Страница 18 из 45
Я молчал, думал. Часы на стене показывал десять тридцать. Эл начал этот разговор, заметив, что выдержит до полночи, но мне достаточно было взглянуть на него, чтобы понять, что его ожидания были безответственно оптимистичными.
Я взял наши стаканы, отнес на кухню, помыл и поставил на сушилку для посуды. В моей голове гулял торнадо. Вместо засасывания коров, дров и кусков бумаги, этот торнадо бурлил именами: Ли Освальд, Боб Освальд, Марина Освальд, Эдвин Уокер, Фред Хемптон, Патти Херст. Выделялись в том водовороте акронимы: ДжФК, РФК, МЛК, СВА. Этот круговорот имел даже звуковое сопровождение, два русских слова, приговариваемые вновь и вновь по-северному низко и тягуче: «Поход у , сука».
5
— Сколько времени на принятие решения? — спросил я.
— Недолго. Харчевня просуществует до конца месяца. Я говорил с юристом, думал выторговать еще немного времени — связать их каким-то иском или еще как-нибудь, — но юрист не видит в этом возможности. Видел когда-нибудь объявление в мебельных магазинах: «ЗАКАНЧИВАЕТСЯ АРЕНДА. ЗАКРЫВАЕМСЯ. РАСПРОДАЖА»?
— Конечно.
— В девяти случаях из десяти это всего лишь маркетинговый трюк, но тут как раз десятый вариант. И тут речь идет не о какой-то дешевой лавочке с долларовыми скидками, которая желает меня подвинуть. Я говорю о «Бин», а если взять розничную торговлю, то «Л.Л.Бин» — самая большая обезьяна в джунглях Мэна. Придешь первого июля, а харчевня пропала, как тот «Энрон»[91]. Да и это не самое страшное. До первого июля ямогу уже пропасть. Могу подхватить простуду и в течение трех дней умру. Могу получить инфаркт или инсульт. Или убью себя этим проклятым оксиконтином случайно. Патронажная медсестра, которая посещает меня, каждый день спрашивает, осторожен ли я, не превышаю ли дозы, и я действительноосторожен, тем не менее, вижу, как она боится, что войдет какого-то утром и найдет меня мертвым, вероятно, благодаря тому, что я в обобдолбанном состоянии сбился со счета. Кроме того, эти пилюли ослабляют дыхание, а легкие у меня ни к черту. А напоследок я еще и похудел сильно.
— В самом деле? Я и не заметил.
— Никто не любит хитрожопых, дружище…когда доживешь до моего возраста, сам узнаешь. И чтобы не говорили, я хочу, чтобы ты вместе с тетрадью взял и это, — он подал мне ключ. — Это от харчевни. Если позвонишь по телефону мне завтра и услышишь от медсестрички, что ночью я отошел, тебе нужно действовать быстро. То есть, учитывая то, что ты вообще решишь действовать.
— Эл, ты же не планируешь…
— Только стараюсь обезопаситься. Так как это важно, Джейк. На мое усмотрение, это весит больше, чем что-нибудь другое. Если тебе когда-нибудь хотелось изменить этот мир, это твой шанс. Спасти Кеннеди, спасти его брата. Спасти Мартина Лютера Кинга. Остановить расовые бунты. Остановить Вьетнамскую войну, возможно. — Он наклонился ближе. — Лишишься одного подонка, друг, и ты спасешь миллионы жизней.
— Это, к черту, крутой маркетинговый ход, — сказал я, — но ключ мне не нужен. Когда завтра утром взойдет солнце, ты так же будешь находиться в нашем большом голубом автобусе[92].
— Вероятность девяносто пять процентов. Но это мало. Возьми этот чертов ключ.
Я взял тот чертов ключ, и положил себе в карман.
— Разрешу тебе немного отдохнуть.
— Еще одно, прежде чем ты уйдешь. Мне надо тебе рассказать о Каролин Пулен и Энди Каллеме. Садись вновь, Джейк. Это займет всего лишь несколько минут.
Я остался стоять.
— Нет-нет. Ты измучен. Тебе надо поспать.
— Высплюсь, когда умру. Садись.
6
После того, как он нашел то, что сам для себя назвал «кроличьей норой», начал Эл, он сначала собирался пользоваться ей для закупки продуктов, делая небольшие ставки у одного букмекера, которого он надыбал в Льюистоне[93], чтобы таким образом пополнять свой запас денежной наличности из пятидесятых. И еще он изредка, среди недели, устраивал себе пикники на озере Себаго[94], кишащем рыбой, которая была и вкусной, и полностью безопасной для употребления. Люди боялись осадков после испытаний атомных бомб, сказал он, но страх отравиться ртутью из-за зараженной рыбы все еще прятался где-то в будущем. Он называл эти вылазки (обычно во вторник на среду, хотя иногда он оставался там и до пятницы) своими мини-отпусками. Погода всегда была хорошей (так как всегда была той же самой) а рыбалка фантастической (вероятно, он вылавливал вновь и вновь одну и ту же рыбину).
— Я точно знаю, что ты сейчас чувствуешь, Джейк, так как и сам находился в таком же волнении первые несколько лет. Знаешь, что на самом деле шокирует? Спуститься по тем ступенькам посреди января, когда дует северо-восточный ветер, и выйти на яркое сентябрьское солнце. Погода подкатанных рукавов, я прав?
Я кивнул и попросил его продолжать. И бледный румянец, который был у него на щеках, когда я пришел, теперь совсем исчез, он вновь постоянно кашлял.
— Но дай человеку немного времени и он привыкнет к чему угодно, итак, когда потрясение наконец начало выцветать, я начал думать, что нашел ту кроличью нору не случайно. Вот тогда-то мои мысли и перешли на Кеннеди. А тут и знаменитый вопросик высунул свою безобразную головку: возможно ли изменить будущее? Я не задумывался о последствиях — по крайней мере, не сразу, — а лишь вообще, можно ли это сделать. Во время одного из моих путешествий на Себаго я достал нож и вырезал на дереве возле домика, в котором останавливался, слова: Эл Т., из 2007. Вернувшись сюда, я моментально прыгнул за руль и помчался на озеро Себаго. Домиков, где я тогда отдыхал, больше нет; там теперь какой-то отель для туристов. А вот дерево на месте. И слова также, те, которые я на нем когда-то вырезал. Старые, сглаженные, но все еще видные: Эл Т, из 2007. Итак, я понял, что все можно поменять. Вот тогдая и начал думать об эффекте бабочки.
— В том времени в Фолсе выходит газета, «Л ис бон уи кл и э нтерпрайз», в нашей библиотеке в 2005 году отсканировали и загрузили в компьютер все ее старые микропленки. Это очень ускорило пользование ими. Я искал сообщение об одном инциденте, который случился осенью или в начале зимы 1958. Особого рода инцидент. Я дорылся бы, по потребности до начала 1959 года, но нашел, что искал, пятнадцатого ноября 58-го. Двенадцатилетняя девочка по имени Каролин Пулен была со своим отцом на охоте за рекой, в той части Дарама[95], которая носит название Бови-Хилл. Около двух часов в тот день — тогда была суббота — один охотник из Дарама по имени Эндрю Каллем в той же части леса выстрелил в оленя. В оленя он промазал, но попал в девочку. Хотя она и находилась за четверть мили оттуда, но он в нее попал. Я все время думаю об этом, сам понимаешь. Когда Освальд стрелял в генерала Уокера, дистанция была меньше тридцати ярдов. Но пуля зацепила деревянную планку посреди окна и он промахнулся. Пуля, которая парализовала юную Пулен, пролетела более четырех сотен ярдов — намного более длинный путь, чем та, что убила Кеннеди, — и не зацепила ни одного ствола или ветки на своем пути. Если бы она даже слегка чиркнула о какую-нибудь веточку, в девушку бы не попала. Ясно, почему я об этом думаю.
Тогда фраза «монетка жизни оборачивается мельком»вынырнула в моем мозгу впервые. Но не в последний раз. Эл схватил очередную макси-прокладку, выкашлялся, отплевался, смял ее и выбросил в корзину. Тогда он издал что-то похожее на глубокий, как только смог, вдох, и принялся повествовать дальше. Я его не останавливал. Я вновь попал под его чары.
— Я ввел ее имя в поисковике по базе данных « Э нтерпрайз»и нашел еще несколько историй о ней. Она закончила ЛСШ в 1965 году — на год позже своего класса, но смогла же — и поступила в Мэнский университет. Специальность — бизнес. Стала бухгалтершей. Она живет в Грее[96], меньше чем за десять миль от озера Себаго, где я любил проводить свои мини-отпуска, и до сих пор она работает на фрилансе. Желаешь угадать, кто один из ее самых больших клиентов?