Черные холмы

Родители сообщили о ее исчезновении в тот самый день, когда девушку нашли. С тех пор как она должна была созвониться с ними, прошло уже двое суток, и мать с отцом заподозрили неладное.

Прежде чем до Мелинды добралась пума, кто-то проломил ей череп, а затем ударил ножом с такой силой, что широкое лезвие раздробило девушке ребра. Полицейским так и не удалось найти рюкзак Мелинды, не говоря уже о часах и компасе, который дал ей отец. Мистер Баррет, в свою очередь, получил и то, и другое от своего отца.

По просьбе Лилиан Купер рано утром приехал на мотоцикле к повороту на ферму Чансов. Убийство Мелинды Баррет вынудило его задержаться с отъездом на два дня, но больше медлить Салливан не мог.

Лил стояла у дороги в лучах встающего солнца. За ее спиной высились холмы, а у ног прыгали собаки.

«Такой я ее и запомню, — подумал Купер. — Запомню до следующей встречи».

Он слез с седла, и собаки тут же приветствовали его радостным лаем. Ну а Лил молча бросилась ему в объятия.

— Позвонишь, когда доберешься до Нью-Йорка?

— Ты как? Все в порядке?

— Как-то все сразу навалилось… Я думала, нам удастся побыть вдвоем. Провести время наедине… Потом мы нашли ее… Полицейские понятия не имеют, кто убил эту девушку, а если и знают, то не говорят. Она просто шла по тропинке, когда ее убили. Хотели отнять рюкзак? Часы? Или просто так? Никак не могу выбросить все это из головы… Да и прощание наше оказалось каким-то скомканным… — она коснулась губами губ Купера. — Но это ведь ненадолго?

— Конечно, ненадолго.

— Я знаю, тебе нужно ехать. Только… Ты поел? Может быть, дать тебе что-нибудь в дорогу? — Лилиан попыталась улыбнуться сквозь слезы.

— У меня с собой оладьи. Бабушка знает мою слабость. Еще они с дедом дали мне пять тысяч долларов… Дали так, что я не смог отказаться.

— Чудесно, — Лил поцеловала его еще раз. — Теперь я буду знать, что ты хотя бы не умрешь с голода. Боже, я уже начинаю скучать по тебе… Ладно, поезжай. Тебе пора.

— Я позвоню. Мне тоже будет тебя не хватать.

Купер сел на мотоцикл и бросил на Лил прощальный взгляд.

— Я вернусь.

— Ко мне, — пробормотала она, когда «харлей» рванул с места. — Скорее возвращайся ко мне.

Лилиан долго смотрела ему вслед, а затем, сев прямо на землю, заплакала так, что у любого, кто это услышал бы, наверняка разорвалось бы сердце.

6

Южная Дакота

2009 год, февраль

Маленькая «цессна», уверенно летевшая над холмами, лесами и равнинами, внезапно задрожала и пару раз зарылась носом в облака. Лилиан слегка поерзала на сиденье, но вовсе не от страха. Она попадала и не в такие переделки. Просто ей не терпелось взглянуть в иллюминатор. Февраль густо забелил ее Черные Холмы, усыпав снегом каждый уступ и каждую впадину в горах. И все это снежное великолепие было обрамлено сетью замерзших рек и бахромой оцепеневших сосен.

Должно быть, ветер на земле был ничуть не слабее, чем здесь, наверху. Полный глоток холодного воздуха обжигал горло не хуже ледяного шампанского.

Душа Лил пела от счастья.

Еще немного, и она будет дома.

Последние полгода были просто потрясающими — опыт, который навсегда останется с ней. За эти шесть месяцев она не раз промокала до нитки, замерзала, страдала от лучей палящего солнца. Ее жалили и кусали. В общем, она провела полгода в Андах, изучала пум.

Лилиан Чанс заслужила каждый цент полученного ею гранта и рассчитывала заработать еще больше на статьях — написанных и тех, что пока не попали на бумагу.

И даже если забыть о деньгах, что в ее положении было бы непозволительной роскошью, каждая пройденная миля, каждый синяк, каждая мозоль стоили того, чтобы увидеть золотистую пуму, охотящуюся в тропическом лесу или восседающую на скалистом уступе.

Но теперь ей безумно хотелось снова оказаться дома, в привычной для себя обстановке.

Работы впереди было очень много. Несмотря на то что Лил старалась не терять связь с помощниками, дел за прошедшие полгода накопилось немало. Уже достаточно широко известный заповедник Чансов давно стал делом ее жизни.

И все- таки прежде чем она с головой окунется в рутинные заботы, ей нужно хотя бы день-два пожить дома.

Лилиан постаралась вытянуть ноги, что было в тесной кабине самолета не так-то просто. Последние двое суток у нее прошли в переездах, но волнение заключительного перелета смыло накопившуюся усталость.

— Готовьтесь. Будет трясти.

Лил насмешливо посмотрела на Дэйва, пилота «цессны».

— Можно подумать, до этого мы скользили, как по поверхности озера.

— По мне, так было вполне прилично, — он ухмыльнулся и подмигнул пассажирке.

Лил потуже затянула ремень безопасности, не испытывая, впрочем, никакой тревоги. Дэйву и раньше случалось возить ее домой.

— Я так признательна тебе за то, что ради меня завернул в нашу глушь.

— Да не проблема!

— В любом случае ты заслужил награду. Прежде чем отправишься в Твин-Форкс, куплю тебе что-нибудь вкусненькое…

— Придется отложить на потом, — Дэйв повернул бейсболку козырьком назад, как всегда делал перед посадкой. — Время поджимает, поэтому полечу сразу, как заправлюсь. Вы не были дома довольно долго… Волнуетесь, наверное?

— Ясное дело.

Как только маленький самолет стал снижаться, ветер набросился на него с новой силой. Он тряс машину, будто капризный ребенок, игрушку в истерике. Когда впереди наконец показалась взлетно-посадочная полоса, по лицу Лилиан скользнула довольная улыбка.

— Дэйв, позвони мне перед возвращением. Мама приготовит тебе такой обед — пальчики оближешь.

— Договорились.

Перекинув через плечо густую косу, Лил жадно разглядывала приближающуюся землю. Вот внизу мелькнуло красное пятно. Должно быть, машина ее матери. Сфокусировавшись на этом пятнышке, Лилиан постаралась не обращать внимания на турбулентность.

Еще пара секунд, и красная клякса превратилась в «юкон». Самолет качнулся и заскользил к бетонной полосе. Стоило его колесам коснуться земной тверди, как сердце Лил радостно запело.

Как только Дэйв кивнул ей, она тут же расстегнула ремень и схватила вещи. С сумками в руках и ноутбуком на плече, Лилиан умудрилась притянуть к себе пилота и крепко поцеловать его.

— Почти так же здорово, как домашняя еда, — последовал доброжелательный комментарий.

Увидев дочь, Дженна выскочила из дверей крохотного терминала и побежала ей навстречу. Лил бросила сумки и распахнула объятия.

— Вот и ты! Наконец-то! — бормотала Дженна, крепко обнимая Лилиан. — С возвращением! Добро пожаловать домой! Как же я соскучилась! Дайка взгляну на тебя.

— Сейчас, — не разжимая объятий, Лил вдохнула такой знакомый ей запах волос матери. — Ну вот я и дома…

В следующее мгновение обе внимательно посмотрели друг на друга.

— Ты просто красавица, — Лил осторожно коснулась щеки Дженны. — Трудно привыкнуть к тому, что ты постриглась. Впрочем, мне нравится.

— А ты выглядишь… потрясающе. И это после шести месяцев походной жизни, да не где-нибудь, а в Андах! Плюс двое суток в самолетах, поездах и еще бог знает где. Как только тебе это удается? Ну ладно, бери свои вещи. Дэйв!

Подбежав к пилоту, Дженна тоже одарила его поцелуем.

— Спасибо, что привез мою девочку домой.

— Мой лучший рейс за последнее время.

Лилиан подхватила сумки и передала матери ноутбук.

— Удачного полета, Дэйв!

— Как же я рада тебя видеть! — обняв дочь за талию, Дженна заспешила с ней к машине. — Папа тоже хотел приехать, но одна из лошадей заболела.

— Что-нибудь серьезное?

— Надеюсь, что нет, но он не решился ее оставить. Так что на время ты поступила в мою безраздельную собственность.

Погрузив вещи, они сели в машину, которая была куда просторнее крохотной кабины «цессны». Лил блаженно вздохнула и наконец вытянула ноги.

— Мечтаю о горячей ванне и бездонном бокале вина. А еще хочу самый большой бифштекс по эту сторону Миссури.