще можешь пойти в университет штата вместе со мной и Райли. Еще не поздно передумать, – говорит она.

Я смотрю в сторону Тейлор. На этом отрезке Амистад‑роуд нет фонарных столбов, так что свет идет лишь от фонарей во дворах и серебристого сияния полумесяца.

– В УКЛА лучшая в стране программа по международным отношениям. Мне повезло попасть туда. Тем более сложно отказаться, когда предлагают полную стипендию.

– А с чего ты решила, что твое призвание – спасать мир?

– Если мы себя не спасем, тогда кто? И ты знаешь, что я не могу здесь оставаться.

Она выглядит обиженной.

– Да? А что в этом плохого?

Я обхватываю ее за талию, мы пересекаем улицу и ступаем на тротуар. В районе тихо. Лишь кокер‑спаниель Куперов, Крэш, просовывает нос через дырку в заборе и истерически лает, когда мы проходим мимо.

– Ничего. Если я пойду в университет штата, родители захотят, чтобы я жила с ними. Тем более там Мэри и Кейт. Ты же меня знаешь, мне нужно другое.

Мы проходим дом за домом, снаружи они совершенно одинаковы. Вокруг царит тишина.

– Фи, ты не вписываешься в лос‑анджелесское общество. Там тебя живьем сожрут. Вот я бы была там как своя, – говорит она, проводя рукой по розовым колючкам волос.

– Поехали со мной. Будет здорово. Тэй и Фи взрывают Лос‑Анджелес.

– Ага, – кисло соглашается она.

Какая же я глупая, ведь для Тэй – университет штата или ничего. Ее отец сидит без работы уже больше года.

– Я даже не уверена насчет университета штата, – продолжает она, вздохнув, – Если я не получу еще несколько дотаций, этого вообще может не произойти.

– Что ж, может, ты будешь приезжать ко мне, например на весенних каникулах.

– Может быть, – Она тяжело вздыхает и рывком поправляет сумку на плече. Ее тело под моей рукой напрягается, – Нас лишают права выкупа дома.

– Что?!

– Нам придется съехать.

– Что ты такое говоришь?

– Мы ищем квартиру, – Она быстро смахивает слезинку, появившуюся в уголке глаза.

Мы поворачиваем, выходя на ее улицу.

– Вот черт, – У меня ком встает в горле. Я крепко обнимаю ее. – Тэй, не знаю, что и сказать.

– Нечего говорить… разве только кого из парней ты выберешь, – произносит она с плутовской улыбкой.

– О господи, Тэй. Вот нашла о чем волноваться!

– Ну да. Мне хочется поволноваться именно об этом. Люк или Гейб, – говорит она, поворачивая на подъездную дорогу и прихватывая меня за шею.

– Просто нелепо.

– Имя, – Она сжимает мою шею сильнее.

– Прекрати!

– Имя! – Теперь она трясет меня.

– Отлично! Люк. – Не уверена, сказала ли я это от чистого сердца или же потому, что Тейлор выбрала его.

– Вот облом! Я даже не смогла бы получить голос зрительских симпатий, – говорит она и удивляет меня, крепко обняв. На губах Тэй появляется слабая улыбка. Подруга открывает дверь, – Напиши мне эсэмэс, когда Люк уедет от тебя завтра, – Она изгибает бровь, – Мне нужны подробности, – говорит она, лукаво усмехаясь.

Тейлор заходит внутрь, а когда закрывает дверь, до меня со стороны заднего двора доносится крик ее отца.

Одну долгую минуту я стою на ступеньках ее дома в лунном свете, глядя на кружащие надо мной созвездия. Теперь в тишине слышится лишь лай Крэша.

Должна же я как‑то помочь Тейлор. Мне жутко оттого, что ее семью выгонят из дома. Она прожила здесь всю свою жизнь. Вдруг церковь поможет. На что‑то же они должны сгодиться. Поговорю с отцом.

Я поворачиваюсь, чтобы сойти с крыльца, когда распахивается парадная дверь и вылетает Тревор, врезаясь в меня и сталкивая на ступеньки. Я машу руками, пытаясь удержать равновесие.

– Боже, Фрэнни, – говорит он с удивлением, хватая меня за руку и возвращая в устойчивое положение.

– Пожар, что ли? – Я отталкиваю его.

– Извини, – говорит он, пятясь по подъездной дороге.

Я следую за ним.

– Ты в порядке?

Он с опаской смотрит на дом, поворачивается и быстрым шагом идет к улице.

– Ага. Просто хотел убраться отсюда. Думаю пойти к Райли, – говорит он с мечтательной улыбкой.

– И когда собираетесь рассказать Тэй?

Мечтательность его сразу же сменяется обеспокоенностью, а взгляд устремляется на меня.

– Даже не думай об этом.

– Я ничего не скажу. Но вот тебе следовало бы. И лучше не обманывай Райли.

Он останавливается.

– Я и так не обманываю, – говорит он более мягко. Затем широко улыбается и идет дальше, рассуждая на ходу: – Но, говоря о надувательстве, как насчет тебя и Джексона? Он только и делает, что болтает о тебе, как влюбленный дурак. Он безнадежен.

– Я не обманываю его. И каждый раз говорю, чтобы он отвалил.

– Видимо, вы не поняли друг друга.

– И что в слове «отвали» непонятного?

– То, как вы пообжимались в гардеробной, – Он ухмыляется и треплет меня по плечу.

Я морщусь.