Страница 33 из 48
ветхозаветные понятия (= мидраш галаха) и вмес
те с тем развернуто пересказывались и толкова
лись основные события ветхозаветной истории
(= мидраш агада). Общность заключается еще и в
том, что Толковая Палея, подобно литературе мид
рашей, представляет собой своего рода народную
теологию.
Но не будем сейчас отдельно останавливаться
на Толковой Палее. Подчеркну только, что ее мид-
рашистский характер отнюдь не является каким-
то исключением; более того, он во многом даже
показателен для древнерусской культуры.
Об этом, в соответствии с негласным соглаше
нием, заключенным исследователями древнерус
ской литературы (замалчивать по возможности тал
мудический контекст и всячески «поднимать» гре-
83
См.: Литература Агады, с. 10.
79
Ефим Курганов
ческие связи84), не принято писать, но тем не ме
нее книжник уже в эпоху Киевской Руси свободно
ориентировался в литературе Талмуда и мидрашей
— более того, во многом он был воспитан на ней.
Наконец-то можно абсолютно точно сказать,
что древнерусские книжники читали Талмуд.
Доказано, что сказания о царе Соломоне были
переведены непосредственно из талмудического
трактата «Гиттин» и сборников мидрашей. Этот
случай подтверждает с неумолимой достовернос
тью, что древнерусские книжники все-таки чита
ли Талмуд.
84
фов, ибо историки древнерусского языка в гораздо боль
шей степени имеют дело с точными фактами и в гораздо
меньшей степени зависят от идеологических конструкций.
Кстати, в не так давно появившемся отлично откомменти
рованном томе «Идейные течения древнерусской мысли»
талмудический пласт древнерусской культуры даже не упо
мянут — практически все внимание уделено описанию гре
ко-византийских истоков (Громов М.Н., Мильков В.В.
Идейные течения древнерусской мысли. М., 2001, 955 с).
См., кстати, давнее, но абсолютно точное наблюдение М.Г.
Бараца: «Русские ученые, готовые большею частью при –
знавать влияние на древнерусскую словесность всевозмож
ных литературных произведений, не только европейских,
но и азиатских народов, относятся с крайним недоверием и
неодобрением лишь к указаниям на воздействие еврейской
письменности» (Барац М.Г. О библейском элементе в «Слове
о полку Игореве», с. 719).
80
Имею в виду прежде всего литературоведов и филосо
Русские пословицы и Талмуд
Лингвистические данные, собранные прежде
всего H.A. Мещерским, а также A.A. Алексеевым,
находки, сделанные А.Я. Борисовым и некоторы
ми другими (например, A.A. Архиповым85), дают
более или менее объективную картину, хотя в сво
их разысканиях исследователи эти, насколько мне
известно, в целом и не акцентировали внимание
на раввинистической письменности и не говорили
об особом факторе ее воздействия на древнерус
скую культуру. Однако сам накопленный ими ма
териал неминуемо подводит к постановке данной
проблемы.
Да в общем-то лингвисты, разрабатывающие
«еврейско-русскую текстологию», не могут не ви
деть совершенно особого значения талмудической
литературы для древнерусской письменности; про
сто это ведь совершенно особая тема, требующая
специальной разработки; см., например, в высшей
степени показательное признание A.A. Алексеева,
которое было сделано ученым в статье «Переводы