Игра в свидания

— Нет.

Дэвид ошеломленно моргнул.

— Нет? Но почему?

— Мне жаль, но вам придется дождаться своей очереди, мистер Симпсон. — Она мило улыбнулась и, оставив его в неприятном изумлении, направилась к холостякам.

Черт подери! Вот что получается, когда воображаешь не то, что есть на самом деле. После аквапарка ему казалось, что он с легкостью превратится в холостяка номер один.

Дэвид пытался убедить себя, что ничуточки не ревнует, когда Мэтти подошла к Кенни и, взяв его за руку, вывела на середину зала.

Кенни и Мэтти кружились по залу, вальсируя в такт музыке. К удивлению Дэвида, Мэтти танцевала лучше, чем Кенни. Возможно, спорт развил в ней естественную грацию. Или падчерица Кинкейда вкусила от роскоши, в которой она выросла. Ему кажется, что она танцует вальсы всю жизнь.

Лариса и Стив стояли в стороне и наблюдали за парой, вероятно опасаясь, что Мэтти может превратить вальс в силовой футбол, воспользовавшись одной из китайских ваз в качестве мяча. Лариса прикрыла рот рукой, подавляя зевок. Стив остекленевшими глазами следил, как Мэтти, описав круг с Кенни, сменила партнера. Лариса и Стив проявляли к танцам такой интерес, как малыши к чтению поэзии.

Вальсу не было конца…

Ничего не происходило кроме бесконечного кружения под музыку, и Дэвид решил, что пора оживить обстановку. Хороший репортаж не получишь, если будешь сидеть и ждать, не произойдет ли что-нибудь само по себе.

Он подошел к танцующей паре и постучал Рика по плечу.

— Позволь?

Рик растерянно посмотрел на него. Он ошеломленно моргнул несколько раз, но не стал возражать и, сделав шаг назад, отпустил Мэтти.

— Э-э-э… пожалуйста.

Дэвид улыбнулся.

— Спасибо.

— Что вы делаете? — прошипела Мэтти. — Я сказала вам, чтобы вы дождались своей…

— Я устал позволять вам принимать все решения, — сказал Дэвид, прижимая ладонь к ее спине и кружа в танце.

— Вы раздражаете остальных.

— Гмм… может быть, они подерутся из-за вас.

— О господи, надеюсь, что нет. — Мэтти слегка побледнела. Публичный скандал явно не привлекал ее. — Вы поступаете нечестно, — сказала она.

— Я не люблю всегда играть по чужим правилам.

— В этом случае у нас есть кое-что общее. Я могу не подчиняться правилам, если я не на поле, — призналась Мэтти.

Дэвид бросил взгляд в сторону и увидел, что Лариса бешено жестикулирует, призывая Мэтти выбрать другого партнера. Один из операторов снимал раздраженных холостяков, стоявших полукругом. Они выглядели так, словно собирались в любой момент броситься на Дэвида и затоптать его.

— Вы любите танцевать вальс? — поинтересовался он.

Мэтти с отвращением фыркнула.

— Я бы предпочла послушать хард-рок.

— Предлагаю сделку. Я уступлю вас остальным холостякам, но, если вдруг музыкальный темп… изменится, вы — моя.

Мэтти с подозрением прищурилась.

— Что вы задумали?

— Небольшой бунт. Против музыкальных предпочтений. — С этими словами Дэвид вежливо поклонился и сделал знак Броку, который быстро занял место Дэвида, весьма невежливо оттолкнув его локтем.

— Мухлюешь, Симпсон, — сердито буркнул он.

Если бы взгляды могли убивать, Дэвид пал бы на месте. Прекрасно!

Все это входит в его план.

Пытка продолжалась. Мэтти кружилась в нескончаемом вальсе с холостяками, вяло отвечая на их попытки завести разговор. Дэвид исчез в одной из боковых дверей. Пожалуй, ей не хватает его. Как простуды, которую можно использовать в качестве предлога, чтобы не пойти на работу в дождливый день.

Единственный мужчина, вызвавший у нее слабый интерес, был Джим, который в колледже играл в футбол и мог рассказать кое-что интересное о технике игры. Остальные интересовались: как она развлекается? Играет в футбол. Какой ее любимый цвет? Разве он имеет важное значение? Ей нравятся мужчины в смокингах или костюмах? Она предпочитает джинсы и футболки.

Ни один из холостяков не интересовался ею как личностью. Пожалуй, при регистрации машины проявляют большую заинтересованность.

После семнадцатого тура музыка внезапно прервалась. Лариса бросила взгляд на Стива, который пожал плечами. В этот момент динамики взорвались оглушительным роком.

— Что за черт? — удивился Джим. Мэтти усмехнулась:

— Горилла бьет себя в грудь кулаком.

— Что? — не понял Джим.

— Ничего. — Она засмеялась и покачала головой, увидев, что в дверях появился Дэвид. Он решительно направился к ней. В этот момент Стив поспешно вышел в другую дверь, вероятно, чтобы найти дворецкого и в очередной раз поставить компакт-диск с похоронной музыкой.

— Вы должны мне танец, — заявил Дэвид, подойдя к Мэтти.

— Не спорю. — Она обратилась к Джиму: — Вы позволите оставить вас на секунду?

Джим недовольно нахмурился, но уступил Дэвиду свое место.

Музыка с грохотом разносилась по залу; стены просторного помещения с высоким потолком хорошо резонировали, и Мэтти с удовольствием признала, что Дэвид угадал ее музыкальные вкусы. Взяв ее за руки, он усмехнулся.

— Вперед, мисс Грант!

Мэтти охватило волнение, и она почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо.

— Я думала, что вы не решитесь пригласить меня.

Дэвид закружил ее в танце, то притягивая к себе, то резко отпуская. Волосы Мэтти развевались, взлетая в такт ритмичной музыке. Она понимала, что не должна отвлекаться от своей цели, но, когда Дэвид держит ее в объятиях, таких интимных и волнующих, между ними пробегает искра, и у нее нет желания видеть кого-либо другого.

С Дэвидом Симпсоном она танцует не вальс; они подчиняются естественному ритму, на который она отзывается всем своим существом. Погрузившись в дразнящую синеву его глаз, Мэтти забыла, что на них устремлены взгляды множества людей.

По-видимому, не только на футбольном поле можно получить удовольствие. Кто мог подумать, что танцевать с мужчиной, который смотрит на нее, словно она — единственная женщина в мире, так чудесно?

Мэтти засмеялась, когда Дэвид снова закружил ее и притянул к себе так, что ее голова легла к нему на плечо.

Она хочет… вновь испытать то восхитительное чувство. Неуловимое, словно пушинка, подхваченная ветром на лугу.

— Обними меня, обними меня, Дэвид, — выдохнула Мэтти слова песни, прозвучавшие как просьба.

— Стараюсь, — сказал он, склоняясь над ней. Прежде чем их губы успели слиться, песня закончилась, и Дэвид выпрямился. Наступила тишина, сменившаяся очередным заунывным вальсом.

Мэтти возвратилась к реальности. Она не в мире фантазии, где девушка встречает мужчину своей мечты. И она не верит, что Дэвид — или любой другой холостяк — участвует в шоу только ради того, чтобы влюбиться в нее. Если бы не денежный приз, вряд ли они бы смирились с телевизионными камерами, вальсами и всем остальным.

— Спасибо за танец, — сказала Мэтти.

— Всегда к вашим услугам.

На лице Ларисы застыло неопределенное выражение, в то время как холостяки бросали на Дэвида убийственные взгляды.

— Я думаю, что сегодня перед сном вам следует надеть кольчугу, — заметила Мэтти, указывая взглядом на холостяков.

— Они уже хотели разделаться со мной в первый вечер, когда я поздоровался с вами.

— Потому что они поняли, что мы уже знакомы?

— Нет. Потому что между нами что-то есть.

Мэтти не обманывала себя. Волшебство, навеянное музыкой, развеялось, и она находилась в реальном мире, где мужчины не считают женщину, которая может отбить штрафной удар, неотразимо сексуальной.

— Между нами ничего нет, Дэвид. Это телевидение. Шоу. Не реальная жизнь.

Он сделал шаг вперед и провел большим пальцем по подбородку Мэтти. Все ее существо откликнулось на это прикосновение, но она заставила себя сдержаться.

— Вы ошибаетесь, Мэтти. Между нами есть нечто большее, чем видят камеры.

Уголком глаза она заметила, что к ним приближаются упомянутые камеры, чтобы запечатлеть пикантный момент. Мэтти заглянула Дэвиду в глаза.