Страница 160 из 176
Новый зал — и Фриман замер, боясь пошевелиться. На стенах, между которым он ехал, висели, словно трофеи бывалого охотника, штурмовики Альянса, полуживые военные корабли. Гордон проезжал между ними, и они не трогали его, не срывались со стен и не начинали решетить его пулями. Они висели неподвижно, и лишь их фасеточные глаза живо поблескивали, и пошевеливались какие-то маленькие усики на килевой части. Чуть впереди у одного из них была укреплена навесная площадка, и стоящий на ней сталкер чинил винт штурмовика, луч лазерного резака бил из устройства, укрепленного на его голове. Пахло гарью и серой, и Гордон чихнул, но раб даже не поднял головы. Он не был приучен отвлекаться от работы. Сверху грохотал монорельсовый конвейер, и над головой Фримана медленно ехали два подвешенных штурмовика с еще не установленными винтами. Ученый не мог оторвать взгляд от этого, но капсула неумолимо увлекла его в какой-то боковой туннель. Свет на несколько секунд пропал совсем. И капсула остановилась над какой-то хорошо освещенной комнатой, метрах в десяти от пола. Фриман, затаив дыхание, ждал, но капсула больше не двигалась. И, в ту секунду, когда он увидел, что монорельс тут и заканчивался, дверца капсулы резко открылась, и он, вскрикнув, полетел вниз.
Но удара не было. От животного страха разбиться насмерть Гордон зажмурился, и вдруг ощутил, что плавно замедлил падение, словно он увяз в каком-то желе. И, открыв глаза, он обнаружил, что плавно опускается на пол. Сердце все еще бешено колотилось, и Фриман машинально потянулся рукой к груди. Но рука поплыла медленно, натужно, как будто против ветра. И только сейчас Гордон заметил, что в небольшой комнате, куда он упал, ярко засветились какие-то странного вида устройства. Тело ученого охватило размытое голубоватое свечение. Ноги тоже почти не двигались, тело словно сунули в густое вязкое болото.
— Что за черт… — Гордон сдавленно выругался и попытался вырваться из опутавшего его невидимого облака.
— Осторожно, — ученый вздрогнул, когда отовсюду раздался этот спокойный женский голос, — Конфискационное поле активировано.
Он еще раз попробовал подвигаться, но ноги и руки плыли так медленно, что на один шаг ушло бы минут пять. И все силы. "Вот попал, — сейчас ученый ничего не ощущал, кроме досадной обиды, — Не в капсуле помру, так здесь. Даже двигаться нормально нельзя… И что им стоит прийти сейчас и расстрелять? Просто и без дешевых мстительных монологов на прощание. Хотя… может, у меня еще есть время, пока они сюда доберутся?". И он изо всех сил начал дергаться и рваться, чтобы отплыть хотя бы немного вверх или в сторону. Может, когда сюда придут, его не заметят? Он мельком глянул на полутемный коридор, перекрытый силовым полем. Вроде никого… Но уже через несколько секунд он понял, что попытки тщетны. Ему удалось оторваться от пола лишь на несколько сантиметров.
— Тревога, — женский голос говорил со все тем же безразличным спокойствием, — Нарушение безопасности. Обнаружены незарегистрированные виды оружия. Задействовано конфискационное поле.
И, прежде чем Гордон успел что-то понять, настенные устройства, напоминающие объективы огромных фотоаппаратов, на миг вспыхнули белым свечение. И из каждого из «объективов» прямо в тело ученого ударили белые молнии, ослепительные и живые. Ученый попытался дернуться. Но боли от удара током или еще чего-нибудь не было. Молнии буравили тело Фримана, словно сканируя его. Он в панике почувствовал, как что-то заискрилось и пискнуло в задней части скафандра, где был главный узел питания. "Ну, теперь точно никакой ремонт не поможет…". И вдруг что-то невидимое со страшной силой вырвало из его рук автомат. Гордон просто остолбенел, глядя, как оружие, медленно вращаясь, плывет перед ним, охваченное синим свечение. В ту же секунду с его тела сорвало монтировку и гравипушки — и они, словно кружась в сонном танце, тоже поплыли перед ним. Молнии, оторвавшись от тела Фримана, точно и без промаха ударили в оружие. Ученый не знал, верить ли происходящему? Прямо на его глазах оружие аннигилировалось, испаряясь в воздухе. Рассыпалась бирюзовыми искрами его монтировка, которую он почему-то так любил — из ностальгии, наверное. Автомат медленно растаял. И лишь гравипушка упорно висела в воздухе. Остальные молнии переключились на нее, но устройство Илая не исчезало.
— Внимание, — сейчас спокойный голос женщины звучал как-то особенно зловеще, — Обнаружено устройство обратной сингулярности. Ошибка конфискационного поля.
И гравитация резко упала на плечи Фримана. Он буквально рухнул под тяжестью воздуха. Кровь застучала в голове, организм воспротестовал такой перегрузке вестибулярного аппарата. Но нескольких секунд хватилось, чтобы прийти в себя и понять, что ученый, наконец, может нормально двигаться. Гордон привстал и поднял взгляд. Прямо перед ним лежала гравипушка. Но что там женщина плела про устройство обратной сингулярности? Гордон поднял с пола гравипушку, от которой веяло теплом. Желтый кристалл из Зена, встроенный в ее рабочий конец, теперь светился ярким бирюзовым светом. И не просто светился — он прямо-таки лучился светом и энергией. Фриман покачал головой. Сейчас он чувствовал именно то, что чувствую люди, которые злятся, когда что-то не понимают.
"А Альянс преподносит все новые сюрпризы, — с усмешкой подумал он, — Что ж, одно радует: пушка Илая оказалась не по зубам их системам. Что бы это поле с ней ни сделало, это лучше, чем ничего". Но звук торопливых шагов заставил его насторожиться. Он выглянул в коридор, который уже был свободен от силового поля. И в полумраке увидел фигуры солдат Альяса. Двое или трое, они бежали сюда. Гордон сориентировался быстро. Отложив гравипушку в сторону, он встал за угол и принялся ждать. Первый солдат, бегущий впереди, влетел в комнату, уже предвкушая стычку с Нарушителем Номер Один, которая несет столько опасности и азарта. Но сильный удар в бок остановил его, и солдат, застонав, попытался повернуться и прицелиться. Еще один удар, на этот раз в висок, вырубил его окончательно, и слуга Альянса без чувств отлетел к железной стене. Гордон оглянулся, чтобы увидеть, насколько еще далеко остальные солдаты. И мигом кинулся к автомату, который уронил первый из них. Но ученый даже не успел прикоснуться к оружию — оно неожиданно и быстро аннигилировалось, оставив лишь бирюзовые искры, которые тут же потухли. Фриман на миг замер в каком-то ступоре. Нет, это уже не честная игра… И в этот момент в комнату вбежали еще двое. Один из них тут же ударил Гордона прикладом по груди, и тот упал, не чувствуя ничего кроме бессильной злобы.
Солдаты нависли над ним, оглядев Нарушителя с ног до головы. Нет, это не было предвкушением мести или наслаждением моментом. Все эти бессмысленные и глупые человеческие эмоции у них были давно в прошлом. Они лишь до конца идентифицировали цель, прежде чем ее уничтожить. Фриман, злобно скрипнув зубами, сдавленно выругался и схватил лежащую рядом гравипушку. Его руки сжали устройство изо всех сил. Это не было очередным маневром. Он просто не хотел умирать без оружия в руках. Он глянул в желтые матовые стекла респиратора, надеясь за ними увидеть глаза своего палача. Солдат вскинул автомат. Руки Гордона сжали гравипушку еще сильнее…
И вдруг один из пальцев соскочил, попав прямо по одной из кнопок устройства. Фриман так ничего и не понял. Это было словно в кошмарном сне. Ствол автомата солдата выплюнул первый сгусток пламени, и Фриман ощутил толчок в грудь. И, одновременно с этим из кристалл гравипушки вырвалась ослепительно яркая белая молния, и, словно злая оса, вонзилась в грудь солдата, лихо изогнувшись в воздухе. Разряд перекинулся и на второго, и оба солдата со страшной силой отлетели к стене, конвульсивно подергиваясь от бегающих по ним белых разрядов. Больше они не встали.