Страница 17 из 30
— А где Хедвиг, Гарри? — успокаивающе спросила она. — Мы можем поселить ее вместе с Пигвидженом и чем-нибудь покормить.
Гаррины внутренности завязались в узел. Он был не в состоянии сказать ей правду. Он допил свое Огневиски, только чтобы избавить себя от необходимости отвечать.
— Ты погоди, еще все узнают, шо ты опять его сделал, — проговорил Хагрид. — Ушел, отбился от него, када он был прям над тобой.
— Это был не я, — ровным голосом ответил Гарри. — Это была моя палочка. Моя волшебная палочка сработала сама по себе.
Через несколько секунд Гермиона мягко сказала:
— Но это невозможно, Гарри. Ты хотел сказать, что ты сотворил магию, не собираясь этого делать; ты среагировал инстинктивно.
— Нет, — покачал головой Гарри. — Мотоцикл падал, я не мог сообразить, где Волдеморт, но моя палочка крутанулась в руке, и нашла его, и выпустила в него заклинание, и я даже не понял, что это было за заклинание. У меня раньше никогда не вылетало золотое пламя.
— Частенько, — вмешался мистер Уизли, — когда ты в критической ситуации, ты можешь производить магию, о которой ты даже не подозреваешь. Маленькие дети часто так делают, прежде чем их обучат…
— Это было совсем по-другому, — сквозь зубы возразил Гарри. Его шрам горел; он был сердит и раздражен; он ненавидел саму идею, что они все тут воображали, что у него есть силы на уровне волдемортовых.
Никто ему не ответил. Гарри знал, что они ему не верят. Сейчас, когда он об этом подумал, он осознал, что и сам никогда раньше не слышал, чтобы палочка творила магию сама по себе.
Его шрам раскалывался от боли; он еле удерживался от того, чтобы застонать вслух. Пробормотав что-то насчет свежего воздуха, он снял очки и вышел из комнаты.
Когда он шел через темный двор, громадный скелетоподобный Тестраль взглянул на него, шуршанул своими колоссальными перепончатыми крыльями и продолжил пастись. Гарри остановился у ворот, ведущих в сад, глядя на переросшие растения, потирая свой пульсирующий лоб и думая о Дамблдоре.
Дамблдор бы ему поверил, он это точно знал. Дамблдор наверняка бы знал, как и почему гаррина палочка так независимо себя повела, потому что у Дамблдора были ответы на все вопросы; он знал все о волшебных палочках, он объяснил Гарри странную связь, существовавшую между его и волдемортовой палочками… но Дамблдор, как и Психоглазый, как и Сириус, как и его родители, как и его бедная сова — все они ушли туда, где Гарри никогда уже не сможет с ними поговорить. Он ощутил в горле жжение, не имеющее никакого отношения к Огневиски…
И вдруг, ни с того ни с сего, боль в шраме возросла неимоверно. Он вцепился в собственный лоб и зажмурил глаза, в то время как в голове у него раздался громкий крик.
— Ты говорил, что проблема будет решена, если я применю палочку другого!
И перед его мысленным взором возникла картина изнуренного старого человека в лохмотьях, лежащего на каменном полу, стонущего, испускающего ужасный протяжный крик, полный невыносимой муки…
— Нет! Нет! Я умоляю вас, умоляю…
— Ты лгал Лорду Волдеморту, Олливандер!
— Я не… клянусь, я не лгал…
— Ты хотел спасти Поттера, помочь ему уйти от меня!
— Клянусь, я не хотел… я считал, что другая палочка будет работать…
— Объясни тогда, что произошло. Палочка Люциуса разрушена!
— Я не могу понять… связь… она только… между вашими двумя палочками…
— Ложь!
— Пожалуйста… умоляю…
И Гарри увидел, как белая рука поднимает палочку, и ощутил приступ злобы и ярости, охватившей Волдеморта, увидел, как худой старик на полу корчится в агонии…
— Гарри?
Все закончилось так же внезапно, как началось: Гарри, пошатываясь, стоял во тьме и цеплялся руками за ворота, ведущие в сад; сердце его колотилось, шрам все еще покалывало. Прошло несколько секунд, прежде чем он осознал, что рядом с ним стоят Рон и Гермиона.
— Гарри, пошли обратно в дом, — прошептала Гермиона. — Ты больше не думаешь о том, чтобы уйти?
— Ага, тебе надо остаться, приятель, — сказал Рон, хлопнув Гарри по спине.
— С тобой все в порядке? — спросила Гермиона, едва приблизившись настолько, чтобы увидеть его лицо. — Ты ужасно выглядишь!
— Ну, — дрожащим голосом произнес Гарри, — вероятно, я выгляжу лучше, чем Олливандер…
Когда он закончил излагать им все, что увидел, Рон выглядел ошеломленным, а Гермиона, казалось, была просто в ужасе.
— Но я думала, это прекратилось! Твой шрам — он не должен был больше так делать! Тебе нельзя позволить этой связи снова заработать — Дамблдор хотел, чтобы ты закрыл свой мозг!
Когда Гарри не ответил, Гермиона схватила его за руку.
— Гарри, он берет контроль над Министерством, над газетами и над половиной волшебного мира! Не впускай его еще и к себе в голову!
Глава 6. Упырь в пижаме
Шок от потери Психоглазого висел над домом долго; Гарри все еще ожидал, что вот-вот он войдет в заднюю дверь подобно другим членам Ордена, которые периодически приходили и уходили, обмениваясь новостями. Гарри ощущал, что только действие сможет приглушить чувства вины и горя, и что он должен начать свою миссию по отысканию и уничтожению Хоркруксов как можно скорее.
— Ну, ты все равно не сможешь сделать что-либо насчет… — Рон одними губами произнес «Хоркруксов», — пока тебе не стукнет семнадцать. На тебе по-прежнему Метка. А планировать мы можем и здесь, точно так же как и в любом другом месте, верно? Или, — он понизил голос до уровня шепота, — ты думаешь, ты уже знаешь, где находятся сам-знаешь-что?
— Нет, — честно признался Гарри.
— Я думаю, Гермиона сейчас что-то такое копает, — сказал Рон. — Она сказала, что откладывала это до того времени, когда ты здесь появишься.
Они вдвоем сидели за обеденным столом; мистер Уизли и Билл только что отправились на работу, миссис Уизли пошла наверх, чтобы разбудить Гермиону и Джинни, а Флер отчалила принимать ванну.
— Метка сойдет тридцать первого, — сказал Гарри. — Это значит, мне надо остаться здесь всего на четыре дня. Затем я смогу…
— Пять дней, — твердо поправил его Рон. — Мы должны остаться на свадьбу. Они нас убьют, если мы не останемся.
Гарри расшифровал «их» как Флер и миссис Уизли.
— Всего один лишний день, — добавил Рон, глядя на бунтарское выражение гарриного лица.
— Неужели они не понимают, как важно?..
— Конечно, нет, — кивнул Рон. — Они и понятия не имеют. И кстати, раз уж ты об этом начал, мне надо поговорить с тобой на эту тему.
Рон глянул сквозь открытую дверь в прихожую, чтобы убедиться, что миссис Уизли до сих пор не вернулась, затем наклонился поближе к Гарри.
— Мама несколько раз пыталась вытянуть из нас с Гермионой, куда мы собираемся идти и что делать. В следующий раз она возьмется за тебя, так что будь готов. Папа и Люпин тоже спрашивали оба, но когда мы ответили, что Дамблдор велел тебе никому, кроме нас, не рассказывать, они отстали. А мама нет. Она хочет добиться своего.
Предсказание Рона сбылось уже через несколько часов. Вскоре после ланча миссис Уизли отделила Гарри от остальных, попросив его помочь опознать непарный мужской носок, который, как она полагала, мог вывалиться из его рюкзака. Едва они уединились в крохотной буфетной при кухне, как она приступила.
— Рон с Гермионой, похоже, думают, что вы трое не пойдете в Хогвартс, — легким будничным голосом начала она.
— О, — ответил Гарри. — Ну… да. Мы собираемся не идти.
Отжималка в углу комнаты вдруг сама собой включилась, выжимая нечто напоминающее одну из безрукавок мистера Уизли.
— А могу я поинтересоваться, почему вы решили забросить свое образование? — спросила миссис Уизли.
— Ну, Дамблдор поручил мне… кое-что сделать, — пробормотал Гарри. — Рон и Гермиона об этом знают, и они хотят пойти со мной.
— И что это за «кое-что»?
— Простите, но я не могу…
— Ну, знаешь ли, мне кажется, Артур и я имеем право это знать, и я уверена, что мистер и миссис Грейнджер со мной бы согласились! — заявила миссис Уизли. Гарри опасался этой атаки «озабоченных родителей». Он заставил себя посмотреть ей прямо в глаза, заметив впервые, что они точно такие же карие, как у Джинни. Это не облегчило ему задачу.