Страница 15 из 66
— Нет…погибли. След от них…навий. Я тогда не придал этому значения. Мало ли что могло случиться. А вче-ра, когда вы к ним в замок сунулись, я всё понял… Есть один древний и, даже для меня, жуткий ритуал «Изъятие си-лы»… Обладающий магической силой вводится в глубокий транс, ему вскрывают вены, кровь медленно течёт на ал-тарь демона Кра, — я с ужасом вспомнила жуткую образину на красном алтаре. — Жизнь уходит из жертвы. Противясь этому, маг сосредотачивает всю свою силу в одном месте…, в сердце, что бы оно билось медленнее, продлевая жизнь. Этого момента и ждёт его противник… Он вырывает сердце из груди жертвы, поедает его ещё тёплым и…
— Не надо подробностей, — еле выдавила я, сдерживая спазмы.
— Прости, я увлёкся. Воды дать? — я кивнула. Всевед подал мне глиняную кружку с колодезной водой. Пока пила, я немного отдышалась.
— А дальше?
— Думаю, все сёстры твоей подруги погибли именно так, восстанавливая утраченную силу своих врагов. Они ведь доверяли своей сестре.
— Но, как он смог настроить Малику против сестёр? — это у меня не укладывалось в голове.
— Как? Без особого труда… Ты знаешь их имена?
— Джинни как-то говорила, но всех я не запомнила.
— Имена… Порой в имени скрыто так много смысла, что это определяет натуру человека. Вот твоё имя — Вар-вара, обозначает иноземку, варварку, человека другого племени. И Пери имена давались не просто так. В них заклю-чен сакральный смысл, особая суть: Айна — взор; Камар — луна; Саида — госпожа; Суфия — мудрость; Халида — бес-смертная; Малика — владычица; Джинан — сердце души. Саббах выбрал ту, которая в силу своего предназначения, лег-че всего поддалась на лесть и обещания могущества. Ох, не вовремя Рыська расколдовал последнюю Пери. По моим сведениям, сила у них вот-вот должна закончиться. А тут Джинан её нашла. Подарок с небес!
— Как это, закончится? Они её, то есть силу эту, не навсегда получают?
— Чужая сила со временем истощается, так как оторвана от источника. Увядает, словно цветок без корней… Хватает её лет на сто — сто пятьдесят, максимум — двести.
— Ну, ничего себе!
— Для чародея это очень мало. А если им ещё и на двоих делить пришлось…
— Ты их ещё пожалей! — вскрикнула я. Кощей с удивлением уставился на меня. Только я не поняла, что его больше поразило: всплеск моих эмоций или панибратское обращение на «ты». — Извините, — на всякий случай сказала я. Нет, всё-таки левая сторона у него какая-то неживая.
— Чего мне их жалеть? — проворчал он. — Мне тебя от всего этого оградить надобно!
— Меня?
— Именно тебя! Вы вчера им себя продемонстрировали?
— Было дело… Но Саббаха я не видела.
— Зато он тебя великолепно видел.
— Я что-то такое чувствовала.
— Ага… Вы вчера, между прочим, чуть не попались. Они вас уже ждали. Снадобье приготовили.
— Какое снадобье? Это шербет что ли?
— Да, с сонным зельем смешанный. Свою беременность благодари, что живыми оттуда ушли.
— Так это…, - до меня дошло, что вчерашний приступ недомогания спас нам жизнь. И Джинни уснула не про-сто так, а в результате коварного покушения. И то, что ей, действительно, грозит опасность! И то, что она не отсту-питься… — Она не отступиться, — поделилась я своими умозаключениями с Кощеем.
— Это её дело, — равнодушно ответил чародей. — Главное, что бы ты во всё это не влезала!
— Ну-у-у, ты-ы-ы!!!
— Не возмущайся! Ты принадлежишь этому миру! Ты ему нужна! Ты нам нужна… живая, здоровая. В сен-тябре день Рода.
— И что, — зло осведомилась я. — Меня что-то ожидает в этот день?
— Ожидает, — тихо подтвердил Всевед.
— Ну, не молчите. Что мне ещё припасли? — опять игры в прятки… Злость накатывала волнами, и меня понес-ло. — Катание на Хмаре без страховки? Подбивание на ходу копыт у полканов? Укрощение пьяного Цмока?
— Ты не устаёшь меня поражать, — покачал головой Кощей.
— Ха! Значит, всё-таки Цмок…
— Не Цмок, а его пещера.
— Шутите? Генеральная уборка? Мелкий ремонт потолка? Вынос скелетов? — всё больше распалялась я.
— Варя! — чародей хотел ещё что-то сказать, но лишь беспомощно хватал ртом воздух. Потом резко вскочил и выбежал из избы.
В окошко заглянул встревоженный Май.
— У тебя всё в порядке?
Я кивнула.
— Ты давно тут… подслушиваешь?
— Давно. А это, в самом деле, Кощей Бессмертный?
— Он мне паспорт не показывал. Спроси у Яги. Кстати, она знает, что ты тут… шпионишь?
— Конечно. Сама послала. Сказала, к какому окну идти. Мировая тётка!
— Андрей, — пожурила я супруга, — она не тётка, она… женщина.
Муж не ответил мне, нырнув обратно, а в горницу вошёл недовольный Кощей в сопровождении Яги.
— За подмогой сходил? — я смерила Всеведа изучающим взглядом. Какой же он худой! Скелет толще. В чём только душа держится? О чём это я? Какая душа у Кощея Бессмертного? Но, если у него нет души, то, что тогда есть?
И тут я поняла про него всё. Бессмертный он… Как есть — Бессмертный… На самом деле — Бессмертный! И нет никакой иглы — смерти его. Ибо не может умереть то, что не живёт! Или живёт наполовину. Вот почему у него неподвижна левая сторона. Она мертва. Мертво сердце, мертво лицо… Он одновременно и навь, и явь. Он — граница, межа, страж.
Всевед замер под моим взглядом. Не знаю, что он подумал, но взор его стал тяжёлым, и вот теперь страшным. Правый уголок рта пару раз нервно дёрнулся. Он снова уселся напротив меня и посмотрел исподлобья. Яга устрои-лась с третьей стороны стола, словно хотела отмежеваться от нас обоих.
— О чём ты думаешь, Варвара? — соизволил осведомиться Всевед.
— О том, что Вы Бессмертный и, одновременно… Безжизненный…. И что Вам, наверное, грустно так… суще-ствовать.
— Яга, ты ей точно, ничего не говорила? — Кощей перевёл свой тяжёлый взгляд на хозяйку дома.
— Она от меня даже имени твоего, до сегодняшнего дня не слыхала, — спокойно отозвалась женщина.
— Такого не может быть! Как она могла догадаться?
— Путём логических умозаключений, — заступилась я сама за себя. — Думать надо тоже уметь!
— До тебя до таких выводов додумывались единицы, — проскрипел Всевед.
— Но додумывались же! Значит, я не исключение!
— Если бы ты знала, Варенька, сколько времени они до этого додумывались! А ты часок поговорила с Всеве-дом и на тебе! Делаешь выводы, которые до тебя вообще никто не делал.
— Ох, не надо было мне ничего говорить, — в сердцах я хлопнула ладонью по столу, — смолчала бы, за дурочку сошла!
— Нам дурочка не нужна, — немного оттаял Кощей. — Нам нужна умная, сильная Берегиня. И она, то есть ты, у нас есть! И в день Рода ты пойдёшь в пещеру Цмока, — я удивлённо приподняла бровь, — и… сделаешь всё, что от тебя зависит.
— Опять? — невесело усмехнулась я.
— Что «опять», Варенька? — ласково поинтересовалась Баба Яга.
— Опять вы ходите вокруг, да около! Как в прошлом году. Неужели нельзя всё сказать прямо, без обиняков…, недомолвок? Что я должна сделать в пещере Цмока? Что от меня зависит? Сразу предупреждаю, дрессировать ящера я не буду! Наймите специалиста!
— Цмока там не будет, — успокоила меня Яга. — Его уведут. Он только охранник.
— И что он охраняет? — продолжала я ворчать. — Гроб хрустальный?
— Вот! Опять! — подпрыгнул на лавке Всевед. — Я тебе говорил. Она как скажет что ни будь! Словно мысли чи-тает…
— Что? И в самом деле, гроб? — поразилась я собственной догадливости. — Неужели, хрустальный?
— Каменный…, - нехотя согласилась Яга, — и не один.
— ??? Нормально…, - вдох застрял у меня где-то на полпути.
— Три, если быть точным, — пояснил чародей.
— Четыре, — поправила его женщина.
— Четвёртый — не наш, — язвительно ответил ей Кощей.
— Нельзя быть таким…
— Каким?
— Четыре гроба, Варенька, — оставила Кощея без ответа Баба Яга.
— И кто в них? — обречённо спросила я, боясь ответа, тем более, что думать логически не перестала, и успела быстренько сделать выводы и по этому вопросу. День Рода — главнейшего бога, Абсолюта, это — раз. Гробница, кото-рую охраняет страшный ящер Цмок, это — два. А третье — я, собственной персоной. То есть — Берегиня, появления ко-торой с нетерпением ожидали в Порубежье почти восемьдесят лет… — Она не успела воскресить всех? — тихо спросила я.