Захват

После уроков Мишка возвращался домой по заросшей каштанами аллее. На зелени деревьев отдыхал глаз. В воздухе стоял запах сентябрьской жары и уличных цветов. Но Мишку ничего не радовало. Неразлучная троица и здесь не давала ему покоя. Подвижный как ртуть, светловолосый, Генка, подбегал сзади и пинал его щегольской портфель. Высокий, широкоплечий Женька и худощавый Наиль шли сзади и не давали поймать убегающего приятеля.

Мишке ни разу в жизни не приходилось драться. При мысли, что нужно ударить наглого пацана, у него слабели ноги, а на лбу выступала испарина. Нет, он не боялся. Просто ему надоело, все это! Почему нужно терпеть, что его тетради, пока он был на перемене, заливались каким-то клеем. Учебники оказывались где-нибудь за шкафом, а куртка, его классная итальянская куртка, вываляна в грязи. Одноклассники казалось, не замечали ничего. Особенно трудно было терпеть сочувственно-презрительные взгляды соседки по парте Ленки Коновальчук. Зеленоглазая, русоволосая девчонка односложно отвечала на вопросы, но сама не заговаривала и даже не смотрела в сторону своего соседа. Класс затаился и ждал, что будет, чем все закончится.

Отец принял, как всегда, единственно верное решение. Если сын не умеет себя защитить – надо его научить. Сам он рос во время войны, когда в их южный город хлынули толпы эвакуированных и уголовников. В спокойных прежде парках и скверах стали появляться банды грабителей. В больницах и госпиталях лежали раненные фронтовики. В городе можно было почти свободно купить оружие. Ходить с ножом в кармане или, даже, с пистолетом стало обычным делом. Тогда и познакомились студент Захар Шмель, будущий Мишкин папа, и боксер, чемпион Азии, Давид Франк.

Они жили в одном дворе, дружба завязалась как бы сама собой. Давид был спокойным почти флегматиком. Среднего роста, ширококостный он уже оканчивал медицинский институт. Мишкины родителя еще не были женаты и только «встречались», а чемпион Давид Франк уже женился на подруге своего детства гимнастке – «художнице» Ниночке. Как-то раз Миша и Нина пригласили будущих Мишкиных родителей в кино. Фильмы шли трофейные и «союзнические». В этот раз показывали «Серенаду солнечной долины» с Соней Хенни в главной роли.

-Додик, ты деньги взял? – спросила Нина Давида.

Занятый разговором Давид, помахал рукой Ниночке. Успокоенная, она обернулась к подруге, и обе девушки погрузились в свои, девичьи, разговоры. Автобусов, в то время, было мало, троллейбусов не было вообще. В трамвае люди стояли, как обезьяны из старой шутки: «Три обезьяны сидели, тесно прижавшись, друг к другу спинами».

Внезапно Давид почувствовал, что кто-то лезет к нему в карман. Резко обернувшись, чемпион в полутяжелом весе успел схватить за руку человека, пытавшегося улизнуть в толпу. Второй рукой он схвати его за горло, глаза бедняги слегка выкатились, рот судорожно открылся.

-Отдавай деньги! Куда спрятал? – рявкнул Давид, тряхнув вора-неудачника. Тот глазами показал на свой карман.

-Ага, - сказал обрадованный боксер.

Выхватил бумажник из кармана карманника и резко толкнул вора к трамвайной двери. Человек вылетел из вагона на полном ходу.

Перед билетными кассами кинотеатра Нина достала из сумочки бумажник мужа. Давид от удивления потерял дар речи.

-А у меня, чьи деньги? – удивленно пробормотал он, вытаскивая из кармана другой бумажник. Хохотали все так, что заболели челюсти, а глаза наполнились слезами.

Вообще-то Мишка давно хотел попробовать заняться боксом. Книгу Джека Лондона «Лютый зверь» зачитал до дыр. А недавно прочел «Ринг за колючей проволокой» Андрея Борзенко. Оказывается, в конце войны наши пленные в концлагере Бухенвальд, боксировали с фашистами! Истощенные, они все равно ухитрялись побеждать. На матчах, специально устраивался страшный шум. В это время заключенные пристреливали в подвалах лагеря самодельное оружие. Готовились к восстанию. И самое главное, главный герой этой книги тренировался он когда-то вместе с Давидом Франком. Это была судьба. Нужно ехать! Ну, берегитесь фашисты зареченские!

Улицы были залиты летним солнцем. Асфальт неохотно отдавал свое тепло. Миша с отцом впервые переступили порог боксерского зала на стадионе «Старт».

Все изменилось. Здесь уже пахло не ранней осенью, а запахом пропотевших кожаных перчаток. Посреди большого зала виднелись канаты ринга. Вокруг висели тяжелые боксерские мешки, груши и, что-то такое, чему Мишка еще не знал названия. Шум. По каждому мешку или груше кто-то бил. Причем не просто бил, а прыгал вокруг снаряда, нанося удары, справа и слева. Иногда снизу или сбоку. Казалось, все это делается беспорядочно и как попало. Тренер, Давид Борисович, внимательно рассмотрел подростка и сказал:

-Породистый щенок!

-То есть как Додик? – оторопел от такой оценки отец

-Данные есть, заниматься будет, но далеко не пойдет. Бокс требует полной отдачи. А он, под вашим же влиянием, захочет образование получить. Значит в «большой спорт» даже не придет.

-Так ты его не возьмешь?

-Да взять то возьму – вздохнул Франк – но будущее могу предсказать сразу. Вон Степан на «груше» работает, видите? У него в семье девять братьев и сестер. Отец умер. Мать иногда утром не знает, чем детей вечером кормить будет. А здесь у меня он тренируется два раза в день и специальное питание получает. Спортивные костюмы, трусы, майки – все до носок. Понятное дело – работает как вол. Первенство города выиграл. Уже и младший брат его тоже сюда бегает. А ваш то из интеллигентной семьи. Зачем ему бокс, для улицы?

-Для улицы тоже нужно, Додик. Вспомни нашу с тобой молодость. Как на Высоковольтной дрались с чеченцами? А трамвай, в котором ты же «ограбил» вора?

-Серёжа! – крикнул тренер. - Иди сюда. Сейчас поработаешь с этим парнем. Михаил, одевай перчатки.

-Да я никогда в жизни… - начал Мишка

-Знаю, что никогда, сейчас и попробуешь.

-Додик, а это не опасно? – забеспокоился отец

-Захар! Все под контролем. Готовы? Начали. Три минуты.

Эти три минуты показались Мишке часом. Сергей, с которым его свела судьба, был его ровесником, но от природы очень крепким и мускулистым. Он уже три месяца занимался и был уверен, что почти всему научился. Жалкие Мишкины удары он парировал легко. Сам бил резко и только в живот. После боя Миша вышел на балкон и весь ужин, которым мама его предварительно накормила, вылился из него мгновенно. Он вернулся в зал, где спокойно беседовали его отец и тренер. Ему стало нехорошо. Голова гудела, во рту было горько.

-Ну, что? Будешь боксом заниматься? - хитро прищурился Франк

-Буду. - Плохо соображая, что говорит и делает, сказал Мишка

-Понедельник, среда, пятница. В восемнадцать ноль ноль. Понял?

-Понял.

Прошел месяц. Зареченские постепенно привыкли к Мишке, а он к ним. В дружбу не лез, списывать не давал, с уроков не сбегал, но считалось, что «прописку» он прошел. Бить не пытались, так как он никого не «заложил», а это считалось правильным поступком. Учителя, казалось, ничего не замечали. По вечерам, сидя в своей комнате, Мишка мечтал выловить всех своих обидчиков по одному. Каждому врежет в подбородок и в солнечное сплетение. Мысленно он уже это сделал.

Тренировки начались очень не просто. На первой, после общей разминки, тренер заставил его два часа отрабатывать боевую стойку и передвижения по рингу.

-Что такое боевая стойка? Это такое положение тела боксера, при котором он может нанести противнику любые атакующие действия, а противник при этом не сможет ответить тем же. Понял?