Страница 50 из 56
«Знакомая штучка, — подумала она. — Но почему?»
Ее размышления прервали голоса, зазвучавшие за стеной сарая.
— Говорил же я, не перестарайся со снотворным!
— Да ладно тебе, окатим их еще раз водичкой, проснутся как миленькие.
Дверь сарая распахнулась, и в сарай вошли трое крупных широкоплечих мужчин, у каждого в руках было по ведру с водой.
— Ага, наши колдуны очухались! — злорадно сказал один из них.
— Это что, воду мы напрасно тащили? — рассердился второй.
Третий мужчина молча кивнул головой в сторону пленников и, подавая пример, выплеснул воду из своего ведра на Матвея. Новая порция ледяной воды оказала благотворное влияние на мыслительные процессы, тошнота отступила, и Полина спросила жалобным голосом:
— Что вы с нами сделали? За что?
Она старалась казаться испуганной, хотя притворяться особенно не пришлось, — ей на самом деле было страшно. От веревки, которая стягивала руки, Полина могла освободиться в считаные секунды, но только при помощи пси-энергии. А пользоваться магией было нельзя — в памяти всплывал ошейник. Конечно, простая веревка не была непреодолимым препятствием к свободе, однако на физические упражнения сил пока не было. Полина решила, что роль испуганной жертвы следует сыграть ей, все-таки она — девочка, а пока мужчины будут сконцентрированы на ней, Матвей или Ник что-нибудь придумают.
Ее вопрос проигнорировали. Третий мужчина — тот, который пока не проронил ни слова, — медленно подошел к Матвею и остановился прямо перед ним. Матвей повнимательнее вгляделся в его лицо и вдруг отшатнулся.
— Я вижу, ты узнал меня, колдун, — прошипел мужчина, — значит, и я не ошибся.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — спокойно сказал Матвей, который уже взял себя в руки.
Но из-за его мимолетной слабости мужчина больше не нуждался в подтверждении своей правоты. Полина тоже узнала мужчину — это был глава той самой деревни, в которой люди ненавидели волшебство. Оставалось только гадать, как он смог узнать Матвея через столько лет. Все остальное особых вопросов уже не вызывало.
Скорее всего, Матвея узнали на постоялом дворе, потом незаметно или при помощи кухарки им всем подмешали в еду снотворное, а после того, как они уснули на сеновале, их отволокли в этот сарай, связали и надели им ошейники, взрывающиеся при малейшем проявлении пси-энергии.
— Ты уже все понял, колдун, — произнес глава деревни.
Его помощники — два мощных бугая — молча стояли в стороне. Видимо, их использовали только как грубую физическую силу.
— Ну хорошо, пусть я — это я, — неожиданно согласился Матвей. — А зачем вы связали моих спутников? Они обычные люди, отпустите их.
Мужчина рассмеялся:
— Ты думаешь, я поверю словам колдуна? Они вместе с тобой, значит, они такие же, как ты! Н-е-ет, вы все предстанете перед судом Инквизиции!
— Чего? — тихо спросил Ник.
Он впервые за все время заговорил, и Полина чуть повернулась к нему, чтобы ответить:
— Инквизиция — это суд древней церкви, они ведьм и колдунов на костре сжигали. Правда, это на нашей Земле было…
— О чем вы шепчетесь? — яростно взревел мужчина, подскакивая к Нику и Полине.
— Да вот интересуюсь, что такое инква… инкви… короче, о каком суде вы говорите? — невозмутимо произнес Ник.
— Суд Инквизиции — это суд над колдунами! — торжественно провозгласил мужчина. — Я уже вызвал Верховного Инквизитора, завтра утром он прибудет сюда, вас осудят и сожгут на костре!
— Надо же, и здесь то же самое, — пробормотала Полина. — Интересно, а куда смотрит их Конклав?
— Понятно, — громко сказал Ник. — Фанатики!
— Не смей произносить вслух мерзкие колдовские слова! — заорал «инквизитор», так мысленно окрестила главу деревни Полина. — Впрочем, — неожиданно успокоился он, — смерть от этого ошейника быстрая и не такая мучительная, как смерть на костре.
— Это произвол! — возмутилась Полина. — У вас нет никаких доказательств, что мы — колдуны. Я не знаю, что вам там показалось, но я вижу вас впервые в жизни.
— Доказательства? А это что?
«Инквизитор» вытащил из кармана и сунул под нос Полине карту и веревку, которые он нашел в их вещах.
— Карта-то волшебная! А веревка — зачарованная!
— Ну и что? — удивился Ник. — Это же карта волшебная, а не мы. А веревка самая обыкновенная…
Полина промолчала. Она совсем забыла рассказать ребятам о подарке кикиморы.
— Ни один порядочный человек не возьмет в руки эту гадость! — заверещал «инквизитор».
— Вы же взяли, — усмехнулся Матвей.
«Инквизитор» разозлился так, что его глаза превратились в щелочки, а лицо приобрело багровый оттенок. Из-за пояса он медленно достал кнут и вновь подошел к Матвею.
— А с тебя, колдун, должок, — сказал он, с трудом сдерживая гнев. — Правда, розги — это для маленьких мальчиков, а для тебя у меня есть это…
Кнут устрашающе щелкнул в воздухе, и Полина замерла от ужаса. Она уже открыла рот, чтобы закричать, — в конце концов, все зашло уже слишком далеко, и не могло такого быть, чтобы поблизости не оказалось ни одного здравомыслящего человека, — но Матвей поймал ее взгляд и едва заметно покачал головой. Полина послушалась, предположив, что у Матвея созрел какой-то план.
Щелк! Кожаный ремень кнута опустился на спину Матвея. Полина зажмурилась: смотреть на это было выше ее сил. Щелк! Она вздрогнула всем телом, как будто это ее ударили кнутом. Щелк! Она поняла, что не может больше сдерживаться.
Подпрыгнув и повиснув на веревке, Полина использовала ее в качестве маятника и со всей силы ударила ногами «инквизитора». Он не ожидал нападения и упал на пол. В ту же секунду бугаи, которые до этого мирно стояли в сторонке, бросились к Полине. Но они не успели ее ударить. Ник и Матвей, повторив маневр Полины, сшибли их с ног. Один из них, оглушенный, остался лежать на полу. Второй начал вставать, но замешкался, выбирая, на кого из ребят наброситься. Ник попытался еще раз достать его ногой, но ему не хватило длины веревки. Тем временем Матвей, рванувшись изо всех сил, оборвал веревку, которой был привязан к балке, и точным движением вырубил второго бугая.
Визг Полины, пронзительный и полный страха, заставил Матвея резко обернуться назад. «Инквизитор», воспользовавшись короткой схваткой, подкрался к Полине и приставил к ее горлу нож.
— Останови его, иначе я проткну тебя прямо сейчас, — зашипел он ей на ухо.
— Мэт, пожалуйста…
Ей не пришлось уговаривать Матвея. Со связанными руками он вполне мог уложить и «инквизитора», если бы тот вышел с ним один на один, но рисковать жизнью Полины он не стал.
Матвею ничего не оставалось делать, как подчиниться требованиям «инквизитора»: привести в чувство обоих бугаев и дать им себя связать.
— Мешки на головы! Связать им ноги! — командовал «инквизитор».
Как только все были надежно связаны, «инквизитор» вновь почувствовал себя хозяином положения и не позволил бугаям распускать руки. В воздухе снова засвистел кнут. Полина не знала, кому из ребят достался первый удар, но второй предназначался ей. Она задохнулась от боли, когда кнут опустился на ее спину, но крепко сжала зубы. Вздрагивать от каждого щелчка кнута было невыносимо, потому что невозможно предугадать, кого из них «инквизитор» ударит на этот раз. Но пытка длилась недолго, кто-то зашел в сарай и недовольным голосом спросил:
— Что здесь происходит? — И почти сразу тот же голос возмутился: — Ты с ума сошел? Их еще не осудили! Отправь всех троих в подземелья, но не трогай больше!
Если «инквизитор» и был недоволен таким решением, то оставил это при себе.
Спина горела так, как будто по ней прошлись раскаленным прутом, мешок на голове мешал дышать, кожаные ремни, которыми им связали руки и ноги вместо веревок, больно врезались в тело… И все же Полина была рада, что их куда-то потащили. Правда, ее ждало горькое разочарование. Никто не пришел им на помощь, никто даже не попытался возразить «инквизитору». Напротив, люди, собравшиеся вокруг, дружно посылали на их головы проклятия.