Страница 57 из 128
После обеда она подала мне пепельницу из опалесцентного стекла фирмы «Лалик». Пепельница была выполнена в виде летящей нимфы с развевающимися волосами. Я подумал, что подобный предмет привел бы в ужас мать хозяйки, а уж какое впечатление произвел бы на бабушку, и вовсе не берусь предсказать. Хозяин дома решил сыграть с Хассаном партию-другую в нарды, а жена его взялась меня развлекать с помощью семейного альбома, где были отражены различные этапы взросления ее мужа. Как ни странно, но данное занятие оказалось весьма поучительным с социальной и политической точки зрения. На одной из первых фотографий я увидел маленького и толстого турецкого мальчика в запрещенной ныне феске. Он стоял рядом с пожилым мужчиной в национальном турецком костюме.
— О, это его дедушка, — со смехом прокомментировала хозяйка, а я про себя отметил: возможность смеяться над поколением дедушек и бабушек — еще одна привилегия современной Турции.
По мере того как женщина перелистывала страницу за страницей, передо мной разворачивалась хроника превращения ее супруга в стопроцентного европейца. Военный каракулевый калпакпревратился в штатскую остроконечную шапку, а затем, с наступлением республиканских времен, хозяин и вовсе предстал в полном блеске западного костюма, который включал уже знакомый мне черный пиджак, полосатые брюки и залихватский котелок.
Игра в нарды завершилась, и мужчины принялись обсуждать злободневный вопрос — наследственное право в мусульманских странах. Система эта грешила множеством нелепостей, которые были исправлены в ходе юридической реформы Гази. Старые законы запрещали туркам произвольно распоряжаться имуществом. В частности, они не имели права завещать недвижимость какому-то одному лицу по своему выбору: в случае смерти владельца его достояние автоматически распределялось между всеми членами семьи. В результате дом и прочее хозяйство переходили в пользование пятнадцати (а то и более) хозяев. И каждый из новых владельцев имел право немедленно въехать в дом со своими чадами и домочадцами. На Востоке принцип множественного наследования распространялся даже на крупный рогатый скот, лошадей и прочее, казалось бы, неделимое имущество. Вот и получалось, что человек становился владельцем десятой части коровы или четверти оливкового дерева.
Очевидно, подобной абсурдной системой и объясняется то страшное запустение, которое царит в восточных городах. Множество неплохих домов ветшают и разрушаются просто оттого, что толпа собственников — а подчас это двадцать или тридцать родственников — не могут прийти к согласию по поводу условий продажи.
Теперь, когда в вопросах наследования Турция приняла за образец швейцарский Гражданский кодекс, у собственников появилась возможность передавать свое имущество конкретному наследнику, который будет достойно заботиться о недвижимости и содержать ее в надлежащем порядке. Может, именно поэтому в наше время появилось множество каменных домов, в то время как в старой Турции в основном строили из дешевых пород дерева.
Вскоре на вечеринке прибавилось народа — в гости зашла семейная пара, друзья наших хозяев. Муж оказался застенчивым молодым человеком, который говорил только по-турецки; жена же — очаровательное болтливое создание — напомнила мне туберозу в полном цвету. Подобно многим пропорционально сложенным женщинам, она обладала кошачьими повадками, и я с восхищением наблюдал, как грациозно она передвигается в загроможденной гостиной. Она тоже прошла курс обучения в Американском колледже, но, в отличие от хозяйки дома, не сильно продвинулась в овладении английским языком. Говоря откровенно, ее познания в данной области не выходили за пределы детсадовской группы.
— Мадам, вы говорите по-английски? — деликатно поинтересовался я.
Женщина энергично закивала и, устремив на меня взгляд своих прекрасных темных глаз, старательно продекламировала:
Ну, что тут скажешь? Я вежливо поаплодировал даме и, возможно, с излишней педантичностью исправил пару ошибок. Тем временем остальные гости прервали светскую беседу и с откровенным интересом прислушивались к нам.
— Скажите, разве такое возможно? — серьезно спросил Хассан. — Чтобы под троном английской королевы сидела мышка?
— Вряд ли, — ответил я.
Он удовлетворенно кивнул.
— Я так и думал, но на всякий случай решил спросить.
К тому времени, как наш вечер подошел к концу, я обогатил багаж туберозы еще одним детским стишком, который она мне и зачитала на прощание:
Хозяин дома вооружился крепкой суковатой палкой и объявил, что непременно проводит нас до гостиницы. Мы всячески отнекивались, но он настоял, объяснив, что в ночное время по улицам бегает большое количество одичавших собак. На этом вечеринка окончилась. Мы раскланялись с хозяйкой дома и покинули гостеприимный особняк.
Ночная Конья представляла собой очаровательное зрелище: лунный свет заливал узкие улочки и четко обрисовывал очертания крепостных стен. Все было погружено в зеленоватый полумрак. Уже завернув за угол, мы услышали пронзительный свист и увидели массивную тень стражника, которая появилась из темноты в овчинном тулупе с револьвером на поясе.
Глава шестая
По Галатии
Достопримечательности Антиохии Писидийской и Дервии, а также мое путешествие в горы, где находится потерянный город, и через равнину, где я увидел людей с жертвенным бараном. Позже, в тишине Икония, я перечитываю Послание к Галатам.
К тому моменту, как святые Павел и Варнава появились в Антиохии Писидийской с проповедью Евангелия, город уже на протяжении полувека являлся римской колонией. Это была одна из шести колоний, которые император Август избрал для утверждения закона и порядка в Южной Галатии. С некоторых пор в этой части империи развелось огромное количество разбойничьих шаек, и для борьбы с ними требовались стационарные опорные пункты.
Как и во всех римских колониях, в Антиохии Писидийской проживали немало бывших солдат: в основном это были алауды — ветераны Пятого легиона. Юлий Цезарь сформировал этот легион в основном из трансальпийских галлов, и легионеры носили на боках шлемов перья, напоминавшие хохолки жаворонков. На полковых штандартах также изображались эти птички, широко распространенные в северной Галлии. Следует отметить, что империя не забывала своих солдат, и бывшие легионеры, нынешние жители Антиохии, обладали рядом важных гражданских привилегий.
В Антиохии Писидийской римляне унаследовали город с долгой и интересной историей. Это была одна из шестнадцати Антиохий, которые Селевк Никатор основал на просторах эллинистического мира и назвал в честь своего отца Антиоха. Место для города было исключительно удачное — на холме над Антиохийской равниной, которая заканчивалась у подножия горного массива Султан-Даг. Там, меж гигантскими пиками, залегали укромные лощины, в которых снег не таял даже в середине лета.
Переход в ранг римской колонии для Антиохии Писидийской означал конец демократической греческой традиции. Отныне городу предстояло развиваться по римскому образцу. Главенствующее положение занимали бывшие легионеры, которые — независимо от национального происхождения — считались в большей степени римлянами, чем сами коренные римляне. Свои постановления они издавали на латыни, вся муниципальная деятельность тоже строилась на римский лад. Тем не менее Антиохия оставалась многонациональным городом, и наверняка роль интеллектуальной элиты принадлежала греческому населению. Здесь также имелась еврейская торговая колония, которая сложилась еще в эллинистические времена. Недаром ведь старинная пословица гласила, что за флагами всегда следует торговля. Ну и, конечно же, в Антиохии было немало рабов — в основном из числа коренных анатолийцев.