Страница 26 из 66
Когда Кейт села, джентльмены заняли свои места. Другой джентльмен, лорд Даннинг, сообщил:
— Игра называется «спекуляция», мисс Бержерон. Вы знакомы с ней?
— Да, — ответила Кейт и покраснела. — Но прошу прощения, джентльмены… У меня нет кошелька.
— Деньги у вас есть, — вмешался Дарлингтон, кивком указав на несколько монет возле ее локтя. — Их оставил мой дядя, лорд Ричленд, которого внезапно отвлекли от игры. Он пожелал, чтобы они перешли к следующему игроку и чтобы игра не прерывалась.
Кейт взглянула на монеты и оценила их примерно фунтов в десять. Это очень близко к той сумме, которую она должна выплатить за годовую аренду комнат на Сент-Кэтринс-Док. Кейт скептически посмотрела на Дарлингтона. Он слегка подмигнул, и она не смогла сдержать улыбки.
— Это очень любезно с его стороны, — сказала Кейт. — Вы должны познакомить меня с ним, ваша светлость, чтобы я могла поблагодарить его.
— Если его светлость этого не сделает, то это с удовольствием сделаю я, — вмешался Грин.
— Спасибо, милорд, но я буду рад познакомить мисс Бержерон с лордом Ричлендом, — не спуская глаз с Кейт, парировал Дарлингтон. Он взял колоду карт.
— Вам понравилась опера, мисс Бержерон? — спросил лорд Грин, пока Дарлингтон тасовал карты.
— Если честно, не очень.
— Вероятно, опера не пришлась вам по вкусу потому, что она носила характер пародии, — высокомерно предположил Даннинг, пока Дарлингтон раздавал карты. — А вы восприняли ее всерьез.
Дарлингтон хмуро посмотрел на Даннинга, чего тот, похоже, не заметил, однако Кейт дружелюбно засмеялась.
— Признаюсь, я могу чего-то недопонять в опере, но в этом случае я все прекрасно поняла.
— Джентльмены, мисс Бержерон. Игра за Грином.
Кейт побила их карты козырем и торжествующе загребла находящиеся в центре монеты в свою сторону. Они сыграли еще четыре кона, Кейт выиграла два. Она весело смеялась всякий раз, когда выигрывала, и старалась убедить партнеров, что ей обычно в картах не везет.
— Это слова опытного игрока, — фыркнул Грин. — Я имел удовольствие сидеть за столом с мисс Бержерон и должен предупредить вас, что ее умение маскируется очаровательной улыбкой.
— Вы слишком высоко меня оцениваете, милорд, — смеясь, возразила Кейт.
Появился лакей и по еле заметному сигналу Дарлингтона поставил рядом с ней бокал вина. Кейт взяла его и благодарно кивнула:
— Благодарю вас. Я как раз почувствовала жажду.
— Я так и подумал, ведь это тяжеленькая работенка — освободить трех несчастных джентльменов от денег.
Сыграли еще несколько конов, и Кейт снова несколько раз выиграла. Время от времени она поднимала глаза на Дарлингтона и замечала, что он наблюдает за ней. Во взгляде его голубых глаз было нечто загадочное, что порождало волну трепета в позвоночнике и тепло в груди.
А может, это просто действовало вино.
Единственным человеком, кто не выигрывал вообще, был лорд Даннинг, и при каждой раздаче карт он все больше хмурился. Очевидно, он относился к числу тех мужчин, кто не любит проигрывать, тем более женщинам. Однако Кейт никак не могла ему помочь. Она лишь молча подсчитывала монеты возле своего локтя и возносила молитвы Богу. Из этой суммы она сможет не только заплатить Флемингу увеличившуюся ренту, но и отложить часть денег про запас.
Кейт выиграла еще один кон, и Грин заметил, что он растерял все свое везение.
— А я, похоже, его нашла, — весело отозвалась Кейт.
— В самом деле, — подхватил Даннинг. — Скажите, мисс Бержерон, таким играм, как «спекуляция», учат в купеческих лавках?
Ошеломленная услышанным, Кейт механически взяла карты, которые раздал Грин.
— Нет, милорд, — осторожно проговорила она. — Меня научил игре один друг.
— Друг! — фыркнул Даннинг. — Наверное, он обучил вас и некоторым специальным трюкам, — пробормотал он и выразительно посмотрел на стопку монет возле ее локтя.
Намек был более чем прозрачным — Даннинг обвинил ее в шулерстве. Это потрясло Кейт. Дарлингтон резко сжал руку Даннинга.
— Я никогда не считал вас плохим игроком, милорд. Вероятно, сегодняшний вечер вас несколько утомил. Вы должны извиниться перед леди.
— Перед леди? — насмешливо спросил Даннинг. Дарлингтон встал настолько стремительно, что Кейт вынуждена была придержать стол, чтобы тот не опрокинулся.
— Извинитесь перед леди! — резко потребовал он. Показалось, что все вокруг внезапно притихли, взгляды устремились на Дарлингтона. Даннинг сверкнул глазами.
— Приношу извинения, мадам, — холодно сказал он.
— Прошу прощения, мисс Бержерон, — отчеканил Дарлингтон. — Я не сразу понял, в какой дурной компании мы оказались. — Он зашел за спинку ее стула. — Я еще не показал вам вид, который открывается из сада? — спросил он, помогая ей встать.
Лицо Кейт полыхало. Ее называли по-разному, но слово «шулер» в ее адрес не звучало никогда. Она неуверенно посмотрела на лежавшие на столе монеты. Ей не хотелось их оставлять, но она постеснялась сгрести их в ридикюль.
Дарлингтон вежливо разрешил проблему, положив монеты в свой карман.
— Мисс Бержерон?
Она готова была расцеловать его, если бы это не накалило ситуацию еще больше.
— Спасибо, ваша светлость.
— Доброй ночи, мисс Бержерон, — сказал лорд Грин, поднимаясь из-за стола. — Как всегда, было приятно встретиться с вами.
Даннинг в ее сторону не смотрел.
Грейсон был потрясен. Он не стал тратить время на вежливые слова прощания. Он вел Кейт через бурлящую толпу, мимо дам, которые смотрели на него с тайным желанием, мимо джентльменов, которые поедали его ревнивыми, а Кейт вожделенными взглядами. Он заметил принца в противоположном конце зала, Джордж был еще пьянее, чем в начале вечера, и разговаривал с пышной, аппетитной дамой, в то время как два молодых человека крутились поблизости. Интересно, заметила ли Кейт принца?
Грейсон повел Кейт не на террасу, как собирался, а в главный холл, где послал лакея за пальто. Он был слишком зол, чтобы оставаться здесь, и шел, крепко сжав зубы, опасаясь, что с его губ слетит какое-нибудь ругательство.
Лакей вернулся с шубами. Начал падать легкий снежок, но Грейсон едва ли его заметил. Он вел Кейт к карете. Лакей опустил лесенку. Грейсон подал Кейт руку и помог ей войти, после чего сел напротив нее, хмуро глядя на открытую дверцу и ожидая, когда лакей поднимет лесенку.
Едва лакей закрыл дверь, Кейт сказала:
— Я не жульничала, если вы думаете об этом.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Я куртизанка, но не шулер. Я никого никогда не обманывала.
— Кейт…
— Я дала вам повод заподозрить, что в чем-то не честна? Что я могу унизиться до воровства? Думайте обо мне как угодно плохо, сэр, но я…
Грейсон вдруг протянул руку и положил ее на запястье Кейт.
— Я вовсе не думаю, что вы жульничали, — спокойно произнес он. — Я весь вечер сидел напротив и знаю, что вы не жульничали.
Это заставило Кейт замолчать. Она в смущении нахмурилась.
— Но… вы кажетесь таким сердитым.
— Я очень сердит, — согласился он. — Я сержусь потому, что вы не заслужили такого отношения.
Что-то блеснуло в глазах Кейт. Он заметил ее удивление, увидел краску, которая прилила к её лицу, и улыбку благодарности.
— За это спасибо. Однако не могу понять лорда Даннинга — как он мог подумать обо мне такое?
Грейсон сжал ей руку.
— Потому что он осел.
Кейт ахнула. А затем улыбнулась.
— Вы заступились за меня, — взволнованно сказала она, — перед лицом ваших друзей и знакомых.
— Разве это так уж странно?
— Это зависит от обстоятельств, но, по моему опыту, герцог не станет ставить слово куртизанки выше слова лорда. Вы очень добры, сэр.
Грейсон попытался нахмуриться, но при виде ее лучезарно красивой улыбки не смог этого сделать.
— Я не добрый, — поправил он ее. — Никогда не обвиняйте меня в этом.
Кейт улыбнулась и покачала головой, откинувшись на диванную подушку.
— Вот вы сказали, что покажете мне вид, открывающийся из сада, но не показали. Это не очень любезно с вашей стороны.