Страница 72 из 151
— Эгмонт, а Эгмонт… Эликсирчику бы сейчас! Помнишь: осень, практикум, волна Эллер-Минца? Или ты все тогда выхлебал?
— Вовсе даже не все! — оскорбился Рихтер. — Я еще нового сварил!
— А, тогда не надо, — быстро отказалась я. — Знаешь, мне что-то уже не хочется. И вообще, я только жить начинаю…
— Ну не сварил. Купил.
Я приподняла бровь.
— Подарили! — процедил сквозь зубы весь красный Эгмонт.
Мы с Сигурдом развлекались вовсю.
— Ну, если подарили… — первым бальным голоском протянула я. — Тогда так и быть, давай сюда — продегустируем!
Вообще-то эту фразу надлежало говорить четвертым бальным голоском, но успехи мои были скромны, и дальше первого я так и не продвинулась.
Рихтер вытащил откуда-то металлическую фляжку и — я обиженно фыркнула — мерный стаканчик. Не обращая на меня ни малейшего внимания, маг налил в стаканчик ровно по вторую зарубку, а сам глотнул из горла и передал Сигурду.
— Так нечестно! — завопила я. — Дискриминация по этому… как его… гендерному признаку!
— Научили на свою голову, — пробормотал Эгмонт. — Пей давай, а то там чай стынет!
— С молоком? — с надеждой спросила я.
— С медом! — отрезал Рихтер.
В горах темнеет быстро. Когда мы допивали чай, уже стояла ночь. В небе ярко горели крупные звезды. Казалось, они были рассыпаны довольно далеко друг от друга, но стоило присмотреться — и в бархатной черноте вдруг вспыхивала незамеченная искорка.
Мы находимся в самом сердце мира…Эта мысль мелькнула и пропала, не оставив после себя ничего, кроме тихого умиротворения. Прищурившись, я смотрела на огонь и думала о том, что скоро все закончится. Закончится непременно хорошо! Если таковы Драконьи Горы, то с драконами, наверное, все же можно договориться. И Аррани Лерикас вряд ли выгонит тех, кто вытащил ее подданного из тюрьмы пострашнее ковенской…
Кстати, а где договор?!
— Яльга, Эгмонт… — как-то неловко начал Сигурд. Я перевела на него слегка замутненный взгляд; будто прочтя мои мысли, оборотень вытащил из-под куртки тот самый желтый лист бумаги, свернутый в трубочку. — Я хочу… я должен… да давно уже вообще-то…
— Сигри, — прервал его маг. — Здесь не то время и не то место. И потом, ты нам ничего не должен. Правда, Яльга?
Я кивнула не раздумывая. Если бы речь шла не о Сигурде, я непременно захотела бы выяснить, каков был предмет сделки, — но речь шла именно о Сигурде, и Эгмонт, разумеется, прав. Что бы ни произошло между оборотнем и Князем Игры, я знала точно: Сигурд не искал выгоды, а обстоятельства… обстоятельства бывают разными. Кому это знать, как не бывшей бродяжке!
— Дай мне это, Сигри…
Оборотень переложил договор из одной руки в другую, помедлил, но потом все же протянул его мне. Желтоватая, уже помявшаяся бумажка… я подожгла ее от костра и держала до тех пор, пока это было возможно. Дождавшись, пока сгорит последний клочок, я отряхнула руки от пепла и сказала, цитируя почти дословно:
— Мало ли что с кем может случиться! Ты, Сигурд, не думай, мы тебя все равно любим. Правда, Эгмонт?
Маг, уже привыкший к роли истины в последней инстанции, ограничился царственным кивком.
2
Всю ночь мне снилась золотая лестница без перил. Повиснув в бесконечной бархатной темноте, она уходила из ниоткуда в никуда, и никто не мог бы пройти по всем ее ступеням. Сон был странный, но именно что сон — без намека на какое-то магическое содержание. После предыдущих снов он мне даже понравился.
Перевал мы прошли как-то обыденно — утром, еще до полудня, не встретив ни демонов, ни драконов, ни поминаемой Сигурдом Великой Арведуэнн. Основной горный массив остался чуть сбоку, а мы прошли самым коротким путем. Тропа бодро побежала вниз. Лиственный лес понемногу стал сменяться хвойным. В основном это были сосны, и какие сосны! — высоченные, прямые, с красными стволами и длинными разлапистыми ветвями. В воздухе запахло смолой. Солнце просвечивало сквозь ветви, ярко обрисовывая каждую хвоинку.
— Дня через три будем в Арре, — радостно объявил Сигурд. — А я того, на секундочку…
Прежде чем мы успели что-то ответить, он сменил ипостась и нырнул в придорожные кусты — только хвост мелькнул. «Знакомиться пошел», — всплыла какая-то полузабытая цитата.
— Может, зайца добудет, — вслух размечталась я.
— Может, и добудет… потом, к вечеру. Дай человеку порадоваться: он все-таки домой вернулся.
Я глубокомысленно хмыкнула.
Некоторое время мы шли молча, искоса поглядывая друг на друга. Я чувствовала себя не в своей тарелке, но никак не могла понять почему. Несколько раз я порывалась начать разговор, но всякий раз тема казалась какой-то глупой. Мрыс, как не хватает Сигурда! Не мог до Арры потерпеть, что ли!
— Так, Яльга, — Эгмонт вдруг остановился, — погоди секундочку.
Я испугалась: и этот туда же! Махнет сейчас хвостом, и останусь я одна-одинешенька с тремя лошадьми… Но маг не стал превращаться ни в волка, ни в василиска. Он подошел к высокому кусту, раздвинул колючие ветви, и я увидела в глубине множество крупных ягод.
Это была малина — честное слово, лесная малина! Запах стоял такой, что я только диву давалась, как могла пройти мимо и ничего не заметить. Ягод здесь было столько, что хватило бы на всю Академию, и немножко осталось бы медведям.
Собирать малину вдвоем оказалось куда удобнее, чем в одиночку. Эгмонт плечом отводил колючие ветви, а я быстро обирала ягоды. Две, три, горсть… я остановилась, пытаясь сообразить, куда девать добычу, и Эгмонт молча подставил мне ладони, сложенные лодочкой.
Дело пошло гораздо веселее. Самые помятые, помятые с одного боку, чуть-чуть недозрелые, переспелые, ну и весь прочий брак я, разумеется, отправляла сразу в рот. А что? Это извечная привилегия сборщика. Потом мне стало немножко стыдно — у Рихтера руки были заняты коллективной добычей, — и я щедро сказала:
— Давай теперь я подержу!
Маг осторожно пересыпал малину из своих ладоней в мои. Как мы ни старались, а давленых ягод стало больше, и Эгмонт не преминул этим воспользоваться.
— А у вас на Западе малина растет?
— Растет, конечно. Что ей сделается!
Мы азартно объедали уже второй куст малины, когда из кустов на другой стороне тропы выбежал знакомый белый волк. Белый-то белый… я присмотрелась и поняла, что вернее называть Сигурда светло-серым. Хотя, может, если его помыть…
Да нам это всем не помешает.
— Вы, ребята, того, без фанатизма, — незнакомым голосом сказал знакомый волк. — Это ж как-никак лесная малина. Как бы не поплохело. Мне-то не жалко, вон ее сколько растет…
Я не выронила ягоду только потому, что была адепткой, — а адепты своего никогда не отдадут.
— Ну ладно, я побежал, — обтекаемо закончил волк и бесшумно исчез в кустах.
Я помотала головой, Эгмонт философски пожал плечами и продолжил собирать малину.
— Что это было? — спросила я через пару минут.
— Аборигены, — коротко ответил Рихтер.
Я подумала. Подумала еще раз. Ну и ладно! Что мы, оборотней не видели?
Малины и впрямь было много, но, похоже, мы съели всю крупную и сладкую, осталась только мелкая и кисловатая. Мы выбрались из кустов на тропинку и долго вытирали травой липкие от сока ладони. «Может, Сигурду оставить было надо?» — запоздало задумалась я, но тут же сообразила, что оборотня еще поймать для начала нужно — и по возможности нашего, правильного.
— Знаешь, о чем я все время думаю? — вдруг спросил Эгмонт. Я помотала головой. — О демоне игры. Получается, его все-таки можно обмануть?
— Ты это о чем?
— Ты сказала, что я тебе должен, и он поверил. — Маг смутился и поспешно добавил: — Не то чтобы я одобрял твой поступок, но…
«И кто из нас магистр?» — хотела вопросить я, но вовремя смекнула, что от магистра до декана один шаг, а вот тогда трудно будет оспорить его право одобрять или не одобрять мои поступки.
— С чего ты взял, что я его обманула? Сказала чистую правду.