Околдованные

Его голос сделался ниже. Когда он провел пальцами по ее шее, Роуэн дрогнула, но назад не отступила. Кем бы и чем бы он ни был, он волновал ее. Он взывал к ней.

— А что почувствуешь ты?

— Радость, — шептал он, наклоняясь и проводя губами по ее щеке. — Необходимость. Желание. Ты желала страсти, но не находила ее в других. Ты говорила о нетерпении. О безрассудстве. Ты вызываешь во мне эти чувства, независимо от моих желаний. Ты имеешь надо мной огромную власть. Тебе достаточно?

— Не знаю. Я ни в ком никогда не вызывала ничего подобного.

— Во мне вызываешь. — Он расстегнул две верхние пуговицы ее простой хлопковой рубашки. — Позволь увидеть тебя, Роуэн. Здесь, при свете дня.

— Лиам. — Это безумие. Как такое может быть реальным? Но ее ощущения были слишком сильными, слишком яркими. Роуэн с некоторым удивлением поняла, что для нее ничего уже не могло быть более реальным. — Я верю. — С губ сорвалось дрожащее дыхание. — Я хочу этого.

Он смотрел в ее глаза, видел там и страх, и согласие.

— Я тоже.

Его пальцы оставляли горячий след на ее коже, пока он расстегивал и снимал ее рубашку. Сердце Роуэн дрогнуло при виде его улыбки.

— Кажется, ты очень спешила этим утром, — прошептал он, заметив, что она не нашла времени надеть лифчик.

Чтобы порадовать себя, он легко провел пальцами вниз по округлой груди, вокруг соска, и увидел, как темнеют ее глаза.

— Ты знаешь, я не могу тебя остановить, — сказала она, смотря на него.

— Конечно, можешь. — Борясь с желанием, он касался ее нежно. — Хватит лишь слова. Надеюсь, ты не станешь этого делать. Я сойду с ума, если не получу тебя немедленно. Хочешь, чтобы я прикасался к тебе?

— Да. — Даже больше, чем ей хотелось дышать.

— Ты однажды сказала, что это не должно быть просто. — Не сводя с Роуэн глаз, Лиам расстегнул на ней джинсы. — Не будет. — Опытные пальцы проникли под ткань, пробуя, пробуждая. — Ни для кого из нас.

Это было похоже на сон. Просто еще один потрясающий сон.

— Почему ты этого хочешь?

— Потому что ты в моих мыслях, в моей крови. — Это была чистая правда, но он говорил себе, что все еще в силах не пускать ее к своему сердцу. Поддавшись вперед, Лиам провел зубами по ее подбородку. — А я в твоей.

Зачем ей это отрицать? Почему Роуэн не может принять переполняющие ее эмоции, тот жар внизу живота и трепещущий пульс? Он был тем, кого она хотела, испытывая голод, который не чувствовала с другими мужчинами.

Бери, твердил разум, чего бы это ни стоило.

Все же ее пальцы дрожали, пока она снимала с него рубашку, а затем немного удивленно провела руками по его груди.

Твердая, теплая. Сила на грани с опасностью, находящаяся под безжалостным контролем. Она знала эту грудь, и все же любопытные пальцы пустились в путешествие по плечам, мускулистым рукам. Услышав нежное мурлыкание, она не сразу поняла, что эти звуки доносятся из ее горла.

Их взгляды встретились, в ее глазах он видел смесь удивления и радости.

— Я делала это раньше… во сне.

— С тем же успехом. — Лиаму хотелось, чтобы его голос звучал бесстрастно, но напряженность удивила его. Он приказал себе обращаться с Роуэн осторожнее. — Выйдешь ли ты за пределы снов, Роуэн, ляжешь ли в мою постель?

В качестве ответа она приблизилась к нему и поднялась на цыпочки, чтобы их губы встретились. От красоты такого жеста Лиам крепко сжал ее в объятиях и прошептал:

— Держись крепче.

Роуэн почувствовала колебание воздуха и услышала шелест ветра. Было ощущение взлета, кружения и падения, и все за один единственный удар сердца. Не успев испугаться или даже вздохнуть, она уже лежала под ним, прижатая к кровати, такой же мягкой, как облака.

Широко распахнув глаза, она уставилась на полированные деревянные перекрытия на потолке и потоки солнечного света.

— Но как…

— Это волшебство для тебя, Роуэн. — Он прижался губами к нежной коже ее шеи. — Любое волшебство.

Она поняла, что они лежат на его кровати. В мгновение ока он перенес их из одной комнаты в другую. А сейчас его руки… ох, боже, как простое касание плоти о плоть может вызывать столько эмоций?

— Дай мне свои мысли. — Его голос был резким, а руки легкими, как воздух. — Позволь мне коснуться их и показать тебе.

Она открылась ему и застонала, не только почувствовав жар его тела и прикосновение его рук, но и увидев это. Где-то в сознании появилось изображение их сплетенных тел на огромной кровати в свете летнего солнца.

Каждое ощущение, каждый трепет возвращался назад, будто отражаясь от тысячи сверкающих серебряных зеркал в ее сердце. Поэтому одним поцелуем, одним долгим, соблазняющим поцелуем, он нежно довел ее до вершины.

Роуэн застонала от удовольствия, когда тело охватила бархатная пелена. Ее мысли разлетелись в разные стороны, померкли, а потом совсем исчезли, превращаясь в невероятный водоворот цветов, чтобы разлететься снова, когда зубы Лиама задели ее плечо.

Она была бесценна. Ее открытость, полная капитуляция перед ним и ее собственные желания оказались настоящим сокровищем. Теперь, наконец-то, его руки могли брать, его рот мог пировать. Мягкая, шелковая кожа, столь же светлая, как луна, нежные изгибы и соблазнительные запахи.

Животное, рвущееся наружу, жаждало опустошить, захватить и ворваться внутрь. Она не отвергла бы его. Зная это, он крепче стиснул зубы вопреки собственным желаниям и предлагал лишь нежность

Она, тихо вздыхая, двигалась под ним. Ее руки свободно путешествовали по его телу, разжигая маленькие очаги пламени. Ее глаза, темные и тяжелые встретились с его глазами, когда он поднял голову.

Ее губы медленно изогнулись.

— Я так долго ждала этих ощущений. — Она подняла руку и провела пальцами по его волосам. — Даже не знала, что жду.

Любовь ждет.

Слова вернулись к нему, похожие на барабанную дробь. Проигнорировав их, он наклонился и захватил ртом ее грудь. Она выгнулась, тихо вскрикнув от неожиданного и немного грубого жеста.

Затем она застонала, ее пальцы, запутавшиеся в его волосах, сжались в кулак, заставляя его прижиматься к ней еще сильнее. Вспыхнул жар, ударив в самый центр. Лиам мучил ее языком, прикусывал кожу зубами с легким намеком на боль. Роуэн отдалась этим ощущениям, отдалась ему, снова задрожав, когда ее разум и тело погрузились в удовольствия.

Никто и никогда не прикасался к ней подобным образом, настолько глубоко, казалось, он знает ее желания и секреты лучше, чем она сама. Ее сердце дрогнуло, затем воспарило под его спокойным безжалостным ртом. И открылось, заполняясь любовью.

Роуэн сильнее прижималась к нему, бормоча всякие безумства, пока они катались по кровати, плоть стала влажной от желания, мысли затуманились от восторга.

Она была великолепна. Лиам смутно думал об этом, пока его засасывало в пучину, ранее не изведанную с другими женщинами. Все его чувства разом обострились и были заполнены ею. Запах, похожий на пряные специи, вкус как медовое вино, кожа подобная теплому шелку. Она давала все, чего бы он ни попросил, роза раскрывалась лепесток за лепестком.

Она поднялась, когда он потянулся к ней. Ее тело было необыкновенно мягким, губы казались пламенем на его плечах, груди, алчном рте.

Она была теплой и влажной под его рукой, ее тело выгнулось как натянутая тетива, когда его пальцы проникли внутрь. Не отрывая взгляда от ее лица, он видел, как ей в который раз овладели шок, удовольствие и страх, пока он вел ее к вершине.

Дыхание стало похоже на всхлипы, тело дернулось, когда ее пронзила новая стрела наслаждения, заставив беспомощно дрожать. Когда ее голова обессилено упала ему на плечо, которое только что терзали ее ногти, он снова затянул ее в водоворот ощущений.

Когда они снова упали на кровать, Лиам сгреб ее руки, подождал, пока его собственное зрение проясниться, пока откроются ее глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Сейчас.

Слово казалось лишь вздохом, когда он вошел в нее.