Страница 27 из 48
Лоуренс знал немало торговцев, которые обзавелись домами и, хотя прежде были целеустремленными, упорными людьми, полностью утратили боевой дух.
И если самого его устраивает роль удачливого бродячего торговца — что ж, быть посему.
Но когда он спросил себя, а устраивает ли его эта роль на самом деле — оказалось, что он не настолько еще устал, чтобы ответить «да».
Когда он проводит Хоро до ее родного города и вернется к своей бродячей торговле, ему понадобится не так уж много времени, чтобы скопить денег на собственную лавку.
Но по сравнению с постоялым двором и правом на владение им та его мечта выглядела совсем мелкой. Готовое здание, да права, да приличные деньги, которые можно сразу вложить, куда он пожелает, — сама мысль о таких возможностях почти пугала.
Сможет ли он сделать это? Лоуренс понял, что хотел бы попробовать.
— Тем не менее кое-что в этой сделке заставляет меня колебаться.
— О? — Хоро заинтересованно подняла голову.
Поскребя в затылке, Лоуренс собрался с силами.
— Чтобы раздобыть нужное количество денег для этой сделки, они должны использовать тебя.
Лицо Хоро осталось бесстрастным, словно приглашая продолжить.
— Они собираются выдать тебя за деву-аристократку и отдать в залог торговому дому.
Услышав это, Хоро фыркнула.
— Только не говори мне, что из-за этого ты и потел всю ночь.
— …Ты не сердишься?
— Меня сердит лишь то, что ты думал, что я буду сердиться.
Эти слова Лоуренс уже когда-то слышал.
Однако он не понимал, к чему она клонит.
— Все еще непонятно?
Лоуренс ощущал себя юным учеником торговца, которому задали простейший вопрос, а он не в силах ответить.
— Ты просто невероятен, правда… — сказала Хоро. — Скажи, разве я не твой партнер? Или я просто дева, которую ты защищаешь ради собственного удовольствия?
Услышав это в таком виде, Лоуренс наконец понял.
— Или у меня совсем нет никаких достоинств? Если я могу принести какую-то пользу твоей торговле, я с радостью позволю тебе отдать им меня!
Несомненно, это была ложь; но ясно было и то, что при выполнении определенных условий Хоро доверяла Лоуренсу достаточно, чтобы пойти на значительный риск.
Если Лоуренс не сумел увидеть в ней это доверие… что ж, неудивительно, что она сердилась.
А условия эти: в свою очередь, доверять ей как партнеру, который может выполнять его в меру неразумные просьбы; доверять ей как мудрой волчице, которая помогает ему не свалиться в пропасть; и, наконец, уважать ее как равную себе.
Пока Лоуренс об этом не забывает, он может просить Хоро о чем угодно, и она не будет чувствовать, что ее используют.
— Стало быть, мне вправду очень нужна твоя помощь, — произнес он.
— Пфф. Однажды я уже позволила схватить себя вместо тебя, но то была благодарность за твою доброту ко мне. На этот раз благодарность ни при чем.
Это не благодарность, это не какая-то услуга.
Что же это тогда?
Не деньги, не обязательство.
До сих пор отношения Лоуренса с людьми всегда основывались на полной взаимности: сколько он давал, столько и получал. Если он давал что-то в долг, то ожидал возврата, а если сам заимствовал — должен был расплатиться. Даже «дружеские» отношения были по сути своей торговыми.
С Хоро было по-другому — совершенно иной род отношений.
Но едва Лоуренс понял, какое определение для этих отношений самое подходящее, Хоро одарила его взглядом, который без слов говорил: «Не вздумай произнести это вслух».
— Так. Есть ли еще что-нибудь, что тебя тревожит? — спросила она затем.
— Разумеется. Меня тревожит, что это может оказаться ловушка.
Хоро хихикнула.
— Если у противника есть план, противопоставь ему свой. Чем крупнее план…
Эти слова она говорила уже — когда они с Лоуренсом повстречали подозрительного молодого торговца, который пытался втянуть Лоуренса в разорительную сделку.
— Чем крупнее план, тем больше прибыль, когда удается его расстроить.
Хоро погладила хвост и кивнула.
— Я волчица Хоро Мудрая. Очень мило было бы, если бы мой партнер оказался каким-нибудь никчемным торговцем.
Лоуренс рассмеялся — такой разговор у них когда-то уже был.
Время проходит, и люди меняются.
Лоуренс не знал, хорошо это или плохо.
Но он точно знал, что когда есть партнер, с которым можно поделиться всем, — это счастье.
— Итак, — произнесла Хоро.
— Да?
Что бы ни случилось, ее имя, похоже, было глубоко высечено на его душе.
Мысли Хоро были ему совершено ясны.
— Завтрак, верно? — улыбнулся Лоуренс.
Первое, что необходимо было сделать, — побольше всего разузнать.
Если они смогут выяснить, действительно ли Ив торговала статуэтками, действительно ли деньги ей платила Церковь и действительно ли она с Церковью рассорилась, это сказало бы многое.
Хоро осталась в комнате, заявив, что желает читать книги, взятые у Риголо.
Когда она сообщила Лоуренсу, что дозволяет ему носиться по городу сколько его душе угодно, Лоуренс обнаружил, что хочет сказать спасибо. Это, однако, было бы довольно неловко, так что он ограничился лишь словами: «Приятного чтения, и не рыдай слишком много».
Хоро уже лежала на животе и листала страницы, и единственным ответом ее было рассеянное колыхание хвоста. Уши чуть дернулись, возможно, потому, что она услышала от Лоуренса что-то, чего услышать не хотела.
Царившее внизу настроение с учетом минувшей ночи выглядело немного странным, но Лоуренс лишь коротко поздоровался с Арольдом и вышел.
Пока у него есть свежий утренний воздух, бурлящий город и теплый солнечный свет, все обстоит не так уж плохо.
Лоуренс зашагал вперед.
Знакомых в этом городе у Лоуренса не было, а единственным источником сведений была разносчица в «Хвосте рыбозверя». Но в это время дня продавцы вина и мясники были особенно заняты — они покупали необходимые для своей работы припасы, — и потому Лоуренс решил сперва наведаться к церкви.
Город был невелик, но его улочки запутанны, так что Лоуренс здешней церкви еще не видел; но тем не менее у него уже сложилось впечатление, что Церковь в городской жизни занимала достаточно серьезное место.
Вблизи Реноза язычники встречались уже довольно часто; сплошь и рядом они жили по соседству с почитателями Единого бога.
Можно было бы предположить, что это свидетельствует об ослаблении Церкви в здешних местах; однако, напротив, соседство с язычниками лишь укрепляло дух приверженцев Церкви.
Они верили, что трудности — это испытания, ниспосланные им Единым богом, так что это вполне имело смысл. Стремление Арольда отправиться в паломничество на юг, возможно, было здесь обычным делом.
Самых ярых сторонников Церкви всегда можно найти там, где она слабее всего.
Быть может, это из-за того, что, не будь они готовы к страданиям, пламя их веры быстро окажется задуто ветрами язычества — а может, эти ветра лишь раздувают огонь.
Раз так, не приходилось ставить под сомнение то, что Ив занималась ввозом статуэток. Спрос на них здесь был, это уж точно.
Но это, разумеется, не означало, что сомневаться не было нужды вообще.
Лоуренс купил у булочника немного ржаного хлеба и спросил дорогу. Едва увидев церковь, он не удержался от возгласа:
— Да это как склеп!
Перед Лоуренсом была не столько церковь, сколько каменный храм.
Знакомый внешний вид, но совершенно другая атмосфера. Лоуренс зашел через распахнутые двери внутрь помещения, где сколько-то человек совершали утренний молебен.
Одного взгляда на вход в церковь достаточно, чтобы понять, насколько она богата. Внутреннее убранство церкви должно создавать впечатление древности, иначе ее не будут уважать; но вход — дело иное. Когда ступени и двери портятся от потока людей, процветающая церковь тратит деньги на их починку. Выпячивание богатства в чистом виде.
Здешняя церковь, несмотря на поток входящих и выходящих людей, щеголяла превосходными вытесанными из камня ступенями.