С Днем Влюбленных

— Нет, он уже уедет. Он даже не знал, что мы переехали сюда. — В голове Райнон мелькнула странная мысль. — А как ты догадалась, что это мужчина?

— Не знаю. Интуиция. — Лиззи уставилась на маму своими большими голубыми глазами. — А какой он? Он может остаться до моего прихода? Мы бы поболтали о дяде Мэтти. Мне бы хотелось.

У Райнон сжалось сердце. Конечно, Лиззи любила знакомиться с людьми, которые знали ее любимого «дядю»; Райнон никогда не запрещала девочке говорить о нем. Это нормально. Но она не желала, чтобы ее девочка говорила с Кейном. Ни о чем.

— Он очень занят; уверена, он уедет к тому времени, как ты вернешься из школы. — Выражение разочарования на лице дочки расстроило Райнон. — Может, когда ты вернешься из школы, мы поищем фотографии дяди Мэтти и повесим их в библиотеке?

Лиззи обрадовалась и закивала головой.

— Хорошо.

— Ладно, а теперь поехали в школу.

Только когда Лиззи вошла в свой новый класс, Райнон позволила себе мысленно вернуться в Брукфилд.

Всю прошлую ночь Райнон провела без сна, прислушиваясь к звукам спящего дома. Может быть, если бы ей удалось поспать, она нашла бы выход из сложившейся ситуации и решила бы проблему, которую поставил перед ней Кейн.

Сжав со злостью руль, женщина свернула с дороги и въехала в ворота Брукфилда.

Этот дом должен был помочь Райнон и Лиззи отвлечься от смерти Мэтти и позволить им с надеждой смотреть в будущее, хотя они, конечно, никогда не забудут того, кто помог им в трудную минуту.

Нет. Кейн должен покинуть этот дом до прихода Лиззи! Здесь не может быть вопросов.

Джип въехал за ворота. Вскоре деревья расступились, открыв замечательный вид на Брукфилд и расположенное рядом с ним озеро.

Выросшая в небольшой квартире в бедной части Дублина Райнон всегда считала, что такие дома существуют только в сказках. Она навсегда запомнила тот день, когда Мэтти привез ее в свой «загородный дом». И с тех пор он стал для нее родным.

Нет и еще раз нет, она не позволит Кейну Хейли забрать у нее дом. Что бы он ей ни говорил, какие бы золотые горы ни сулил, она обязательно отыщет способ дать ему от ворот поворот.

Райнон поставила джип на парковку и вышла из машины. Но, войдя в дом, она не услышала ни единого звука, кроме собственных шагов. Ни единого шороха.

И все же она кожей чувствовала присутствие Кейна. Прошлась по комнатам. Никого. Куда же подевался Кейн, черт возьми? Ей что, придется теперь бегать вокруг дома и искать его? По крайней мере его машина стояла на месте.

Райнон озадаченно потерла шею и вдруг почувствовала, как поднялись волоски на руках, а это могло означать только одно: за ее спиной появился Кейн.

— Устала после вчерашних хлопот? — услышала она через несколько секунд, еще до того, как успела обернуться.

— Да. — Райнон опустила руку.

— Все перевезла?

— Да.

— И наверняка все сама делала, без посторонней помощи... Верно?

— Мне нужно знать, где что лежит, чтобы потом не бегать по дому и не искать, что мне будет нужно. — Райнон не хотелось вести с Кейном непринужденные беседы.

Он подошел, взглянув на нее краем глаза.

— Разумеется. Но, мне кажется, Стивен мог бы помочь тебе.

Райнон не собиралась обсуждать с Кейном и свое поспешное неудачное замужество.

— Давай перейдем к сути нашего разговора. Я не продам тебе дом.

— Да, ты уже говорила. — И прежде, чем Райнон успела что-нибудь на это ответить, Кейн добавил: — А не выпить ли кофе?

Райнон скорчила недовольную гримасу, потом делано улыбнулась,

— О, прошу тебя, чувствуй себя как дома.

— Тебе налить чашечку?

— Нет, спасибо. Я уже позавтракала.

— Понятно. С Лиззи. Наверное, у нее сегодня трудный день. Все-таки первый день в новой школе.

Даже от одного имени дочери, слетевшего с губ Кейна, у Райнон от волнения свело живот. Лиззи была ее единственной слабостью, и гость, похоже, догадывался об этом.

— Это тебя никак не касается, усек?

Кейн медленно моргнул, скрестив руки на груди. И в тот самый момент, когда Райнон открыла рот, чтобы сказать еще что-то, Кейн ответил:

— Ты слишком печешься о ней, тебе это самой известно, да?

Райнон тоже скрестила руки на груди, смело встретив его взгляд.

— Интересно, почему?

— Ты мне лучше сама скажи.

Женщина не могла больше выдерживать его проницательный взгляд. Она отвернулась и встала, опершись на стол.

— Я хочу, чтобы ты ушел. Мы можем все вопросы обсудить через адвоката.

— Ты немного переигрываешь, тебе не кажется? Что ты ведешь себя как маленькая? Почему вдруг такие сильные эмоции? Я же просто сказал, что ты слишком опекаешь дочь. Так не годится.

Райнон разозлилась.

— Я слишком опекаю ее только тогда, когда дело касается тебя! — бросила она ему сквозь зубы. — И, кстати, чтоб ты знал, я быстро повзрослела. Материнство мне помогло.

— Разумеется, ты ведь такая молодая мама.

Райнон и подумать не могла, что способна испытывать к другому человеку столь сильную ненависть.

— Уходи, Кейн! Уходи и никогда больше сюда не возвращайся. Я не позволю тебе причинить Лиззи боль. Даже не думай, что сможешь поиграть с ней в папочку после стольких лет.

Кейн грубо выругался, заставляя ее замолчать.

— Какого черта мне играть с ней в папочку? У нее есть родной отец.

— Уж конечно! И он, черт его возьми, не хотел ничего знать о ней еще до ее рождения!

— Он ведь женился на тебе, разве нет? Я бы сказал, это более чем убедительно доказывает его желание воспитывать собственного ребенка.

У Райнон перехватило дыхание. Ей как будто только что влепили пощечину невидимой рукой.

— Этим ты успокаиваешь себя, да? — Она покачала головой в изумлении, пораженная его словами. — Тем, что это чужая дочь? А ты, оказывается, действительно негодяй!

Впервые ее слова смутили мужчину.

— О чем ты говоришь? Не понимаю.

В комнате повисла напряженная тишина. И когда через несколько мгновений раздался звонок в дверь, Райнон даже подскочила от неожиданности.

— Кто-то звонит в дверь.

— Наверное, оценщик.

— Отлично, тогда наш разговор окончен. Ему не нужно входить в дом, потому что я не собираюсь ничего продавать.

Райнон была уже на полпути к библиотеке, когда Кейн догнал ее, преградив дорогу. Его пальцы сомкнулись вокруг ее руки. Она сразу поняла, что он никуда не уйдет, пока не получит ответов на свои вопросы.

— Что значит «чужая дочь»?

Райнон вздернула подбородок.

— Мне плевать, как ты там успокаиваешь собственную совесть. Ты уже давно потерял все права на Лиззи. И сейчас не можешь заявляться сюда и требовать от меня каких бы там ни было ответов. Держись от дочери подальше. Если ты сделаешь ей больно, клянусь, я убью тебя. Ей не нужно знать, какой у нее отец.

— Ты хочешь сказать, твоя дочь от меня?

Райнон выругалась, пытаясь высвободиться.

— Пусти, Кейн!

— Говоришь, Лиззи — моя дочь?

Райнон снова попыталась вырваться. Как он смеет применять к ней силу?!

— Райнон!

На его лице был написан неподдельный ужас.

— Конечно, она твоя дочь. Как ты можешь сомневаться? В том письме, что я отправила тебе, мне кажется, ясно сказано...

— В каком письме?

В дверь продолжали звонить, так что у Кейна не осталось другого выбора, кроме как отпустить Райнон и встретить гостя.

Райнон стояла на пороге библиотеки, опершись о косяк, и старалась осмыслить произошедшее. Кейн выглядел так, словно искренне ни о чем не догадывался, как будто эта новость действительно поразила его. Но ведь это совершенно невозможно. Как он мог не знать, что Лиззи — его дочь?

Но лицо Кейна было настолько обескураженным, настолько изумленным, что трудно было не поверить в его искренность. А Райнон всегда считала...

Нет, не может быть... Он знал. Он не мог не знать. Женщина покачала головой. Наверное, это какая-нибудь игра. Или Кейн просто постарался убедить себя, что кто-то другой является отцом девочки, чтобы крепче спать по ночам.