Завет

— Не беспокойтесь, Феликс, — твердо сказал Джордан. — Вы получите то, что хотите; Папа не умрет.

— Ваше слово, Джордан. Это дело колоссальной важности. Веками Ватикан стремился возвратить в лоно церкви похищенное сокровище, разыскать его, где бы оно ни находилось. Веками наместники божьи посвящали себя тому, чтобы вырвать его из лап Свидетелей, и все тщетно. Постепенно оно превратилось в легенду. Должен сказать… кое-кто из окружения Его Святейшества сомневается, что предмет нашего с вами разговора вообще существует.

— Существует, ваше преосвященство. Вам нечего страшиться.

— Если вы не сумеете помочь нам, страшиться нужно будет не мне, — сказал кардинал. — Положение очень серьезно, в этом не приходится сомневаться. Вот почему мы предоставили в ваше полное распоряжение все ресурсы и все могущество, которыми обладаем. Святая миссия должна быть исполнена. Однако, помогая вам, мы ставим себя в рискованное положение.

Его Святейшество никогда не оглашал имя преемника. Среди кардиналов Ватикана полно рвущихся к власти честолюбцев, и у каждого грандиозные планы насчет дальнейшего пути церкви.

Под строжайшим секретом признаюсь вам: или Его Святейшество выздоровеет, или… иерархия превратится в анархию, и неизвестно, что в конечном итоге останется от церкви…

Джордан прекрасно понимал, что это означает: не будет Канези, не будет больше тайных интриг и заговоров… и никакой зависимости от Ватикана.

— Не подведите нас, Джордан. Помните: неделя, и ни днем более.

Положив трубку на место, Джордан принялся обдумывать услышанное, слово за словом разбирая весь разговор от начала до конца, анализируя даже интонации кардинала. Он знал Канези лучше, чем тот мог предполагать. Его светлость возглавлял тайную клику высших чинов Ватикана, приближенных к Папе, благорасположение которого было необходимо для проведения в жизнь любых планов. Канези был заинтересован в продолжении правления Папы не меньше, чем Джордан, а возможно, и больше. Его Святейшество ничего не знал о том, что буквально у него под носом долгие годы набирала власть могущественная тайная организация. Кардиналы помогали Джордану, но это было далеко не единственное, чем они занимались. План Джордана требовал времени для воплощения. Канези же запаниковал и настаивал на безотлагательном завершении дела.

Джордан почесал подбородок, нахмурившись. Взяв мобильный телефон, он набрал номер. Когда абонент отозвался, Джордан тихо сказал:

— Звонил его светлость. Боюсь, времени у нас меньше, чем мы предполагали. Всего неделя, ни днем больше, как он утверждает. К счастью, ключи действительно у Браво, как мы и думали. Придется рисковать.

— Риск — это часть игры, мой дорогой, — ответил ему мягкий голос.

— Риск — это то, что погубило Иво и Донателлу, — мрачно сказал Джордан. — Они любили рисковать, и чем это закончилось?

— У меня есть план. Мы последуем за Шоу и этим его ангелочком-стражем. Разлучим их, и у него не останется шансов.

Джордан выпрямился. Неожиданно у него перехватило дыхание.

— А потом?

— Что станет с ней, не имеет никакого значения, — ответил голос. — Браверманн Шоу приведет нас к цели, а потом умрет.

Джордан смотрел в окно, но взгляд его блуждал в пустоте.

— Как мы и планировали, — проговорил он, — с самого начала…

ЧАСТЬ II

Глава 10

Наши дни,

Париж — Сен-Мало — Венеция — Рим.

Камилла Мюльманн, прекрасная и величественная, как всегда, ждала Браво и Дженни в аэропорту Шарля де Голля. Они уже проходили паспортный контроль. На ней был один из ее шикарных костюмов от Лагерфельда, из легкой ткани — стояла жаркая погода — и тонкая блузка, через которую соблазнительно просвечивало кружево бюстгальтера. Наконец Камилла увидела Браво и помахала ему рукой. Они обнялись, и она тепло поцеловала его в обе щеки.

— Mon dieu, quel chok! [14]— мягко сказала она, беря его под руку. — Бедный Браво, какая преждевременная потеря!

Браво нежно поцеловал ее и отстранился, по мнению Дженни, чересчур медленно. Но прежде чем он успел отодвинуться, Камилла взяла его за подбородок и спросила:

— Но что это, что с тобой случилось? У тебя серьезные неприятности?

Ее голос звучал чересчур уж встревоженно, почти наигранно, и Дженни это раздражало.

— Не здесь и не сейчас, — сказал Браво — так резко, что Камилла, казалось, была сбита с толку.

Он представил женщин друг другу.

— Дженни Логан — Камилла Мюльманн. Мать Джордана.

— Значит, вы — новая девушка Браво, — сказала Камилла.

Браво нахмурился.

— Камилла, я уже объяснял Джордану…

Камилла примиряюще подняла руку, продолжая разглядывать Дженни.

— Вы такая миленькая. Нужно как можно скорее залечить эти синяки, n’est-ce pas? [15]— Она пожала Дженни руку с почти пугающей горячностью. Потом снова обернулась к Браво. — Одобряю твой выбор, дорогой мой.

Она рассмеялась, продевая руку под локоть Браво.

— Надеюсь, Дженни, ты не думаешь, что я сую нос не в свое дело. Когда речь идет о Браво, я начинаю хлопотать, словно наседка. Ничего не могу с собой поделать, он ведь лучший друг моего сына и очень дорог мне. Браво фактически член нашей семьи.

— Конечно, я все понимаю, мадам Мюльманн.

— Нам предстоит совместное путешествие, Дженни, давайте отбросим эти пустые формальности. Называйте меня Камиллой.

Дженни улыбнулась сквозь стиснутые зубы. А ведь Камилла сознательно обольщает Браво. При каждом шаге она легко касалась его соблазнительно покачивающимся бедром. Браво же, судя по всему, — и это больше всего бесило Дженни! — нравилось быть в центре ее внимания.

— Вы совсем без багажа? — Камилла провела подушечкой указательного пальца по скуле Браво. — Ох, да, ведь вы покидали Вашингтон в такой спешке! Хорошо, хоть паспорта не забыли.

— Мой паспорт всегда со мной, — сказала Дженни.

Камилла обернулась к ней, мило улыбаясь.

— Правда? Чем же вы занимаетесь, Дженни?

— Я консультант по развитию бизнеса в странах третьего мира, — не моргнув глазом, ответила Дженни. — Развивающимся компаниям необходима поддержка, чтобы соответствовать стандартам Всемирного банка и Всемирной торговой организации.

— Как же вы при этом умудрились подружиться с нашим Браво?

— Мало что имеет большую ценность, чем дружба, мадам Мюльманн. Вы должны хорошо меня понимать.

Француженка снова сжала руку Дженни с таким пылом, словно они были лучшими подругами.

— Пожалуйста, называйте меня Камиллой!

Они подошли к автостоянке. Несмотря на раннее утро, уже становилось жарко, в воздухе ощутимо парило. Небо затянули серые облака. Где-то вдалеке прогремел раскат грома, на секунду заглушив уличный шум.

— Ну же, Браво, — сказала Камилла, — объясни, что все-таки произошло, и почему ты не мог рассказать Джордану об этом по телефону? Что с вами обоими случилось, вы все в синяках!

Они остановились возле новенького серебристо-серого «ситроена-С5».

— Мы что, поедем на твоей машине? — удивился Браво.

— Я сама вас отвезу.

Браво начал было протестовать, но Камилла подняла руку.

— Джордан так велел, дорогой. Признай, это логично. Куда бы вы ни направились, я доставлю вас к цели быстрее и безопаснее. Машину, взятую напрокат, очень просто вычислить по номерным знакам — n’est-ce pas? — следовательно, за вами легко будет следить. А вам, как я поняла, это совершенно не нужно.

Браво бросил взгляд на Дженни; она отрицательно качнула головой, но он решил не обращать на это внимания и с улыбкой произнес:

— Мы с Дженни очень благодарны тебе, Камилла. Это так мило с твоей стороны.

— Bon, значит, договорились. — Она распахнула дверь. — Вы, должно быть, очень проголодались, и потом, нужно подобрать приличную одежду; вы оба определенно нуждаетесь в этом… — Жестом она пригласила Браво залезть в машину.

14

Боже мой, какой удар! (фр.)

15

Не так ли? (фр.)