Страница 49 из 77
— А вы продаете своих птиц? — неожиданно спросил Бронте.
Мередит повернулся и взглянул на него. Эти копы все время гнули в одну сторону, притом довольно агрессивно. Это его нервировало и заставляло чувствовать себя виноватым, хотя он никак не мог понять, из-за чего им могла заинтересоваться полиция.
— Членам нашей ассоциации, — ответил он.
— Исключительно?
— В основном.
— А мог бы я, просто проезжая мимо, завернуть к вам и купить понравившуюся мне птицу? — спросил Сантомассимо, сняв темные очки и в упор глядя на Мередита.
Теперь Мередит повернулся лицом к нему. Полицейский стоял на расстоянии вытянутой руки, и его глаза сверкали какой-то странной злобой. Мередит вновь посмотрел на царапину над бровью лейтенанта и подумал, что тот прав — это не было игрой.
— Ну, полагаю, да, — замялся Мередит. — Если вы готовы выложить круглую сумму. Обученный сокол — не дешевая игрушка, лейтенант.
— И мне не обязательно быть членом вашей ассоциации?
— Нет, разумеется, вы должны быть зарегистрированы.
— А вы это проверяете?
— Я прошу предъявить членский билет.
— А если я скажу, что забыл его?
Мередит вновь задумался.
— О членстве в ассоциации говорит не только билет, — сказал он после паузы. — Можно продемонстрировать свою осведомленность и умение правильно обращаться с соколами.
— И сколько стоят ваши птицы? — спросил Бронте.
Мередит, попав под перекрестный огонь вопросов, вертел головой то в одну, то в другую сторону. Он попытался опереться на калитку загона, но она оказалась слишком хлипкой.
— До пяти тысяч долларов, — сказал он.
Сантомассимо присвистнул.
— А в последнее время у вас были покупатели?
— Несколько.
— А были среди них не члены вашей ассоциации?
— Это можно проверить. Пройти в офис и проверить.
— Давайте пройдем, мистер Мередит.
Сокол в клетке пронзительно закричал, и крик этот, похожий на странный хохот, эхом прокатился над лугом. Было видно, как в высокой траве быстро промелькнул кролик. «Еще одно живое блюдо для сокола», — подумалось Сантомассимо.
Под прохладной тенью ив они прошли вслед за Мередитом в его дом. Переступив порог, сразу же оказались в его кабинете — обычной комнате, стены которой были обшиты панелями из светлой фанеры и густо увешаны всевозможными дипломами и наградами.
— Я ничего противозаконного не делаю, джентльмены, — бормотал по дороге Мередит. — Продаю согласно правилам. У меня хорошая репутация во всем каньоне. Я уже пятнадцать лет являюсь президентом Ассоциации соколиной охоты.
— Покажите нам свои бухгалтерские книги, мистер Мередит, — попросил Сантомассимо. — Вы продавали каких-нибудь птиц, не делая записей?
— Нет, сэр.
Пока Мередит доставал с полки толстую тетрадь зеленого цвета и, разложив на столе, искал последние записи, Бронте рассматривал грамоты, висевшие на стенах. Мередит состоял членом нескольких орнитологических организаций. Он также был чемпионом по стрельбе из лука и винтовки.
Сантомассимо принялся изучать записи в бухгалтерской книге, водя пальцем по колонкам, перелистывая страницу за страницей. Почти все покупатели были членами Ассоциации соколиной охоты США. Исключение составляли несколько человек.
— А это кто? — спросил присоединившийся к Сантомассимо Бронте.
— Гарриет Сентер. Из Тафта, что в Род-Айленде.151 Мне пришлось доставлять ей птиц спецрейсом. В некоторых штатах соколы на грани вымирания. Я же вам говорю, у меня все…
— Кто она такая?
— Гарриет Сентер, — Мередит взглянул на запись. — Дженкинс-авеню, 481. Телефон — 207/555-1173. Было это два года назад. Пожилая англичанка, большая поклонница Вальтера Скотта.
Бронте достал свой черный блокнот и записал ее данные. Мередит, просматривая бухгалтерскую книгу, оживился, стал вспоминать старых клиентов, особенности поведения и кормления птиц, которых он великолепно знал. Он выращивал и обучал их. Пока он предавался воспоминаниям, Сантомассимо размышлял. Что происходит со старыми соколами? Существуют ли кладбища для их захоронения? Или они идут на шашлык?
— Расскажите о самых последних продажах, — потребовал Сантомассимо.
— Конечно, лейтенант. Вот, шестнадцатого июля этого года. Продано Митчеллу Бреннеру из Инглвуда.152 Мейпл-авеню, 2736. Телефона нет.
— Как он выглядел?
— Отставной капитан военно-воздушных сил. А, нет. Я перепутал его с Митчеллом Райдером из Мемфиса.153 Это тот был капитаном военно-воздушных сил. Чертовски славный малый. Мы с ним как-то ездили на рыбалку на Рашн-ривер.154 Он умер от рака. Если рак добирается до поджелудочной железы…
— Мистер Мередит, ближе к делу. Вы помните, как выглядел мистер Бреннер из Инглвуда?
— Вежливый. Молодой, приятной наружности. Среднего роста. Чертовски хорошо знал соколов, каждый их вид. И в соколиной охоте здорово разбирался. Он мог бы учебник написать. Вот почему я решил, что он член ассоциации. Если это не так, то ответственность за это лежит на нем.
— Запиши адрес, Лу, — сказал Сантомассимо. — Это все, мистер Мередит? За последние месяцы вы больше никому не продавали птиц?
— Нет, лейтенант.
— А напрокат вы их сдаете?
— Лейтенант, это все-таки живые существа, а не мебель.
Сантомассимо впился в единственный живой глаз Мередита, скрытый толстым стеклом очков.
— Бреннер заплатил чеком?
— Нет, наличными.
— Сколько?
— Три тысячи.
Сантомассимо сделал Бронте знак рукой, принятый среди итальянцев. Тот чуть заметно кивнул. Больше здесь нечего было делать. Бронте протянул Мередиту визитку с номером телефона полицейского участка Палисейдс. У самой двери Сантомассимо обернулся и сказал:
— Если что-нибудь вспомните о мистере Бреннере, соколах или еще о чем-нибудь интересном, позвоните нам.
Мередит покраснел и любезно улыбнулся:
— Конечно, буду рад помочь.
Сантомассимо и Бронте вновь оказались под палящими лучами солнца. Пока они шли к «датсуну» через двор, усыпанный сухой соломенной трухой, их начищенные ботинки покрылись слоем пыли и потеряли блеск. Бронте оперся о крыло машины и посмотрел на друга. Он знал, что тот еле сдерживает раздражение.
— Мне этот Мередит тоже не понравился, — сказал сержант. — Но, похоже, он сказал нам правду.
— Ты действительно веришь, что он за последнее время продал только одного сокола? Тому типу из Инглвуда?
— Может, и нет. Но проверить этого мы не можем. Будем надеяться, что нам повезет и этот тип — тот, кто нам нужен.
— Ну да, — зло хмыкнул Сантомассимо, — мистер Бреннер упадет перед нами на колени и сам во всем чистосердечно признается.
— Если так, на что же ты жалуешься?
— Хорошо бы, так и было, — усмехнулся Сантомассимо.
Они помолчали. Сантомассимо чувствовал, что у Бронте есть что-то на уме.
— Лу, не тяни, выкладывай, — сказал он.
— Почему полицейский? Почему ты?
— Не понял. Ты это о чем?
— О Куинн. Кей Куинн. Она же преподаватель. Профессор. И вдруг положила глаз на полицейского. Человека с каменным лицом, молчаливого, одинокого, с грустными глазами. Что она в тебе нашла?
Выпад Бронте застал Сантомассимо врасплох.
— Лу, я сам себя об этом спрашиваю. Наверное, все дело в моих глазах. А может быть, в моей улыбке — мальчишеской и доброй…
— Фред, я серьезно. Между вами что-то есть?
— Что-то есть. Но что она во мне нашла… Чего ждет от меня… Откуда мне знать? Это невозможно понять. Думаю, я был внутренне готов к чему-то вроде этого…
— Ты достаточно взрослый, чтобы понимать, что делаешь.
— Ты ревнуешь, Лу?
— От пулевого ранения можно излечиться. От женщин — никогда.
— Basta.155
151
Род-Айленд — штат в Новой Англии, на западе США.
152
Инглвуд — юго-западный пригород Лос-Анджелеса.
153
Мемфис — город в штате Теннесси на востоке США.
154
Рашн-ривер — река в Центральной Калифорнии, расположенная к северу от Сан-Франциско и к западу от Сакраменто, неподалеку от г. Бодега-Бей, где Хичкок снимал «Птиц».
155
Хватит (ит.).