Страница 10 из 52
«Они коротко подстригают волосы, подобно Апостолам, и считают позором для мужчины, если он проявляет заботу о своей прическе. Их никогда не видели причесанными, редко вымытыми, у них косматые бороды, а кожа загрубела от пыли и изъязвлена солнцем и ношением панциря…»
Можно все же надеяться, что когда Гуго де Пайен и его единомышленники предстали перед соборными отцами под сводами кафедрального собора в Труа, они облачились в чистые туники и расчесали бороды. Более того, Пайен де Мондидье, в то время магистр Франции, благодаря своему званию связанный с королевским двором, должен был иметь приличную одежду, так же как и Гуго Риго, состоявший в дружеских отношениях с королем Арагона. Что до иерусалимских тамплиеров, то разве смогли бы они переносить местный климат, если бы не были элементарно чистоплотны? Какие только эпидемии не поражали обитателей монастырей вследствие ужасающей скученности! Впрочем, свидетельства современников единодушны относительно безупречности внешнего вида братии как на войне, так и в мирное время. Слишком строги были правила, требовавшие соблюдать чистоту — телесную в такой же мере, как и духовную, — чтобы можно было не принимать в расчет гигиену. И, разумеется, можно извинить поэта, позволившего себе увлечься образом и желанием немного преувеличить контраст между блистающими разными цветами и украшенными султанами светскими рыцарями и скромным воинством Христовым, эскадроны которого были облачены в белые одежды.
Глава третья
Булла Иннокентия II
Как помним, Устав подчинял тамплиеров патриарху Иерусалимскому. Это жесткое условие могло стать помехой и даже в известной мере воспрепятствовать успеху воинского братства либо же изменить его религиозную ориентацию. Вероятно, это положение включили в Устав при патриархе Стефане, экс-виконте Шартрском. Когда соборные отцы утвердили его, они внесли исправления в некоторые пункты Устава, о чем свидетельствует прежде всего французская версия. Не приходится сомневаться, что Стефан Шартрский, внося это изменение и выступая против пожалования бенефициев, стремился превратить Орден тамплиеров в личную гвардию, дабы утвердить свое верховенство над светской властью. Гуго де Пайен не мог согласиться с такой политикой.
После смерти Гуго де Пайена, последовавшей в 1136 году, его место занял Робер де Краон. Остановившись на кандидатуре этого мудрого и открытого человека, тамплиеры сделали очень удачный выбор. Это был именно тот человек, который требовался в данной ситуации. Гуго де Пайен, личность весьма незаурядная, в первую очередь отличался доблестью. А Робер де Краон был администратором и дипломатом. Он сразу понял, что Орден не сможет достичь процветания, если не будет пользоваться покровительством папы и как можно скорее не выйдет из-под влияния местных церквей, ревновавших к его успехам и уже начавших оспаривать его право на сбор десятины и милостыни. В качестве посланника Робер де Краон выбрал брата Андре де Монбара, вступившего в Орден в 1129 году, и положился на его личную преданность, а также на то, что тот приходился дядей самому святому Бернару. Прежде всего Андре де Монбар обратился к аббату Клервосскому, который вручил ему письмо к папе Иннокентию II.
Результатом этих шагов стала булла «Отпe datum optimum» [3], опубликованная 29 марта 1139 года, — источник всех привилегий Ордена и очевидное свидетельство его удивительного прогресса по сравнению с 1130 годом. Заявленной целью буллы было учреждение должности капеллана для отправления церковной и литургической службы в командорствах. Но истинная цель заключалась в том, чтобы вывести Орден из-под епископальной юрисдикции и подчинить его непосредственно папской власти, возложив на магистра и его капитул полную ответственность за политику и управление Орденом. Иными словами, булла провозглашала автономию Ордена тамплиеров. Отныне он был ipso facto [4]выведен из-под контроля патриарха Иерусалимского, и, следовательно, возникла необходимость в изменении Устава. Отсюда выражение досады, которая звучит в «Истории Крестовых походов»Вильгельма Тирского: «Вначале они шли по верному пути, но затем, ради гордыни, отвергли власть епископа и патриарха». Кроме того, булла предоставляла тамплиерам привилегию, которой пользовались монахи Цистерцианского ордена, — не платить десятину со своих доменов — и предоставляла им право самостоятельно пользоваться доходами с одобрения епископа. Нужно ли добавлять, что привилегия в отношении десятины, серьезно урезавшая церковные доходы, стала источником столкновения интересов, иногда приобретавших чрезвычайно резкий характер и требовавших вмешательства папы? Этим в значительной степени объясняется неприязненное отношение к тамплиерам некоторых прелатов, таких, как архиепископ Вильгельм Тирский. Словно в порядке компенсации за то, что Церковь поначалу отказала в поддержке Гуго де Пайену, булла предоставляла магистру и его капитулу право подбора капелланов Ордена, минуя утверждение кандидатур епископом диоцеза. Прежде капелланы несли свою службу в Ордене «из милости», были «не прикреплены» к командорствам, не принадлежали к членам Ордена и оставались в подчинении епископа. После опубликования буллы «Отпе datum optimum»капелланы оказались целиком включены в рамки Ордена и ставились в зависимость от магистра. Больше того, Орден получил право готовить собственных капелланов. И наконец, как указывалось выше, папа запретил церковным и светским властям вносить изменения в Устав тамплиеров. Только магистр и его капитул могли изменять его, как считали нужным. Как видим, булла 1139 года предоставляла Ордену почти полную независимость, учитывая его территориальную удаленность от папского престола.
Полученное тамплиерами право строить часовни и иметь собственные кладбища вызвало ярость епископов. Папа даровал тамплиерам такую привилегию, ибо посчитал недостойным и даже опасным, чтобы они за неимением собственных церквей смешивались во время богослужений «с толпой грешников и дамских угодников». Спустя некоторое время часовни тамплиеров уже сами принимали эти «толпы», что лишило духовенство существенных доходов. Иннокентию II пришлось призвать к порядку епископов, опубликовав буллу «Militia Dei» [5](1145), подтверждавшую и уточнявшую привилегии тамплиеров. И все же, несмотря на их поддержку со стороны папства, мелочная борьба интересов продолжалась вплоть до 1307 года, до падения Ордена. С учетом этого становится более понятной нерешительная позиция Церкви во время процесса, затеянного Филиппом Красивым. Делая вид, что разделяют негодование короля, некоторые иерархи Церкви, действуя сознательно или инстинктивно, сводили старые счеты. Можно утверждать, не опасаясь обвинений в преувеличении, что булла «Отпe datum optimum»,принеся тамплиерам славу, косвенно способствовала и их падению.
В 1147 году Евгений III прибыл в Париж, когда король Людовик VII готовился выступить во 2-й Крестовый поход. Папа почтил присутствием заседание капитула Ордена тамплиеров в Париже. Этот только что сформированный капитул возглавлял Эверар де Барр, магистр Франции. Папу поразило зрелище, кое являли собой 130 рыцарей в белых плащах, их безукоризненный внешний вид и примерное благочестие. В порыве восхищения и энтузиазма папа даровал этим рыцарям привилегию носить знак алого креста на левом плече, чтобы «сей победоносный символ послужил им опорой, чтобы они никогда не поворачивали вспять, пока перед ними останется хоть один неверный». Этот крест из красной материи символизировал также мученичество, которое они давали обет принять, хотя и не искать его нарочно.
3
Всякий дар совершенный (лат.) —эта, как и другие папские буллы, получила свое название по начальным словам, взятым из Нового Завета (Послание ап. Иакова, 1,17: «Всякое деяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше») (прим. пер.).
4
Самим фактом, фактически (лат.) (прим. пер).
5
Воинство Божие (лат.) (прим. пер).
6
Рога Хаттина (араб.Курун-Хаттун) — гора в Галилее близ Генисаретского озера, имеющая форму подковы (отсюда «Рога»), где предположительно проповедовал Иисус Христос (прим. пер).