Страница 47 из 59
— Ну, вообще-то… — нехотя протянул он. По крайней мере, он был настолько мил, что выглядел смущенным, — вообще-то я размышлял, выставят ли они на следующую игру Эспинозу…
Аликс вздохнула и потянулась к выключателю.
— Спокойной ночи, Билл.
— Спокойной ночи, Аликс.
Сан-Мигель
Похороны Бетт Вест превратились в событие государственной важности. Этому способствовали не только пышность церемонии и огромное стечение народа на площади перед кафедральным собором, где происходило отпевание «первой тещи» Сан-Мигеля, но и кровопролитие, омрачившее и без того тяжелый ритуал.
В тот момент, когда гроб, вынесенный из собора, водружали на катафалк, глубокое траурное молчание над площадью вдруг разорвал громкий, резкий мужской голос, начавший скандировать: «Долой Дюменов!» Он принадлежал высокому черноволосому человеку средних лет в джинсах и хлопчатобумажной рубашке, потрясавшему крупными, крепкими кулаками. Смятенная толпа зашумела и задвигалась.
Тонио Дюмен выхватил из-за пояса пистолет и разрядил его в сторону бунтаря. Охранники бросились в толпу. Несколько человек упало, толпа пришла в панический круговорот. Началась жуткая давка.
Ким вскрикнула и потеряла сознание…
Вечером Тонио отправился в полицейский участок Бенедикты взглянуть на тела убитых днем на площади. Они были бесцеремонно свалены на полу тюремной камеры: две женщины, ребенок и трое мужчин.
— Вот этот… — презрительно ткнул Тонио в один из трупов носком своего ботинка из крокодиловой кожи, — этот — зачинщик беспорядков, так ведь?
— Так точно, Ваше превосходительство, — подтвердил начальник полиции.
— Он сразу умер?
— Сразу, Ваше превосходительство.
— Очень жаль… Я бы с удовольствием занялся им в Черной палате. Похоже, не из местных.
— Вы удивительно проницательны, Ваше превосходительство! Этот мужчина иностранец.
— Вам известно, кто он?
— Нет, Ваше превосходительство. При нем обнаружен только алжирский паспорт, но, кажется, фальшивый. Имя, скорее всего, тоже вымышленное: В.-А. Трэзом. [14]
— Трэзом? — Тонио пожал плечами. — Что за идиотизм? Что ж, мой дорогой мистер Трэзом, или как тебя там, ты проделал долгий путь, чтобы встретить свою смерть. Что ты себе вообразил, ты, мерзкий террорист?! Что можешь свергнуть Дюменов несколькими непотребными словами? Что мы не знаем, как обращаться с типами вроде тебя? С революционерами и агитаторами? Ан нет, оказывается, знаем! И прежде чем бросить тебя на потраву моим собакам, я кое-что оставлю тебе на память.
С этими словами Тонио Дюмен расстегнул ширинку и помочился на труп Сэма Мэттьюза.
На фоне общей неблагоприятной ситуации в Сан-Мигеле кровавый инцидент на ступенях кафедрального собора выглядел чересчур взрывоопасным, чтобы освещать его в средствах массовой информации, но слухи о происшедшем распространялись из уст в уста, из дома в дом. Одновременно с этим росло и всеобщее возмущение.
Лонг-Айленд
К великому огорчению Аликс, Ким так и не вышла с ней на связь.
Прошло уже два месяца, а от нее не было ни одной весточки по поводу их взаимоотношений с Тонио; она не проявила никакой заинтересованности даже относительно розысков своего брата-близнеца. Последнее обстоятельство выглядело особенно странным, учитывая горячую просьбу Ким: «Найди его! Найди мою вторую половинку!»
И Аликс сделала это — ну, почти сделала.
Хотя местонахождение брата Ким еще не было установлено, нанятые Аликс частные детективы уже напали на его след. Ежедневно поступали все новые сведения, которые после тщательной проверки либо отбрасывались, либо давали возможность сделать следующий шаг в поисках. Уже известно было имя, установлена личность разыскиваемого… А все остальное — вопрос времени. Даже саму Аликс, немало повидавшую в своей практике, охватил азарт следопыта.
Каждую неделю она отсылала письменные отчеты о ходе расследования по адресу, оставленному ей Ким, но ответа не получала. Доходила ли до Максима Брюнеля ее информация или он просто оставлял ее без внимания, она не могла понять.
Наступил август, Ким уже должна была бы приехать в Нью-Йорк, но продолжала хранить молчание. Аликс гадала, уж не раскаялась ли Ким в том, что доверилась ей? Или Тонио настолько запугал ее, что она не решается даже на телефонный звонок? Аликс то переживала за подругу и боялась за нее, то досадовала и раздражалась.
Впрочем, Ким, похоже, была жива и здорова, судя по фотографии на обложке журнала «Пипл» (да к тому же на удивление молода), а плохие новости доходят медленно; поэтому Аликс решила попытаться выудить информацию из наиболее распространенной популярной прессы.
И выудила. В числе прочих новостей газеты сообщили о прибытии четы Дюменов из Сан-Мигеля на свою лонг-айлендскую виллу «Фиорентина» для подготовки ежегодного костюмированного бала, проводимого ими обычно в августе. Каждый карнавал в русле установок Тонио Дюмена имел целью переплюнуть предыдущий по грандиозности действа и затрат на него, по количеству и «качеству» приглашенных столпов общества, суперзвезд эстрады и кино, супербогачей и прочих суперзнаменитостей.
Учитывая политическую обстановку в Сан-Мигеле, с сарказмом шутили газеты, господам Дюменам придется, видимо, растянуть свое карнавальное шоу до августа следующего года, что им вполне по карману, поскольку вряд ли им удастся теперь вернуться в собственную страну.
Аликс вынуждена была признать, что эти опасения не лишены оснований: она уже слышала и читала о развитии революционной ситуации в Сан-Мигеле, о перерастании уличных беспорядков в Бенедикте в вооруженные мятежи, об осаде повстанцами президентского дворца… В свете таких событий любой, даже самый нерадивый студент смог бы провести параллель между готовящимся маскарадом и вагнеровской «Гибелью богов»…
Если когда и был подходящий момент для Ким разорвать свои путы и обрести свободу, то именно сейчас. Но возможно, размышляла Аликс, Ким не осознает всей серьезности происходящих событий. Возможно, ее просто нужно подтолкнуть…
За несколько дней до предстоящего приема Аликс отправилась в Старый Бруклин, чтобы попытаться использовать последний шанс увидеться с Ким.
Вилла «Фиорентина» располагалась на высоком холме, окруженном многими акрами зеленых лужаек и газонов. Пейзаж выглядел мирным и безмятежным, словно в противовес охваченному революционной бурей Сан-Мигелю. Аликс подкатила к воротам и остановилась. Одетый в военную форму охранник подошел к машине. Своим массивным подбородком он напоминал шерифа из какого-нибудь южного штата.
— Надеюсь, у вас есть разрешение на ношение этой штуки, — приветливо заметила Аликс. — Нечасто встретишь в пригороде Нью-Йорка человека с автоматом «Узи».
— Могу ли я помочь вам, мисс?
— Очень на это рассчитываю. Я подруга детства миссис Дюмен, и поскольку я проезжала мимо…
Он недоверчиво взглянул на ее запыленный «вольво».
— Назовите ваше имя, пожалуйста.
— Миссис Кернс, — спокойно ответила она, — вы только доложите, что здесь миссис Уильям Кернс.
Он связался по двустороннему переговорному устройству, как поняла Аликс, с центральным постом внутренней охраны.
Пока шли переговоры, Аликс рассматривала виллу. Это была постройка в стиле итальянского Ренессанса, столь излюбленного нуворишами начала века: большой особняк с претензией на дворец. Аликс прикинула, что за шикарным фасадом должно находиться не меньше пятидесяти комнат. По сравнению с ним дом ее отца в Прайдс-Кроссинге мог показаться заурядным загородным коттеджем.
Аликс посмотрела на окна верхних этажей, надеясь заметить выглядывающую оттуда женскую головку. Принцессы, заточенной в волшебном замке…
14
Обратное прочтение немецкого написания фамилии «Моцарт» ( Mozart), данное в английском варианте. Само по себе слово, естественно, лишено смысла.