Эрийская маска

Капитан подождал продолжения, потом медленно спросил:

— А госпожа Чара?

— У неё свои дела. Мы заедем в гостиницу, я там пообедаю, предупрежу её. Остальные действия на её усмотрение. Надеюсь, вы не откажете ей в гостеприимстве ещё некоторое время?

— Разумеется.

— Тогда командуйте.

Капитан поклонился и вышел.

Через пару часов мы подъехали к гостинице. Оставив капитана с охраной во дворе, поднялся в обеденный зал. Девчонки уже ждали меня. Заказав самого дорого вина, расплатился и присел за столик. Девчонки вину не обрадовались. Открыв бутылку, налил всем и первым поднял бокал. Улыбки у девчонок совсем пропали.

— По какому поводу празднуем?

— Повод простой. Я для себя кое-что нашёл, решил, что делать дальше. Уезжаю прямо сейчас. Один.

Поднял бокал и с улыбкой выпил до дна.

Девчонки вино только пригубили, но явно не ощутили его вкуса. С минуту стояла тишина. Ехать за мной нельзя, уговаривать бесполезно, о чём ещё говорить? Я уже собирался встать, как вдруг Чара улыбнулась.

— Решил так решил, что теперь делать. Ты не будешь возражать, если я ещё немного поживу в твоём доме?

— Сколько угодно — снисходительно произнёс я, радуясь, что расставание проходит без слёз и ругани. И вдруг меня взяло сомнение — Но вам же надо спешить в Империю на учёбу!

— Ничего, учёба подождёт. Надо же создать видимость, что в доме всё по-прежнему. Да и Эриха надо поднатаскать, чтобы он выглядел совсем как ты. А кто это сможет лучше, чем я?

Настроение резко пошло вниз. Если Чара останется, то останется и отряд поддержки. И будет вероятность встретиться с ними на улице. А перспектива сидеть дома, передвигаться по улицам с оглядкой неопределённое время не очень мне понравилась. Видимо, что-то отразилось на моём лице — улыбка Чары вновь стало ослепительной, а голос — совсем сладким.

— Да и просто приятно провести с ним время. Такой симпатичный, сильный, смелый. Он уже начал поглядывать на меня, наверное, скоро пригласит на свидание. И я, наверное, соглашусь.

Мальви навострила ушки.

— Это тот, про которого ты мне столько рассказывала?

— Да. На самом деле он ещё лучше.

— Ну, тогда и я немного задержусь.

Девчонки многозначительно посмотрели друг на друга и заулыбались. А мне захотелось их обругать и даже немного придушить — им бы только на свидания ходить, а у меня весь план теперь под угрозой! Где-то в глубине была ещё какая-то причина для раздражения, но я не стал пока в ней разбираться. Досчитал до десяти, но злость не утихала. Пришлось считать в обратную сторону. Наконец я смог раздвинуть губы в улыбке.

— Я рад, что вы на меня не сердитесь. Приятно провести время.

— И тебе тоже, Нико!

Усаживаясь на коня, покосился на окна, но никто в них не смотрел. Почему-то такое пренебрежение девчонок резануло меня больше всего.

Выехав за город, на первой же укромной поляне поменялись с Эрихом одеждой, лошадьми. Я с некоторой ревностью смотрел на него. Переодевшись, и осознав, что отныне он будет жить как «граф», Эрик резко изменился. Осанка стала горделивой, во взгляде даже появилась непонятная спесь. Неужели я тоже так выгляжу или это у него своё? Неужели кто-то сможет нас спутать? Но капитан, с непроницаемым видом наблюдавший наше переодевание, обратился ко мне:

— Господин граф, будут ещё какие-то указания?

Я покачал головой. Тогда капитан повернулся к Эрику.

— Господин граф, какие будут указания?

— Возвращаемся.

Минута, и я остался один. Вроде всё по собственному плану, но неприятный осадок остался. Уж больно легко все расставались со мной.

Проехав пару часов по дороге, убедился, что за мной никто не следит и на первом же перекрёстке повернул на север. Уже глубокой ночью ограбил какого-то одинокого путника, направлявшегося на север, поменялся с ним одеждой и лошадью. И утром в невзрачной одежде, на плохонькой лошади спокойно въехал в город через восточные ворота. На ближайшем базаре продал лошадь за бесценок и к обеду уже валялся на кровати в собственной комнатке. Хозяйка покосилась на мою одежду, но ничего не сказала и обедом покормила. Умывшись и приведя себя в порядок, стал перебирать в памяти события последних дней. Может, не совсем всё гладко, не совсем радостно, но я сделал что хотел. И теперь я снова один. Во всяком случае, ни разу не появилось ощущение пощипывания кожи, которое у меня возникало при появлении слежки.

Пару дней я отсыпался, отъедался, и на третий день всё-таки решился выйти на улицу. К академии пробирался закоулками, проходными дворами. Потом целый час наблюдал за площадью перед академией, но явных шпионов не обнаружил. Уже начались занятия и праздношатающихся почти не было. Решившись, перешёл площадь. Никто на меня особо не смотрел, не приставал, не гнался за мной и я немного успокоился.

День прошёл в оформлении документов, знакомстве с остальными преподавателями, получении формы, кабинки.

Первый урок должен был проходить у лекарок. Брюс наставлял меня:

— Сегодня у тебя девочки-второкурсницы. Ничего толком не умеют, силёнок нет. Так что сильно не гоняй. Небольшая разминка, лёгкие оздоровительные упражнения. И… помягче с ними.

Когда я вошёл в зал, у стеночки стояло около тридцати девчонок. Первое, что бросилось в глаза — их тренировочная форма. Вместо привычной свободной все были одеты в облегающие рубашки и брюки из тонкой мягкой ткани. Захваты и броски в таком виде отрабатывать точно не получится — один хороший рывок и всё это недоразумение останется в руках нападающего. Приятно взгляду, но совершенно непрактично. Девчонки с любопытством разглядывали меня. Одна из них, рыжая пигалица, едва достававшая мне до плеча, протянула вроде как негромко, но так, что все услышали:

— Ой, девочки, какие здесь симпатяшки ходят! Если он ещё и рядышком со мной будет заниматься, то я готова смириться даже с физкультурой!

Девчонки противно захихикали. Теперь уже все смотрели на меня, ожидая, что я отвечу. Я немного кашлянул, чтобы голос звучал более спокойно.

— К сожалению, рядышком не получится — я ваш преподаватель. Но ближайший час я очень внимательно буду наблюдать за вами. Надеюсь, мы все получим от нашего занятия большое удовольствие. В шеренгу — становись!

Прозвучало это немного двусмысленно, девчонки засмеялись, но построились быстро. Но мне не нравились их взгляды и улыбки — какие — то ехидные. Можно погонять, чтобы они взвыли от нагрузки, но Брюс просил «помягче». Вздохнув, начал занятие. Короткая пробежка показала, что у девчонок больше форса, чем умений. Построив девчонок, начал показывать самый простой гимнастический комплекс. Девчонки всё повторяли старательно, но как-то неправильно. Потом только дошло в чём же неправильность — они каждое упражнение делали так, чтобы подчеркнуть особенности фигуры! Если уж наклон, то чтобы я видел это сбоку или сзади. Если прогиб назад, то чтобы грудь была видна именно мне. И в таком виде задержаться. Вели себя так почти все. У них что, это такая игра или сговор? Ведут себя так со всеми преподами или только со мной? Надо это как-то прекратить. Женское тело видеть мне не впервой, но сегодня я испытывал какую-то неловкость. Как же их отвлечь от игры? Потом вспомнил про одну из книжек, которую я в своё время нашёл в библиотеке долины. Называлась странным словом «фитнес», но сейчас может пригодиться. Я начал показывать новые движения. Сначала девчонки удивились, но движения повторяли с интересом. Вроде бы ничего особенного — притопы, прихлопы, мягкие раскачивающиеся движения. Но я постепенно увеличил темп и вскоре у девчонок появились мокрые пятна пота. К концу занятия все уже были мокрые как мыши.

Переводя дыхание, девчонки уже не так бодро стали собираться. Я с усмешкой смотрел на них — по настоящему последствия упражнений они почувствуют завтра, когда каждое движение будет отзываться болью. Но обрадовался своей победе я немного рановато.