Свой замок

 - Кстати, ушастые, знаете, какая у меня идея возникла?

 Вопросительно смотрят. Не знают.

 - Будете себя плохо вести, возьму себе третью жену, дракона. Особенно если они все такие красивые.

 Вопреки моим ожиданиям, эльфийки не стали шипеть и фыркать, а опять прижали уши к головам, на этот раз не только от страха, но ещё и обиженно. Похоже, боязнь драконов у них действительно на уровне инстинктов. Чем бы их попытаться ещё растормошить, но только так, чтоб хуже не стало? Последняя моя шутка была явно неудачной.

 - Помню, мне Нарин рассказывал, что один его то ли родич, то ли просто знакомый гном, тоже непоседа и путешественник, Торин, имел подругу дракониху. Маленькая, толстенькая, в обоих своих обличьях. С ней её сородичи дел иметь не желали, а гному приглянулась. Даже сын у них был, полугном-полудракон. Раньше я считал, что это байка, вроде моих анекдотов про маленького Торина, а теперь начинаю думать, что, возможно, в этой истории была какая-то доля правды.

 - Не было! Он всё наврал! Гномы вообще, как о своих любовных похождениях рассказывают, всегда врут! - тут же отозвалась Эль.

 - К тому же гномы боятся драконов куда больше, чем эльфы, - поддержала её Лара.

 - По словам Нарина, этот Торин сначала и не знал, что его новая подруга дракон, он её из какой-то клетки-ловушки в Проклятых Землях полумёртвую вытащил, потом выходил, - попытался я защитить отсутствующего гнома.

 - Всё равно врёт!

 Ну вот, слегка приободрились. Приятно думать, что кто-то должен бояться таких страшных драконов ещё больше, чем ты.

 - И кстати, откуда вы обе так много о драконах знаете, если сходу, почти не глядя, возраст сумели определить, и вообще? Насколько я помню, ты, Эль, мне говорила, что их три тысячи лет уже никто не видел.

 - Всех эльфов этому учат, - ответила светлая, - а несколько тысяч лет не так уж и много, что для нас, что для драконов.

 Ну вот, ушастые почти оттаяли, хотя и не совсем. Но у меня, похоже, в запасе ещё один аргумент имеется.

 - А если нашу кровь опять смешать, что будет с не вовремя оказавшимся рядом драконом?

 Когда упомянул про кровь, их обеих аж передёрнуло, уж очень неприятными были воспоминания, а вот идея, что они теперь могут шугануть любого дракона, им понравилась. А кровь? Что кровь? Не очень-то и больно было. Уши во всяком случае у обеих поднялись торчком.

 - Вот так-то лучше, - говорю я им, - и чтоб ухи к головам больше не прижимали!

 Ларинэ. Тёмная эльфийка.

 Пронесло.

 Я уже думала, что именно такой конец придумал для нас тот бог. Шутка в его духе, во всяком случае, очень похоже. Нет, это был просто случайный дракон.

 Инстинкт заставил меня сразу упасть на колени и склонить голову, рядом точно так же рухнула светлая. Даже Ва'Дима предупредить не успели. Уж о том, чтоб защитить в случае необходимости, вообще не могло быть и речи. Наверное, если человек отдаст мне прямой приказ напасть на дракона, то и тогда не смогу. Или всё же смогу? Правда толку от этого в любом случае не будет никакого. И как мне теперь защищать своего мужа?

 Ва'Дим же ещё и заигрывать начал с драконом, красавицей назвал. По голосу чувствую, что искренне сказал, а не из вежливости. Знал бы он, какие они опасные, злобные и коварные твари. Но, похоже, пронесло. Дракон исчезла, как и появилась. Ва'Дим нас начал расспрашивать, кто это был, и почему мы так себя вели? И что ему ответить? Не самая приятная тема для любого эльфа. И не зря, кстати, эти земли брошенными называют. Очень давно, несколько тысяч лет назад, ходили упорные слухи об их возникновении. Помню, как ту историю мне впервые рассказали, когда я была ещё совсем маленькой девочкой: «Много тысяч лет назад утащили у одной драконы яйцо... Слышала про пустыни далеко на западе? Вот те пустыни оттого и получились. Дракон яйцо искала. Там, между прочим, пять человеческих городов были, две эльфийских рощи и одна община вампиров». Позже, когда выросла, узнала, что никаких эльфийских лесов там не было, да и не все пустыни в покинутых землях драконом сделаны, многие и со времён Великих Войн остались. И всё равно такие слухи на пустом месте не появляются.

 - А откуда тогда у князя Ва'Лета броня из драконьей чешуи? - продолжает нас расспрашивать Ва'Дим. - Он ещё, помню, рассказывал, что это кто-то из его предков лично дракона в честном бою победил. И вообще, на севере много историй о драконоборцах.

 - Извини, Ва'Дим, но врут у вас на севере, - отвечаю я.

 Светлая меня поддерживает.

 - А доспехи из драконьей шкуры тогда откуда? - не желает сдаваться человек. - Да и Ва'Лет не единственный обладатель таковых.

 - Большая часть таких доспехов делается, когда кто-то находит уже мёртвого дракона, - отвечает за меня светлая. - Случай, конечно, очень редкий, но в отличие от рассказов об убийстве дракона в честном бою, хотя бы возможный. Они тоже иногда умирают. А уж из одной шкуры, особенно старого дракона, доспехов понаделать на целую армию можно.

 - Значит, все рассказы о победе над драконом не более чем сказки? - спрашивает человек.

 - Нет, - отвечаю я, - у эльфов, как у тёмных, так и у светлых, есть несколько правдивых историй о великих воинах, побеждавших драконов.

 - Ага, - усмехается Ва'Дим, - у гномов наверняка тоже найдётся несколько не менее правдивых историй, и у орков, и у людей, а уж сколько их у северных варваров...

 - Только эльфийские истории единственные, в которых не только рассказывается о победе над драконом, но ещё всегда подчёркивается, что эльф убил его, когда тот был в своём человеческом обличье. Причём всегда только выстрелом в спину, издалека и стрелой с мифриловым наконечником. У всех остальных почему-то исключительно о победах в честном поединке.

 - Ну, это совсем не интересно - ни шкуры, ни клыков, ни когтей с такого дракона уже не получишь, - разочарованно сказал Ва'Дим.

 - Почему же не получишь? - говорю я в ответ. - Все создания, способные принимать разные обличья, после смерти возвращаются в свой истинный облик.

 - Так вот зачем у тебя стрелы с мифриловыми наконечниками! А я думал, какую-то особую броню пробивать собиралась. Ещё в связи с этим вопрос возник: зачем, если и так в любую щель попасть можешь?

 - Именно для этого, - отвечаю я, - причём ни у одного эльфа никогда не бывает больше одной такой стрелы. Надеяться на то, что в течение пусть и длинной эльфийской жизни, удастся встретить и убить более одного дракона, действительно крайне глупо.

 - Понятно. Эль, а почему у тебя была только одна такая стрела? Вас ведь выполнять эту самую Великую Миссию целая команда шла, причём в мифриловых кольчугах и прочих доспехах с оружием. Неужели на наконечник для каждого не наскребли? Или тоже традиция?

 - Именно традиция, - отвечает ему Эледриэль. - Неважно, сколько эльфов в группе, у них может быть только одна стрела с мифриловым наконечником.

 - Но теперь-то у вас две. И до этого две было.

 - А светлые традиции на тёмных не распространяются, как и наоборот, даже если они одинаковые.

 Потом Ва'Дим вспомнил, что у него есть анекдот в запасе, как раз про дракона и маленького Торина. И как обычно тут же его рассказал, не интересуясь, хотим ли мы со светлой его слушать или нет:

 - Стащил как-то раз маленький Торин у деда его любимый боевой топор и думает, какой бы теперь с его помощью подвиг совершить? Думал, думал и придумал. С таким замечательным топором запросто можно и дракона победить, так что на меньшее и размениваться не стоит. Вот и отправился на поиски. Искал, искал - нигде найти не может. Оно и понятно, кто-то успел проболтаться о таких намерениях маленького Торина, вот все драконы и попрятались. Потом, после долгих поисков, нашёл самую большую пещеру. Ну, думает, точно там дракон спрятался, больше негде. Подходит гном к пещере и кричит туда: «Дракон, выходи! Драться будем!» «Драться, так драться, - отвечает дракон, - но зачем же в задницу орать?»

 - Таких больших драконов не бывает, - тут же заявляет светлая.