Возрождение к жизни

Джин надела первое, что попалось под руку, — бежевые шорты и рубашку в горошек, заправила за уши пряди еще влажных волос и, сунув ноги в теннисные туфли, выбежала из номера. Нажав кнопку вызова лифта, она приготовилась ждать. Однако кабина довольно быстро остановилась на ее этаже, и Джин облегченно вздохнула. Но тут дверцы лифта раскрылись — и у нее сердце ушло в пятки. В кабине никого не было, кроме Дерека. Он выглядел усталым, и в глазах, смотревших прямо на Джин, застыла мрачная отрешенность.

Джин не знала, что и делать. Самым естествен­ным было бы войти в лифт, но она слишком хо­рошо помнила, чем это закончилось в прошлый раз.

— Ты едешь? — ровным голосом спросил Де­рек. — Ну же, решай.

— Вниз, — сказала Джин, но не двинулась с места.

По худощавому лицу Дерека скользнула тень раздражения.

— Тогда входи, — бросил он. — Или ты предпо­читаешь подождать, пока лифт не освободится?

— Это было бы глупо.

— Да, верно, — согласился Дерек, и Джин не без опаски шагнула в лифт. Когда двери за ее спи­ной закрылись, Дерек добавил: — Впрочем, тебе, похоже, нравится делать глупости.

У Джин перехватило дыхание.

— И вовсе незачем грубить. Если хочешь знать… я просто соображала, не задержалась ли Шарлотта наверху, в офисе. — Отчасти это было ложью, но Дереку об этом знать необязательно. — Она сказа­ла, что у них с Алекосом деловая встреча…

— Я имел в виду не твои колебания по поводу того, заходить ли в лифт, — отрывисто перебил ее Дерек и, окинув Джин пугающе откровенным взглядом, отвел глаза. — Первый этаж?

— Да, — отозвалась Джин почти беззвучно, — первый. Спасибо.

Дерек пожал плечами и нажал кнопку. Лифт двинулся вниз. В тесной кабине царило нестерпи­мое напряжение, и Джин попыталась хоть как-то его разрядить, выбрав, как ей казалось, самую безопасную тему:

— Как себя чувствует твоя мать?

Темные глаза Дерека блеснули.

— А разве тебе есть до этого дело?

— Конечно! — Джин была не на шутку уязвле­на. — Она… она мне понравилась. И твой отец тоже.

— О да! Мой отец! — В голосе Дерека прозву­чал неприкрытый сарказм. — Насколько я понял, после моего ухода у вас состоялась содержатель­ная беседа.

— Мы… да, мы поговорили.

— И ты рассказала ему, о чем мы говорили с тобой?

— Нет.

— Ты рассказала ему, как я к тебе отношусь?

— Нет! — ужаснулась Джин и, сообразив, что Дерек может неверно истолковать ее слова, то­ропливо добавила: — Думаю, ты и сам не зна­ешь, как ко мне относишься. — В эту минуту лифт остановился, и она с облегчением подалась к дверям. — Вот мы и приехали.

— Погоди!

Джин, чтобы не привлекать внимания нахо­дившихся в вестибюле людей, вынуждена была остановиться и обернуться к нему.

— Я-то знаю, как отношусь к тебе, — хрипло проговорил он. — Я только хочу знать, как ты ко мне относишься.

Джин беспомощно огляделась.

— Дерек…

— Ради Бога, Джин! — Глаза его светились мольбой. Он схватил Джин за запястье, мимо­летно задев ладонью ее грудь. — Не молчи, — по­просил Дерек севшим голосом. — Избавь меня от страданий. Скажи, что больше не любишь этого ублюдка, своего бывшего мужа!

— Джин!

Она сразу узнала этот голос, хотя и не слыша­ла его довольно давно, и, будь ее воля, вовсе не хотела бы слышать. Оглянувшись, Джин увиде­ла, что к ним направляется Феликс. В легких брю­ках, в рубашке с короткими рукавами и с не­брежно наброшенным на плечо пиджаком он, очевидно, казался себе элегантным, но для Джин этот человек воплощал все, что она научилась презирать.

— Сюрприз, сюрприз! — пропел он уже не так уверенно, увидев рядом с Джин незнакомого мужчину. — Полагаю, ты меня не ждала.

Джин судорожно сглотнула, бросив обеспо­коенный взгляд на потемневшее лицо Дерека. Он еще не знал, что перед ним Феликс, но, види­мо, догадывался, и то, что бывший муж Джин появился сразу после его вопроса, ничуть не улуч­шало ситуацию.

— Да нет… собственно говоря, ждала. — Джин вздрогнула, когда Дерек отдернул руку. — Мне звонила Мэб. Она догадалась, куда ты отпра­вился.

Феликс скорчил гримасу и раздраженно бро­сил:

— На нее похоже. — И добавил, изучающе взглянув на Дерека: — Ты не собираешься ска­зать, что рада меня видеть? — Не дождавшись ответа, Феликс помолчал, явно прикидывая, что связывает Джин с мужчиной, который стоит ря­дом с ней. Потом, видно решив, что между ними не может быть ничего общего, продолжил: — Я ведь такой путь проделал, чтобы увидеть тебя.

Дерек окаменел. Джин ощутила, как он мыс­ленно отстраняется от нее, и сердце ее мучитель­но сжалось. Она чувствовала, как растет в Дереке неприязнь к Феликсу, и от души сожалела, что не может оправдаться. Ей хотелось сказать, что она не приглашала сюда Феликса, что отдала бы все, только бы он не появился здесь… но нет, она не вправе пускаться в объяснения. Что бы ни говорил Дерек, у нее нет на него никаких прав. Какие бы чувства их ни связывали, эту связь унич­тожат ее возраст и обязательства Дерека перед Оливией…

15

Зато, поняла вдруг Джин, ничто не мешает мне высказать Феликсу все, что я думаю о его приезде. С какой стати я должна сдерживаться? Разве он когда-нибудь считался с моими чувства­ми? Разве принимал в расчет кого-нибудь, кро­ме себя?

— Извини, Феликс, но я совсем не рада тебя видеть.

Джин отступила на шаг, когда он вознамерился поцеловать ее в щеку. При этом она наткнулась на стоявшего позади Дерека и хотела отойти, но он удержал ее, положив руку на ее талию.

— Собственно… собственно говоря, — голос Джин слегка дрогнул, — я вообще не понимаю, зачем ты приехал.

Голубые глаза Феликса обрели стальной отте­нок, и Джин удивилась, что прежде не замеча­ла, как близко у него посажены глаза.

— Ты отлично знаешь, зачем я здесь, — возра­зил он. — Если Мэб предупредила тебя о моем приезде, то наверняка рассказала, как я был ра­зочарован, когда, вернувшись, не застал тебя дома.

— А ты хотел, чтобы я сидела у окна и ждала тебя? — напряженно осведомилась Джин. Рука Дерека крепче сжала ее талию, и его горячие пальцы, приподняв край рубашки, коснулись кожи. — Неважно, что именно рассказала мне Мэб. Твои дела больше меня не касаются. Хочу напом­нить, что мы разведены. У тебя своя жизнь, у меня — своя.

— С ним? — Феликс презрительно фыркнул, переводя взгляд с Джин на Дерека. — Да брось ты! Кто он такой? Официантик? Жиголо, кото­рый подцепляет одиноких дамочек, чтобы выт­рясти из них побольше наличности?

— Возьми свои слова обратно.

Джин и глазом не успела моргнуть, как Де­рек, бесцеремонно оттолкнув ее, выступил впе­ред. Его смуглое лицо дышало гневом, но Фе­ликс, хотя и опешил, тут же воинственно нахму­рился.

— Это кто сказал?

— Я. — Дерек сделал еще шаг — рослый, худо­щавый, мускулистый, чересчур опасный против­ник для пополневшего Феликса. — Тебя это не устраивает?

— Ради Бога… — Джин не могла допустить, чтобы словесная стычка превратилась в драку. — Дерек, не надо…

— Еще как надо, — ледяным тоном возразил Дерек. В его темных глазах плясали искры холодно­го бешенства. — Этот… тип оскорбил тебя и меня.

Феликс невольно съёжился.

— Что-то ты чересчур обидчив для смазливого альфонса, — пробормотал он едва слышно, но Дерек услышал.

Миг спустя он уже сгреб Феликса за отвороты дорогой спортивной рубашки и очень тихо осве­домился:

— Что ты сказал?

До Феликса наконец дошло, что противник не шутит.

— Эй, полегче! — слабо запротестовал он, пытаясь вырваться. — Знаешь хоть, сколько стоит эта рубашка?

— Бьюсь об заклад, что гораздо больше, чем ты сам, — процедил Дерек, усилив хватку.

— Ты сделал мне больно! — взвизгнул Феликс, в отчаянии косясь на бывшую жену. — Джин, ради Бога, я же не имел в виду ничего плохого! Убери его от меня!

— Я еще не слышал твоих извинений, — про­цедил Дерек.

Все его внимание сосредоточилось на против­нике. Феликс потерял весь свой лоск, уронил пиджак на пол и уже обеими руками пытался оттолкнуть Дерека, но безуспешно. Дерек стоял как скала, и, если бы Джин не была причиной ссоры, она от души посмеялась бы над этой сце­ной.