Дни без князя

— Князья помнят, что Зрящих обвинили в смерти княгини. Как я понимаю, к Прежним выяснять истину никто не пойдет? — Юрий не видел смысла для Зрящих устраивать сегодняшнюю бойню.

— Какие князья? — покосился на него Ведмедь, — Те, что уцелели сегодня? Они проживут до ближайшего "дня без князя". Не останется живых обвинителей — и Зрящие на коне.

— Боюсь, что Ваш помощник прав, — согласился Ме Суркен.

Этот монах, достаточно трезво мыслящий, мог предложить им только одно: надежно спрятать Аю Амаравату и княжича и заняться расследованием сегодняшнего нападения. Монахи отдавали должное боевым способностям "гостей с востока". Их собственные таланты следователей здесь пригодиться не могли — против князя велась настоящая война. Всадники в лесу, лучники, замеченные только на миг, и только Ведмедем люди в лесу… Следовало отыскать того, кто отдавал приказы, и кто вообще за этим стоял. Никому из монахов это было не под силу.

Ме Димешвар на секунду открыл свое сознание, показывая облик Зрящих: Тжанака и Ялы. Другие, если и появлялись в княжестве, храм Ямы вниманием не жаловали. В общем, договорились. Монахи, не раскрывая своих мотивов, желали сохранить жизнь князю. Они могли предоставить на время свои храмы и жилища верных людей в качестве укрытия, давали деньги, коней, сведения обо всех подозрительных людях в княжестве.

А гостям с востока предоставлялось почетное право скрывать князя, искать его врагов и расправляться с ними. За что на посмертном суде, которого, быть может, осталось ждать совсем недолго, Яма Справедливый облегчит их участь в царстве мертвых. Вроде бы договорились, и Юрий уже собирался прилечь на скамеечке, поспать под охраной двух монахов, как он ощутил еле заметный толчок.

Ведун замер, прислушиваясь.

— Дворец князя…

Сон пришлось оставить на потом. Долго не могли докричаться слуг, чтобы открыли ворота. Все, как один, в суматохе тушили пожар. Но здесь нашелся и свой положительный момент. Изъяв из сознания слуг, что произошло, ведун передумал лезть во дворец.

— Поброжу-ка я здесь по лесу вокруг, посмотрю, кто тут дел наделал, — заявил он и исчез во тьме.

Юрия больше интересовало не то, кто и как на этот раз организовал нападение, сколько судьба одной из комнат дворца. Когда двери имения открыли, чтобы пришедшая из Руга помощь могла подобраться к пылающему дворцу, он первым рванулся в огонь. Во дворе валялось, как попало, спасенное слугами барахло, и он, накрывшись первой попавшейся накидкой, полез в окно. Кондрахин набрал полную грудь воздуха, замедлил обменные процессы в организме. Он отлично знал: при пожаре сгорают редко, больше задыхаются в дыму. А дыма было предостаточно.

Топор в руки и вперед. Пламя на стенах коридора — плевать. Накидка защищает кожу и волосы, а сама пока гореть не думает. Полно дыма, но это ему не мешает. Княжеский дар позволяет видеть и в дыму. Вот и нужная комната. Здесь пока еще совсем нет огня. Двери не заперты, зато окошко так мало, что вылезти в него невозможно. Хоть воздуха вдохнуть…

Вдох, другой — и землянин приступил к поискам. Сюда ходил князь за своей секретной картой, здесь должны храниться и другие предметы, что приносили ему расхитители. Ящики стола полетели на пол — вот карта, под мышку ее. Юрий лихорадочно продолжал поиски, а пробивающийся через щель ниже двери красный свет подсказывал — коридор уже полностью объят пламенем.

Шкафы — ничего интересного, сундук в углу не открыть, но горное зрение подсказывало, что там находятся каменные изваяния. Интересно — чьи, но нет времени присматриваться. А вот и секретный ящик в стене. Он уже горит со стороны соседней комнаты, и щели светятся красным. Один удар топором — и дверца слетела с петель.

Ящик невелик, что там? "Автомат — берем. Запасной рожок — сюда. Проверять, есть ли там патроны, некогда. Бинокль, очки, труба со снарядом внутри — остаются. Неизвестный прибор — тоже. Все, ухожу". Еще один вдох дымного воздуха и бегом, бегом сквозь пылающий коридор.

В коридоре было уже горячо. Хоть и накидка на голове, а кожа мгновенно стала сухой. Сверху уже сыпались пылающие крошки, и покрывало на землянине мгновенно вспыхнуло. Сбрасывая его с себя, он вывалился из окна. Кто-то немедленно окатил его ведром воды. Глянув на стенку дворца, Юрий прикинул разлет осколков и подошел к Сите.

— Видишь то маленькое окно, за которым ничего пока не горит? Скоро там лопнет одна штука, и во все стороны полетят куски камня и железа. Отводи людей за ограду.

Спасать дворец было уже поздно. Оставалось смотреть, как выгорает его деревянная начинка, и укрывать людей от последствий возможного взрыва. Взрыв, ожидаемый Кондрахиным, вышел каким-то странным, неполноценным. Он-то ожидал, судя по калибру увиденного снаряда — почти шесть дюймов — что разнесет четверть дворца, а вместо этого разворотило лишь кусок каменной стены между окнами. Впрочем, на суматошно галдевшую в отдалении публику и это произвело неизгладимое впечатление. Все, кто был в состоянии, со всех ног рванули за ворота, оставляя на произвол судьбы конюшню и другие постройки.

Осталась лишь дружина князя, с десяток потерянно переминающихся у огня фигур, да советник Сита, сохранявший завидное хладнокровие. Да еще за углом кто-то пронзительно визжал. До Кондрахина дошло, что это орет брошенная в одиночестве княгиня Ити Шатру. Убежать она не могла, потому что во время нападения стрела пробила ей бедро. Стрелу вытащили, рану промыли и перевязали, но ходить княгиня не сможет еще довольно долго. Из огня ее вынесли слуги, пристроив в безопасное место, а сейчас все убежали, и она в ужасе кричала, даже не пытаясь скрывать свои мысли.

Так вот в чем дело… Мужа она ненавидит, брак заключен по воле родителей, а хочется ей ребенка от Аю Амараваты. Ити Шаратхи была препятствием. Была… Ити Шатру заплатила нужному человеку, чтобы препятствие устранили. Нет, слово убийство не было произнесено даже в мыслях. Князья себе такого не позволяют. Имелась в виду женская болезнь, утрата красоты, необходимость повидать далеко живущих родителей… Или еще что-нибудь такое, абсолютно житейское.

Живая жена князя не служила препятствием. Препятствием была цветущая и любимая жена. Закончив считывать мысли перепуганной женщины, Кондрахин приблизился к ней.

— Ваше Высочество! Надеюсь, с Вашим супругом все в порядке?

Какова сила воспитания! Ити Шатру мгновенно взяла себя в руки. Мысли прикрыла, платье на себе одернула и, главное, орать перестала.

— Он убежал, когда раздался этот грохот, вместе со слугами. Обо мне просто забыли. А что с князем, Аю Амараватой?

— С ним, хвала Мамуху, все в порядке. Его не было во дворце в момент нападения. Вас отнести подальше от огня? Становится жарко.

Так вот мило они беседовали. Княгиня — прекрасно понимая, что гость с востока вник в ее сокровенные мысли, и она теперь в его полной власти. И Юрий, мучительно раздумывающий, как ему эту власть побыстрее употребить с пользой для дела. Он не нашел ничего лучшего, как взять с княгини обещание в трехдневный срок по возвращении домой созвать новый княжеский суд против Зрящих.

Быть может, он ошибался, и совсем не Зрящие — один из них погиб, кстати — были причиной вчерашнего нападения. Но, если не ошибался, то пусть хоть этот суд отвлечет силы врагов князя. Кондрахин чувствовал, что события начинают развиваться с быстротой, превосходящей его возможности в них разобраться. Прежние, Зрящие, халпеи, женская зависть и ревность… Что еще замоталось в этот клубок, устилающий землю Дастрана все новыми трупами?

Понемногу всеобщий испуг рассеялся. Рухнула кровля дворца, и слуги вернулись к пепелищу. Под руководством спокойного и деловитого Ситы удалось отстоять хозяйственные постройки и другие дома имения. Раненую княгиню ее слуги отнесли в Руг. Там, в княжеском доме, заночевали все уцелевшие князья и их советники. Погибших при пожаре не было. Дворец сгорел начисто, но все драгоценности удалось вытащить.

Когда уже начало светать, к Юрию подошел Сур, охранник. Помялся, не зная как обратиться.