Голубиная сессия

Александр Петрович по-свойски присел на корточки, просунул в окошко сначала одну ногу, затем вторую, потом исчезло туловище, затем и голова.

– надеюсь, он еще вернется, – прощебетал впечатлительный Федор.

Через полминуты в дырке появилось испуганное лицо алкоголика.

– Ну что, толстяк, не повезло тебе. Раз ментом назвался, в короб полезай. Тут два трупа!

– как?

– А вот так. Не шевелятся, не пробуждаются, синие и холодные. И пульс не прощупывается. Мы же рядом с больницей квасим, в таких делах разберемся, – авторитетно заявил Александр Петрович.

Мы с Федей долго спорили. Даже сыграли в «камень, ножницы, бумагу», выпало еде, но его спас его большой живот. В итоге полезла я. Чтобы мне не было совеем страшно, в подвале остался Александр Петрович. Он придерживал мои ноги, я довольно легко спустилась вниз.

Передо мной предстал практически комната? Был постелен ковер (прохудившийся и протертый местами, но все же), тумбочки, подушки. Алики, в углу стояли кастрюли, чашки и прочая посудина. Наконец, я заметила, двух лежащих людей. Они прислонились к трубам, рядом валялись бутылки из под горячительных напитков.

Я на цыпочках подошла к мужчинам, словно боясь их разбудить. Ну, и запах, здесь. Борясь с отвращениям пощупала пульс у Жорика. Это был именно тот кто стучался ко мне дважды. Эту небритую и наглую физиономию сложно с кем-либо перепутать. Здорово, что я все-таки его нашла, жаль только когда у него перестал биться пульс. А наш гид и вправду специалист, чуть ли не за минуту констатировал смерть своих приятелей.

Мы с Александром Петровичем вылезли наружу.

– думаю, их отравили.

– Может, сами, купили паленого… – предположил мужчина, очень быстро пришедший в себя, словно и не пил весь день. – у нас тут уже был случай…

– Нет, – отрезала я, – здесь все по-другому. Эти двое позавчера совершили преступление, уверена их просто убрали как ненужных свидетелей. А то вдруг они в пьяном виду наболтают лишнего. Например, вчера, они уже рассказывали о своих похождениях. Так, в двух словах. Вот их и убрали, чтобы больше не болтали. Тут все ясно и младенцу.

– И что теперь? – ошарашено спросил Федор.

– А ничего хорошего, – заявила я, – теперь скорей всего будет еще одна жертва. И я даже догадываюсь, кто это будет…

Александр Петрович крякнул.

– Вы же соучастник, думаю, за вами скоро придут…

Надеюсь, я не сильно перегибаю палку?

– Но я же ничего не знаю! Честно! – поклялся мужчина.

– Ой, – я махнула рукой, – это вы можете нам рассказывать. А там спрашивать не будут. Но если вы все же поделитесь с нами всей полезной информацией, то все устроят в очень хорошее место.

– Да, я толком ничего не знаю. Жорик пришел, принес бутылки и сказал, что нужно сделать. А про себя упомянул, что у него и Усатого более ответственное задание.

– А кто сделал ему заказ?

– Одна женщина. Не знаю, где он с ней познакомился. Он конечно, красавчик, у него всегда с женским полом был порядок.

Думаю, в этот раз, эту даму привлекло в нем нечто другое.

– А как она выглядела?

– Я сам не видел. Но он сказал, что «рыжая дюймовочка желает голубку, я ей ее предоставлю».

Так это уже кое-что.

– А как они связывались, встречались? Может она оставила ему свои координаты? – с надеждой спросила я.

– Нет, но я знаю, что он к ней ходил в школу, которая там, через дорогу.

Помучив его еще немного, мы решили, что уже пора вызывать милицию. Затем, позвонили в «Бродяжку», организацию занимающую бомжами и направили туда Александра Петровича. Пусть поживет там некоторое время, потом поищет себе райончик поспокойней.

Мы вернулись домой. И Федя, до этого не проронивший ни слова, наконец, высказал свою позицию:

– Ну, ты и втянула меня в историю!

– Ну, я же не заставляла тебя лезть в подвал, а поверь мне, там было очень страшно!

– Не принуждала! – конечно! Это меня моя замечательная комплекция спасла. Не за что худеть не буду!

Я напоила Федю чаем, он немного успокоился и, наевшись вишневого рулета, пошел домой к своему любимому компьютеру. Попросив меня уже в дверях, чтобы на такие мероприятия я его больше не приглашала.

Я если честно сама прибываю в легком шоке. Не думала, что встречу Жорика в таком виде, уж лучше бы он меня еще раз башкой назвал, даже лысой, чем как сейчас…

Я уверена версия, возникшая у меня еще в подвале, правильная. Их точно отравили, но думаю, у милиции будет совершенно другое мнение по этому поводу. Такой контингент как Жорик с Усатым порой заканчивают свои дни именно так по собственной глупости.

Зато благодаря Александру Петровичу у меня есть, хотя бы примерное описание заказчицы похищения голубки. Рыжая дюймовочка, к тому же как-то связанная со школой. Обязательно схожу туда, вдруг она работает там учительницей. А почему бы и нет? Уставшая и нервная об непослушных учеников, замученная безденежьем, как тут не поверишь в чудодейственную голубку? Может, и в моем случае сработает?

Уверена, она рассуждала именно таким образом. Жаль не знаю с именем. Но описания, сделанного алкоголиком из подвала, мне хватит. Рыжая, с цветом волос все ясно, это, между прочим не самый часто встречающимся цвет. От силы одна-две на школу, главное, чтобы эта огненная шевелюра оказалось ее собственной, а не купленным специально для встречи с исполнителями ограбления, парике.

Ну и роста, судя по тому, как ее назвал Жорик дюймовочкой, она не большого. Хрупкая, не высокая рыжая девушка или женщина из школы. Найти можно.

Ну, это все завтра, на сегодня мне приключений хватило. Не успела, я взять шоколадки и чай и отнести это все в свою комнату, как меня позвала мама.

– Кира, ты, когда думаешь, собаку чесать?

Я сначала даже не поняла вопроса, а что если нашу Луша погладить за брюшко, то она принесет удачу? Но потом зажмурилась и осознала, что меня уже заносит. Все-таки нельзя путать и смешивать собственную жизнь с работой.

– Завтра.

– Вчера ты говорила тоже самое. Может, сегодня будут другие варианты?

Какая память, – поразилась я, – ну что же тогда от повинности не уйти. Пойду за щеткой.

Наш домашний любимец – бобтейл Луша. В ее собачеем паспорте правда написано Иста, в переводе с ирландского значит «прекрасная», но сын кличем ее Лушней, Лушечкой, Лушоней и прочими вариациями от Луши. Нам показалось, что это имя больше подходит к нашей толстушке. Она не имеет хвоста (особенность породы), но тем не менее это никак не мешает ей бурно выражать свою радость, вращать в разные стороны пятой точкой. Она лохматая и безумно красивая.

Прохожие искренне называют нашу собаку принцессой. Но и характер у нее королевский. Своими причудами и капризами она вполне соответствует особам королевского рода. Каюсь, здесь и наша вина, мы ее редко ругаем и воспитываем, поэтому уже Луисенька начала воспитывать нас.

Раньше Луша, сама без всякой помощи, когда чувствовала жажду, подходила к своей чашке, расположенной в специальной собачей кормушке. Только вот теперь Луша завела иной порядок. Она подходит к кормушке садится своей большой попой рядом и гавкает. Сначала мы не понимали, что нужно собаке. Но Луша быстро потыкала мордой в сторону миски. Мы вынули ее из кормушки и поставили на пол. После этого их кормушки Луша больше не пьет.

Теперь, где бы Луис не находилась, она неожиданно может загавкать. На вопрос «И что тебе надо?», Луша поворачивала голову в сторону кухню и продолжала свой лай. Вот так мы и бегаем с миской воды по квартире, уже привыкли, напрягает, только когда Луша начинает просить и вторую, и третью миску.

Мама Лушу кормит, папа выгуливает, а в мои обязанности ходит ческа (мы иногда меняемся). Между прочим, расчесывать бобтейла – дело не простое. Шерсть длинная, вьющаяся, постоянно путается, сваливается и превращается в колтуны. Срезать все это нельзя. Это противоречит стандартам породы. Наша Лушенька не посещает выставки (она ведь, априори все равно лучше всех!), но уродовать мы ее не будем. Так что приходится мучится с тем, что есть.