Судебная машина

Я спрашиваю у своей производной, правда ли это.

Подобный взгляд на то, что произошло, имеет право на существование, - отвечает я-будущий. - Вывод еще не опровергнут. Мы рекомендовали не предпринимать никаких попыток в этом направлении. Мы полагаем их заведомо тщетными.

- Вы так учили?

Мы создавали мыслительные шаблоны, после чего расщепляли их с целью создания новых придатков. Наших последних учеников. Однако, возможно, шанс есть. Коснись ее. Ты знаешь, как до нее дотянуться.

- Доказательство Вывода весьма убедительно, - говорю я Елизавете. - Возможно, эксперимент действительно бесполезен.

- Твое мнение не учитывается, Василий. Попытка предпринимается.

Я притрагиваюсь к ней, но теперь не с болью и не с любовью - вот уж нет, теперь - с отвращением.

Сквозь окно мы с Елизаветой видим участок равнины. Порождения эксперимента слиплись в сотню, тысячу гладких, слегка пульсирующих тел. Над всеми ними нависает тень координатора.

Я ощущаю, как наводится мост, протягиваются связующие нити. Чувствую панический страх своей производной, не видящей, что делают остальные придатки. Мне задают вопрос:

Станешь ли ты частью эксперимента?

- Я не понимаю.

Ты - судебная машина.

- Мне пора, - говорит Елизавета. - Скоро мы все умрем. Ни ты, ни я не включены в финальную личность. Ни одна часть учителей или координатора не пересечет Междубытие.

- Значит, все было зря.

- Почему, Василий? Когда я была молода, ты сказал, что эволюция - злая сила и что ты хотел бы жить в вечном университете, где проверку знаний можно осуществлять легко, без насилия. Твоя мечта осуществилась. Твоя производная личность провела миллиарды лет за изучением неизменных истин. И за навязыванием их новым придаткам. Ты был в своем раю, а я - в своем. Без тебя, среди тех, кто меня уважал.

Мне нечего ответить. Неожиданно Елизавета протягивает несуществующую руку и касается моей вымышленной щеки. На миг мы будто в самом деле чувствуем кожей тело друг друга. Я - ее пальцы. Она - мое лицо. Ее слова были ложью, любовь между нами не до конца умерла.

Елизавета пропадает. Я подскакиваю к окну - взглянуть на координатора, но его ртутная тень уже исчезла.

- У них ничего не получится, - произносит Мы-общность. Её разум, её убежденность больше, чем я, настолько же, насколько человек моего времени был больше муравья. - Отсюда видны причины их глупости. Мы оправдали свое существование.

Ты еще можешь уйти. Между вами сохраняется связь. Можешь принять участие в эксперименте и включиться в координатора Работ Концевремени.

Я смотрю на равнину, на невероятно красивые очертания - не то городов, не то цивилизаций, не то целых историй.

Солнце блекнет, лучи света дрожат на неровной поверхности времени.

Ты пойдешь?

- Я ей не нужен…

Да, да! Я хочу уйти с Елизаветой! Я хочу схватить ее и кричать: «Вижу! Понимаю!» Но остается печаль и остается жалость к себе. В конце концов я для нее слишком мал.

Можешь пойти. Уговорить. Взять нас с собой.

И с опозданием на миллиарды лет…

ОБЛОМКИ СЕКУНД

Теперь мы знаем, что причина сбоя кроется в далеком прошлом, когда координатор составил себя из тенденциозной подборки придатков, подобных друг другу. Аналогично поступили и учителя. Прошлое продолжает довлеть над Нами, и приятно осознавать, что Мы хотя бы не совершили никаких ошибок и не вверглись в безрассудство.

Мы с интересом наблюдаем финал. Скоро все изменения прекратятся. В этом есть некий повод для ликования. Честно говоря, Мы устали.

Учащиеся продолжают свой эксперимент на бурлящих остатках Школьного мира. Мы смотрим на них с остывающего холма.

Над полем встает нечто огромное, голубое, с множеством странных аспектов покоя. Оно не напоминает Нам ничего из виденного прежде.

Оно новое.

Возвращается координатор, охватывает его и уносит.

Она солгала тебе. Фрагменты координатора Работ Концевремени должны пересечь Междубытие вместе с финальной личностью. Это твой последний шанс. Ступай к ней и помирись. И возьми с собой свои мысли.

Я сильнее, чем когда-либо раньше, чувствую к ней любовь. Ненавижу свою производную, ненавижу учителей и их серые души, скрытые под слоями праха минувшего. Они хотят использовать меня, чтобы увековечить все, что для них важно.

Изо всех сил стараюсь собрать потерянное, возместить упущенное.

Координатор покидает Школьный мир, унося с собой результаты ученического эксперимента. Получили ли они то, что хотели, - то, что стоит передать в будущее? Как чудесно было бы знать… Я спокойно бы умер, поняв, что Вывод поколеблен. А ведь мог пересечь Междубытие, спросить…

Но я не стану больше пятнать ее собой.

- Нет.

Последние тысячные доли последней секунды падают, как осколки кристаллов на каменный пол. Связь нарушена. Тебе не удалось…

Производная от моей личности, разочаровавшись, тихо предполагает, что мне было бы приятнее, если меня отключить.

Забавно: он до последнего цепляется за вымышленный подоконник своей клетушки. Кричит, когда нет голоса, нет звука, нет никого, кто услышал бы, кроме нас:

- Елизавета! Да!!!

Архивация древней личности, предпринятая из гуманных соображений, завершается. Мы не хотим подвергать ее Концевремени. У Нас есть сострадание.

Мы остаемся наедине со своими мыслями. Сила, заменяющая гравитацию, бьется в конвульсиях. Метрика крайне нестабильна. Зернистость расстояния и продолжительности столь возрастает, что становится трудно думать.

Один из придатков работает над разрешением старинной и запутанной проблемы. Другой в последний раз изучает Вывод, смакуя его четкую красоту. Третий обдумывает какие-то давние отношения.

Наш конец, Наша смерть, Междубытие будет не таким уж страшным. Бывает и намного хуже. Намно…

Greg Bear «Judgment Engine». © Перевод. О. Мартынов, 2006.