Безрассудство

— Понятно. — Энтони заколебался, но все‑таки спросил:

— И вы в какой‑то момент догадались, что происходит?

— Да.

— И что же вы сделали? — Теперь Энтони смотрел на него с любопытством.

— Разве непонятно? — Габриэль недоумевающе приподнял плечи. — Я использовал Онору, чтобы передать Бакстеру ложную информацию, и расставил ему ловушку.

— Простите мой вопрос, но что было с ней дальше?

— Когда ее отец обнаружил, что дочь стала любовницей Бакстера и к тому же едва не погубила его компанию, он поспешил выдать ее замуж.

— За кого? — продолжал допрос Энтони.

— За одного из своих партнеров, весьма немолодого.

— Уж не она ли наша таинственная Алиса? У нее могло возникнуть желание отомстить, — прищурился Энтони.

— Вряд ли. Последнее, что я о ней слышал, — это то, что она ждет второго ребенка. Она по‑прежнему живет на островах. Ее престарелый супруг, видимо, решил основать династию судовладельцев.

— Итак, остается загадочная Алиса и ее предполагаемая связь с Нилом Бакстером. — Энтони призадумался. — Как же нам быть с Фебой?

— В каком смысле?

— Вы уверены, что она будет в безопасности, пока вы разыскиваете Алису?

— Разумеется. Вы что, считаете, я не позабочусь о ней?

— Конечно, позаботитесь, — ответил Энтони, — если только она вам позволит. Вы, наверное, уже поняли, что с Фебой очень трудно иметь дело. Где она сейчас?

— Дома. Я предупредил всех слуг, чтобы в дом не пускали посторонних людей — ни под каким предлогом.

— И Феба согласилась просидеть весь день дома? — озабоченно спросил Энтони.

— Она останется в доме столько, сколько понадобится. Я запретил ей выходить, если я или Стинтон не сможем сопровождать ее.

— Вы посадили Фебу под замок?

— Вот именно.

— На неопределенный срок?

— Да.

— И она согласилась? — мрачно настаивал Энтони.

— Феба поступит так, как я скажу.

— Да вы что, совсем спятили, Уальд? Феба поступит так, как вы ей скажете?! Черта с два! Она будет делать только то, что захочет. Почему вы решили, что она послушается?

— Она моя жена, — напомнил ему Габриэль.

— Какая разница? Она никогда никому не уступала — ни отцу, ни мне, а я все‑таки старший брат. Феба слушается только себя, своих безрассудных порывов. Господи Боже, да она, быть может, отправилась к черту в зубы прямо в эту минуту, когда мы тут с вами болтаем. Она вполне могла убедить себя, что ее долг — разыскать эту таинственную Алису.

— Я строго‑настрого запретил ей выходить сегодня. Она не посмеет нарушить мой запрет.

— Хорошо сказано, — одобрил его Энтони, — но мы ведь говорим о моей сестренке, верно? А она один раз уже удрала от вас, Уальд.

— Это совсем другое дело. — Габриэль дрогнул, но сдаваться не собирался.

— Как хотите. Я сейчас же отправлюсь к вам в гости. Я должен убедиться, что она еще дома.

— Она дома.

— Держу пари на десять фунтов: ее там нет. Уж я знаю нашу Фебу. Слишком упряма, чтобы выслушивать указания, даже от мужа.

— Я пойду с вами, — откликнулся Габриэль, — мы вместе навестим мою жену, и я с удовольствием получу свои десять фунтов.

— А если ее нет? Что тогда? — поддразнил его Энтони.

— Тогда я отыщу ее и запру в комнате, — посулил Габриэль.

— Феба знает, как сделать лестницу из простыни, — напомнил ему Энтони.

— Что такое, почему это Уальд не позволяет тебе выходить из дома?! — вскричала любящая мать, выхватывая из ридикюля очки и поспешно обегая заботливым взглядом фигуру дочери. — Что у вас произошло? Он тебя бил? Ручаюсь, твой отец не потерпит этого. И я не потерплю! Мы позволили ему жениться на тебе в надежде, что он сумеет тебя перевоспитать, но никто не позволит ему заходить так далеко.

— Он дурно обращается с тобой, Феба? Я говорила, он не умеет владеть собой. Но ты не беспокойся, мы с ним справимся.

— Прошу вас, присаживайтесь. Произошла потрясающая история. Мне не терпится кому‑нибудь ее рассказать, вот я и позвала вас.

— Феба, надеюсь, ты нас не разыграла? Я получила твое письмо и страшно перепугалась. Уальд запер тебя под замок, не так ли?

— Мне запрещено выходить без сопровождения мужа. — Феба забавно сморщила носик. — Или некоего мистера Стинтона. Все это ужасно скучно, честное слово.

— Значит, правда? Ты заперта в этом доме против своей воли? — Мередит взяла чашку чаю, не спуская глаз с лица младшей сестры.

— Да уж, конечно, не по своей воле, — пожаловалась Феба.

— Но почему он запер тебя?! — напрямик заявила графиня.

— Уальд очень боится за меня, — пояснила Феба, отпивая чай. — По‑моему, это весьма обнадеживающе, верно? Думаю, если он так боится за меня, значит, он меня любит. Только не желает признаться в этом.

— Лучше бы ты рассказала все с самого начала.

— Конечно, — согласилась Феба и быстро изложила все свои приключения. — Вся беда в том, что мы так и не выяснили, кто такая эта Алиса, и не знаем, откуда ей известно проклятие из «Дамы на башне». Габриэль подозревает, что Нил Бакстер каким‑то образом замешан в этом деле.

— Господи Боже, — вздохнула графиня, — неужели мы никогда не избавимся от этого кошмарного типа.

— Я не уверена, что Нил Бакстер имеет какое‑то отношение к этой загадочной истории. Думаю, Уальд поторопился обвинить его, потому что терпеть не может Нила… И потом, он чуточку ревнует меня к нему.

— Ах да, это многое объясняет, не правда ли? — пробормотала Мередит.

— Мне бы хотелось так думать, — весело призналась Феба, — но факт остается фактом: Уальд запретил мне даже приближаться к Нилу, так что у меня нет никаких шансов выслушать его версию этой истории.

— И слава Богу, если хотите знать мое мнение, — ответила графиня. — А чем же я и Мередит можем помочь тебе? Мы, разумеется, будем навещать тебя в заточении…

— Право же, мама, Феба вовсе не пленница, — возмутилась Мередит.

— Нет, пленница! — возразила Феба.

— Конечно, пленница, — подтвердила любящая мать. Мередит нахмурилась, неодобрительно посмотрев на обеих.

— Уальд совершенно правильно поступил. Тебя надо держать взаперти, в безопасности, пока он разберется, что происходит. Я нисколько не виню его за это.