Страница 67 из 69
Ближе к полудню солнце уже палило нещадно, а на белый песок невозможно было ступить голой ногой – он моментально обжигал. Высокие пальмы не давали практически тени, а под зонтом сидеть Патрику, в конце концов, наскучило. Они решили, что пора немного передохнуть в живительной прохладе гостиничного номера, а затем уже и пообедать.
Войдя в комнату, Вероника с порога одним кошачьим прыжком достигла постели и раскинулась на ней, позволяя Патрику ласкать себя взглядом. Он замешкался у двери, глядя на неё в нерешительности.
- Дорогая, я забыл купить газеты. Схожу вниз и назад, не скучай - сказал он, улыбнувшись, и вышел.
Её тело расслабляла приятная истома от физической усталости, и ничего не хотелось делать. Она достала из кармашка пляжных шортов свой маленький сотовый телефон и стала перечитывать сообщения.
Света Домина в своём репертуаре: ха-ха, ура-ура, давай-давай – она в этом вся. Пишет, что Глеб работает в городской администрации в комитете по молодежной политике. Сам Глеб так и не ответил, а её сообщения вернулись назад с пометкой, что доставить их в настоящее время не представляется возможным. Наталья Викторовна спрашивает, как дела с местными туроператорами, когда она планирует заняться делом и передала ли ей мама известие про завещание. На вопрос Вероники, откуда она знает про завещание, её бывшая директриса написала, что к ней в офис приходил какой-то сотрудник (Вероника поняла так, что это был сотрудник из фирмы Бориса) и оставил сообщение об этом.
На следующий день ближе к вечеру Вероника позвонила всё-таки Наталье Николаевне. Та, как всегда, была предельно сдержана и практически лишена всех эмоций. В ответ на новость от Вероники, что она звонит ей из Майями, кадровичка поздравила её с этим важным событием в карьере и поинтересовалась, как там погода – ну не чучело ли? Нашла о чем спросить! Вероника всегда подозревала, что та не ровно дышит к Борису и недолюбливает её, но ей было плевать на переживания и домыслы старой клячи. В их разговоре она спросила:
- У вас нет для меня никаких известий?
На что Наталья Николаевна ответила:
- Мы передали вашей маме, что Борис Сергеевич оставил завещание. Мы обнаружили его в одном из банковских сейфов по чистой случайности.
- Да? А мне сказали, что ваш человек приходил ко мне на работу в «Парадайз».
На другом конце было некоторое секундное замешательство, а затем Наталья Николаевна ответила:
- Действительно, мы посылали Игоря Анатольевича – это наш новый водитель – на вашу работу. Мы ведь не знали, что вас нет в городе.
- Да, правда, я никому толком не успела сообщить – всё так быстро произошло.
- Случаются в нашей жизни перемены. Надеюсь, для вас они к лучшему.
- А-а… Наталья Николаевна, а вы сами видели это… эту бумагу? Я к тому, что… вы же понимаете, что для оформления документов мне придется вылететь из Штатов, а это, по правде говоря, совсем некстати. И мне, конечно же, хотелось бы быть уверенной на все сто, что всё это не является какой-нибудь нелепой ошибкой.
- Я уверена, что если вы оставите свой почтовый адрес, то на него будет выслано официальное уведомление. Честно говоря, я не вникала в эту процедуру, но мне представляется, что порядок должен быть именно таким.
Вероника продиктовала ей адрес Патрика Бауэра в Питсбурге.
- Я постараюсь помочь вам, Вероника, - на прощание сказала Наталья Николаевна.
Но Вероника не была уверена, что кадровичка свяжется с нотариусом и передаст ей её новый адрес в Штатах, хотя прекрасно знала, что профессиональные качества Натальи были вне всяких сомнений, и она переслала адрес еще и своей матери, попросив подтвердить, когда уведомительное письмо на её имя будет отправлено в Питсбург.
От нечего делать она еще раз отправила сообщение Глебу:
«Привет, как дела, как жизнь?»
К её удивлению, ответ пришел почти тут же:
«Ника, рад получить от тебя сообщение. У меня всё хорошо. Как ты?»
Она в задумчивости перечитала текст. К этому времени, если Глеб не сел на иголку или не спился, его мозг должен функционировать по определенной программе. Этот ответ не давал ей возможности определить, в каком состоянии он находится в данную минуту. Она нажала на клавишу «Вызов абонента», намереваясь услышать его голос, и стала ждать. Послышались гудки – линия была свободна.
В этот момент вернулся Патрик с кипой газет, и она бессознательно отменила разговор на втором гудке вызова, хотя знала, что её муж по-русски понимает только «любить» и «жрать», а также еще парочку слов, которые в его исполнении её неизменно веселили и приближали на мгновение к родине. Но в его присутствии она не чувствовала себя достаточно раскованной для серьезного разговора с Глебом.
- Я уже истосковалась, куда ты пропал? – встретила она мужа лучезарной улыбкой.
- И чем же ты занимала себя в эти три минуты? – спросил Патрик, присаживаясь на край кровати.
- Перечитывала письма из дома, - ей всегда легко давалось говорить правду, как ни странно.
- Ты скучаешь?
- Чуть-чуть, - Вероника показала ему сложенные пальчики, и он поцеловал их.
В этот момент её телефон сообщил, что пришло сообщение. Она взглянула на дисплей – оно было от Глеба.
- О’кей, я пойду пролистаю новости на террасе, пока ты будешь сплетничать со своими русскими… как это… бабУшка, - он сказал последнее слово по-русски, поставив ударение в середине, согласно ритмике английского языка, и её это позабавило.
Она посмотрела, как он вышел на широкую тенистую террасу через широкую балконную дверь, а затем с интересом раскрыла сообщение от Глеба. Он писал:
«Ты звонила? Я сижу на конференции – скукота, говорить не могу, но молча пообщаться – ОК».
Судя по всему, он в рабочем состоянии. Она уже знала, что ему написать, и быстро набрала текст:
«Ты собираешься ко мне в гости?»
Его ответ, пришедший только через минуты две-три, в течение которых она в нетерпении ерзала по простыням, не внес, однако, какой-либо ясности:
«А ты меня ждешь?»
«Я скучаю!» - написала она.
«Но я же только устроился на работу, а ты только вышла замуж».
«Это было необходимо, ты же знаешь».
«Мне незачем сейчас ехать».
«Тогда приеду я».
«Не говори глупости, а то я начну ждать».
«Через три месяца».
Через три месяца исполнится ровно полгода со дня смерти Бориса, и завещание должно вступить в законную силу, если его родственники не предъявят встречные требования.
Ей показалось из его ответов, что за то время, что она не видела его, Глеб повзрослел. Его ответы уже больше похожи были на реплики взрослого мужчины, а не избалованного ребенка, каким она его всегда воспринимала. Что ж, ему только плюс.
«Ты правда приедешь?»
«Я надеюсь, если ничего не изменится. Как Люцера?»
Это был провокационный вопрос, и от ответа на него во многом зависело её окончательное решение по поездке домой. На этот раз молчание Глеба затянулось до семи минут. Она допускала, что в его сознании могут и должны происходить определенные процессы, которые спровоцирует упоминание этого имени. Краем глаза Вероника наблюдала за Патриком, который увлеченно читал бизнес-дайджест, удобно устроившись в раскладном кресле. Наконец от Глеба пришел ответ, прочитав который, она облегченно вздохнула:
«Ты мне снишься каждую ночь. Мне пора, целую».
«Аналогично», быстро набросала девушка и отправила сообщение.
- Дорогой, а не пора ли нам чего-нибудь перекусить? – громко сказала она, обращаясь к мужу.
Он обернулся. На её лице сияла счастливая улыбка.
- Твои бабУшка о’кей, я вижу?
- О’кей, о’кей, а я голодна, как десять бабУшка!
- Тогда идем скорее, только накинуть нужно на себя что-нибудь, - сказал Патрик.
- Конечно, дорогой, и галстук не забудь, - она часто подзуживала его за академический консерватизм, который был присущ скорее британцам, а здесь, в Америке, представлялся ей смешным и нелепым, особенно в соотношении с его габаритами. Но Патрик не обращал внимания.