Страница 27 из 144
Письмо, отправленное в Рим из имперского города Аугсбурга, адресованное Джампьетро Караффе, датированное 22 июня 1526 года.
Ваша Милость пожелали удостоить меня чести, сделав незаслуженный комплимент и выразив чрезмерную благодарность тому, кто просто стремится в меру своих скромных способностей служить Богу, лишь благодаря Вашей доброте. Но, стремясь выполнить приказы Вашей Милости и всецело полагаясь на Вашу мудрость, едва получив Ваше последнее послание, я направил свои стопы в имперский город, выполняя распоряжение своего господина.
Что касается последнего, я должен уведомить Вас о щедрости, с которой меня принял Фуггер-младший на основании Ваших рекомендаций. Это человек одновременно благочестивый и изворотливый, наделенный такой же мудростью и расчетливостью, как и его дядя, наряду с отвагой и предприимчивостью, свойственными его юному возрасту. Смерть старого Якоба Фуггера два года назад не принесла никакого ущерба делам и ничем не ограниченным интересам самой богатой и влиятельной семьи Европы. Рвение, с которым племянник заботится о делах, которые прежде вел его дядя, объясняется лишь его беспримерной верностью и преданностью Святому Престолу. Бросаются в глаза простота и искренний аскетизм, нетипичные для столь молодого человека, особенно если учитывать количество одалживаемого им золота всем дворам Европы.
Что касается возобновления войны и нового союза, заключенного Святым Престолом с Францией, этот человек, который запросто может сделать императора банкротом, если возникнут трудности, вероятно, надеется на мое ходатайство перед Вашей Милостью, дабы гарантировать собственный нейтралитет, который, должен добавить, может обеспечить лишь чистое золото. По моему мнению, как бы мало оно ни значило, этого богобоязненного банкира мало заботит, кто берет кредит из его сундуков: будь то имперцы или французы, католики или лютеране, христиане или мусульмане, — ему важно лишь, сколько и под какой процент. Для него нет никакой разницы, какая сторона одержит верх в этой войне. Совершенно очевидно, что идеальной ситуацией для молодого финансиста была бы ситуация вечного шаха, иными словами, многолетняя война, в которой не было бы ни победителей, ни побежденных, а коронованные головы всей Европы стали бы навеки привязанными к его набитым кошелькам.
Но не для того, чтобы судить о банкирах, я был послан в Аугсбург. Таким образом, что касается кредита, который Ваша Милость дозволили открыть на мое имя, Фуггер заявил, что для него честь иметь среди своих клиентов человека, пользующегося таким уважением, как Ваша Милость, и что сожалеет о том, что не имеет возможности познакомиться с Вами лично. Он счел необходимым снабдить меня символом, который позволит его представителям узнавать меня в каждом городе империи и позволит мне брать деньги в любом из его филиалов, что гарантирует мне полную свободу передвижений. По причинам, о которых можно догадаться без труда, он не захотел информировать меня о размерах кредита, оставив мне лишь предполагать, что может скрываться под словом «неограниченный». Со своей стороны, Господь не позволил, чтобы я возжелал просить чего-то большего, словно не испытываю доверия к Вашей Милости. Получив причитающее мне, я позаботился сообщить Вашей Милости, что буду пользоваться привилегией, которую он мне гарантировал, разумно и бережливо и, насколько это в моей власти, ежемесячно предварительно информируя моего Господина обо всех суммах, поступивших в мое распоряжение.
Мне остается лишь вновь поблагодарить Вашу Милость за его бесконечную щедрость и постараться добиться его признательности в ожидании новых указаний.
Да пусть Бог милосердный дарует здоровье и благоденствие моему Господину и своим великодушием не обойдет и недостойного слугу Святой Церкви Его.
Письмо, отправленное в Рим из имперского города Аугсбурга, адресованное Джампьетро Караффе, датированное 10 июня 1527 года.
Известие о том, что Вы, Ваша Милость, живы и здоровы, наполнило мое сердце радостью и окончательно избавило от боли, не дававшей мне спать в эти ужасные дни. Одна мысль о том, что трон святого Петра вновь разграблен вандалами, студит кровь в моих венах. Я стараюсь гнать от себя ужасные видения и мысли о смерти, которая могла в это время постигнуть столь выдающегося человека. Никто лучше Вашего преданного слуги не знаком с жестокостью и безбожием немцев, грязных солдат, накачивающихся пивом и не уважающих ни одну власть, ни одно святое место. Мне прекрасно известно, что разграбление церквей, обезглавливание статуй святых и Пресвятой Богородицы они считают заслугой перед верой и лучшим развлечением.
Но, как Ваша Светлость изволили подтвердить в своем послании, скандал не должен оставаться безнаказанным. Если Всемогущий Господь сумел покарать этих наглых зверей, послав им чуму, Он не преминет наказать и тех, кто выпустил их из клетки, позволив захватить всю Италию. Если не перед лицом папы, император должен ответить за это перед лицом Господа.
Габсбург лицемерно заявил о своем неведении, что в его войске, как и в войсках его князей, скрывались целые толпы еретиков — лютеран, не имеющих уважения ни к кому-то, ни к чему-то. Фактически, я имею все основания считать, что поручение итальянской кампании именно Георгу Фрундсбергу и его ландскнехтам не было простым совпадением. Здесь, на севере, они прекрасно известны своей жестокостью и своим безбожием, как и симпатиями, которые они питают к Лютеру. По правде говоря, я не удивлюсь, если то, что сегодня кажется результатом набега варваров-наемников, завтра окажется плодом военного плана, в котором был заинтересован сам император. Ограбление Рима ослабило папу, отдав его, беззащитного, в руки Габсбурга. Последний, таким образом, обеспечил себе способ стать одновременно и спасителем христианской веры, и тюремным надзирателем за Святым Престолом.
Мне не остается ничего иного, как присоединиться к твердым и решительным словам Вашей Милости, обвиняющим Карла, подтверждая, что Карл напрямую бесстыдно угрожает автономии церкви и должен заплатить за последнее немыслимое оскорбление.
Таким образом, я молюсь Всевышнему, чтобы Он помог мне разобраться в великой тайне беззакония, которое окружает нас, и дать возможность Вашей Милости противостоять тому, кто провозглашает себя защитником Святой Римской церкви, но настолько лишен совести, что позволяет своей грязной солдатне грабить ее.
Заверяю Вас в своей верности, от всего сердца целую Ваши руки.
Письмо, отправленное из имперского города Аугсбурга, адресованное Джампьетро Караффе, датированное 17 сентября 1527 года.
Мой благороднейший господин.
В это время, отягощенное неизвестностью, мне остается лишь уповать на милосердие Божье, зная, что его свет, отраженный добротой Вашей Милости, прольется и на меня и сможет показать этому недостойному смертному путь во тьме, которая нас окружает. И поэтому я готовлюсь сообщить обо всем, произошедшем здесь, в прогнившем сердце империи, в надежде, что хотя бы одно из моих слов будет полезным в планах Вашей Милости.
Курфюрст Саксонский собирается сменить порядок богослужения: финальный акт деятельности, начатой десять лет назад, вот-вот свершится. С момента смерти Фридриха Мудрого, два года назад, фактически стали ясны намерения его брата Иоганна продолжить все, не завершенное его предшественником. Так что новый церковный уклад теперь предоставляет князьям право самим назначать приходских священников, которым теперь позволено жениться. Консистория из теологов и инспектора могут советовать ему по поводу выбора священника. Владения церкви поставлены под контроль князя, который раньше или позже приступит к их прямому захвату, наряду с введением преподавания лютеранской доктрины и управления школами. Таким образом, гарантируется формирование нового поколения лютеранских богословов. В Марбурге основан первый еретический университет.
По скромному мнению слуги Вашей Милости, к настоящему времени лютеранскую чуму не победить скромными человеческими силами, можно лишь попытаться сдержать ее в тех границах, где она уже распространилась. Но события прошлых лет научили бедного воина Божьего понимать: часто все, что кажется злом, в непостижимом промысле Господнем может обернуться благом. Брак еретической веры с немецкими князьями таков, что они уже не в силах от нее избавиться, как и от союзов, которые они стремятся заключить. Они могут стать самыми надежными нашими союзниками в борьбе против императора, и даже сейчас на дорогах, проходящих по землям Германии, нередко можно встретить французских послов. Бесспорно, преждевременно ожидать, что князья немедленно отправятся в бой против Карла, но отнюдь не безумие — ожидать этого в будущем. Я полагаю, мой господин, наши планы и расчеты со временем будут становиться все более точными и заблаговременными. Если же, однако, превратности войны в Италии обернутся на пользу Франции, Ваша Милость сможет утвердиться в мысли, что через несколько лет Карл рискует увидеть, как его восточные границы трещат под ударами турок и лютеранских принцев. Тогда его власть явно станет неустойчивой.
Но существует еще более изощренное зло, расползающееся по этой многострадальной земле, и на него я собираюсь обратить Ваше внимание.
В течение нескольких последних недель этот город сотрясается от репрессий против так называемых анабаптистов. Эти богохульники довели до крайности отступническую доктрину Лютера. Они отказываются крестить младенцев, утверждая, что Святой Дух может быть воспринят лишь по доброй воле верующего, на которого он снизойдет, отвергают принцип церковной иерархии и объединяются в общины: их пасторы выбираются самими верующими, они отказываются признавать труды теологов и считают Писание единственным источником истины, но — и в этом они даже хуже Лютера — к тому же отказываются подчиняться светским властям и провозглашают себя единственным христианским сообществом, следующим всем нормам гражданского управления. Более того, они отвергают богатство и все внешние формы культа: иконы и статуи, церкви, церковное облачение — во имя равенства всех потомков Адама. Они желают перевернуть мир с ног на голову, и далеко не случайно многие участники крестьянской войны испытывают к ним искреннюю симпатию, поддерживая их дело.
Перед властями стоит нелегкая задача — представить людей, собравшихся здесь, в Аугсбурге, в прошлом месяце на свой собор, сатанинскими развратителями. К счастью, в течение нескольких дней почти все их лидеры были арестованы. Среди них нет столь значимых людей, как Томас Мюнцер, но тем не менее представляемая ими опасность более серьезна из-за их многочисленности, которую просто трудно представить. Их ересь распространяется по всей Юго-Западной Германии с поразительной скоростью и легкостью. Они отдают предпочтение низшим сословиям — рабочим-механикам, по-прежнему зараженным ненавистью к богатству высших сословий. Население сельской местности, невежественное и недовольное, нередко участвует в их ритуалах в лесах, завораживающих сатанинской красотой. Именно потому, что анабаптисты не связаны ни с каким, светским или религиозным, порядком, они, считающие друг друга братьями, могут распространить эту заразу еще легче и быстрее, чем это удалось Лютеру в прошлый раз. Несложно предсказать, что их численность будет расти и вскоре анабаптизм выйдет за границы этого города. Любой недовольный, голодный, забитый крестьянин или ремесленник — уже потенциальный еретик.
Именно поэтому я не прекращу собирать информацию и постараюсь как можно подробнее проследить судьбы этих неверных, чтобы снабжать Вашу Милость новыми материалами для анализа ситуации.
Больше мне нечего добавить, помимо того, что я целую руки Вашей Милости, надеясь, что тот, к кому я питаю столь безграничное уважение и доверие, позволит мне и впредь использовать эти бедные глаза во имя дела Божьего.