Страница 41 из 64
– Что за чушь! – вспылила Уна. – Каждый вечер после нашего приезда в д'Омсбери он не мог на ногах стоять и едва ворочал языком. Он такой же пьяница, как лэрд Стюарт и его сыновья.
– Ничего подобного, – продолжал настаивать Годфри. Мальчишка покраснел и воинственно выпятил грудь – как петух, который собрался прокукарекать. – Лорд д'Омсбери не пьяница, и вы никогда не заставите меня поверить в то, что он пил несколько недель подряд.
– Нет, конечно, нет, – вздохнула Мерри.
– Что? – в один голос воскликнули Уна и Годфри. Мерри не была удивлена реакцией своей служанки, но поведение оруженосца, только что с пеной у рта защищавшего своего трезвенника хозяина, заставило ее слегка улыбнуться. Несмотря на весьма твердую позицию, парнишка, похоже, был не слишком уверен в своем господине. Мерри была рада объяснить ему, в чем дело.
– Алкоголь не вызывает расширения зрачков, – сказала она.
– А что вызывает? – спросила Уна.
– Некоторые травы и тонизирующие сборы, – сказала Мерри и внимательно посмотрела на Годфри. – Послушай, мне необходимо, чтобы ты очень точно описал, что чувствовал, когда начал приставать к Уне, и с чего все началось.
– Ой, ну… я… – Годфри покраснел, как спелое яблоко. Мерри понимала, что ему очень неловко, но ей нужна была информация.
– Поверь, я вовсе не пытаюсь тебя смутить, – сказала она, серьезно посмотрев на мальчика. – Это действительно очень важно.
– Сначала мне было очень плохо. Меня бросало то в жар, то в холод. И я сильно кашлял.
– Да, именно тогда я дала тебе вино с травами. Годфри поколебался, потом кивнул:
– Вскоре после этого я почувствовал себя как-то странно.
– Интересно, ведь я дала тебе обычный общеукрепляющий сбор, – пояснила Мерри, и тут ее осенило: – Подозреваю, что-то уже было в самом вине. Мы налили себе по полкружки, но Алекс сделал только один или два глотка. Потом мы отправились смотреть, что случилось с кобылой, затем явился ты и раскашлялся. Я взяла одну из кружек, чтобы размешать в ней травы, и только потом поняла, что это была кружка Алекса.
– То есть вы считаете, что вино моего господина было отравлено, а я его выпил? – растерянно спросил Годфри.
– Да. А теперь скажи, в чем проявилась странность твоего самочувствия и как скоро после того, как ты выпил вино, это началось.
– Думаю, это началось, когда я уже был в повозке. Уны еще не было. Я чувствовал себя отвратительно и никак не мог уснуть. За несколько минут до этого мне казалось, что я засну стоя, но как только я залез в повозку, сон как рукой сняло. Мне хотелось куда-то бежать. Но я знал, что вы и милорд рассердитесь, поэтому я смирно лежал и старался уснуть, но…
– Но? – поторопила Мерри.
– Мне показалось, что все вокруг расплывается, – сказал он, явно испытывая затруднения с подбором слов. – Я смотрел на костер, видел, что вокруг снуют люди, но у меня создалось впечатление, что все покрыто густой вуалью. – Он поморщился. Очевидно, воспоминания были не из приятных. – И еще мне было жарко, очень жарко. Я горел как в огне. Больше всего на свете мне хотелось сорвать с себя всю одежду, чтобы стало хоть немножко легче, а потом…
– Продолжай, – улыбнулась Мерри.
– А потом мой дракон пробудился и потребовал накормить его… немедленно…
– Именно дракон, – вмешалась Уна. – Такой здоровый…
– Продолжай, пожалуйста.
– Я уже почти все сказал. Как только это началось, я больше не мог думать ни о чем другом. Мне требовалось срочно накормить дракона. Потом пришла Уна, и… – Годфри опустил голову еще ниже. – Мне нужна была разрядка. Все остальное, даже то, что Уна активно отбивалась, не имело никакого значения. Все это было скрыто вуалью, и только отчаянная жажда разрядки была реальной. – Годфри покаянно взглянул на Уну: – Прости меня, Уна. Я не понимал, что происходит. Я никогда так не обращался с женщинами. Ведь я пытался взять тебя силой.
– Да ладно… – отмахнулась Уна. – Если тебя опоили, твоей вины в этом нет. К счастью, ты пока не очень крепкий парень, а я крупная и сильная женщина. Поэтому я с тобой справилась. Никто не пострадал.
– Сколько это продолжалось? – спросила Мерри.
– Всю ночь, – скривился Годфри. – Только на рассвете возбуждение немного спало, и я смог уснуть.
– Да, – подтвердила Уна, не сумев скрыть раздражения. – Я лежала под повозкой и слышала, как он метался до самого рассвета. Ну, я, понятно, тоже не спала. А ведь впереди был трудный день.
– Насколько я понимаю, вы считаете, что ваш муж не был пьян, а находился под воздействием какого-то зелья? – спросила Уна.
– Да, – ответила Мерри, но не вполне уверенно.
– В вашем голосе слышится «но», – с любопытством отметила Уна.
– Кажется, все именно так и было. Каждый вечер на протяжении последних трех недель он не очень твердо держался на ногах, спотыкался, его речь была невнятной, но при этом он утверждал, что ничего не пил. А ты сказала, что заметила у него расширенные зрачки.
– Но он же не набрасывался на вас по ночам? – попыталась уточнить служанка. Мерри обратила внимание, как при этом заявлении взлетели брови Годфри, и скривилась, решив, что все же нельзя подпускать к себе слуг так близко. Они не должны слишком много знать.
– Я как раз об этом и думаю. Все остальные симптомы у него были, но он не нападал на меня, как Годфри на тебя.
– Ваш муж намного более крупный мужчина. Возможно, доза для него была маловата.
– Может быть, – задумчиво пробормотала Мерри. Это, конечно, многое объясняло, но… прошлой ночью он вел себя по-иному. И в ночь, когда они впервые вступили в брачные отношения, тоже. Он, конечно, тогда брал ее не один раз, но все же не был так агрессивен. Он был нежнее, спокойнее и вел себя совсем не так, как накануне, когда внес ее в палатку и, сгорая от возбуждения, намеревался овладеть ею силой.