Дни без князя

— Ваше Высочество, а Вы не почувствовали приближение посторонних?

— Нет. Ничего не почувствовал. Только когда стрелки умирали, их разум открывался. Я считаю, всему причиной ваше с князем Дастрана кладоискательство. Я обещаю, что дело это так не оставлю. Следующий суд состоится уже в моем княжестве!

Вот и весь разговор. Аю Васанта вылез из своего убежища и крутился возле ведуна. Дрипур размещал в Руге всех тех, кто побоялся ночевать во дворце, а Сур расставлял охрану. Юрий никак не мог понять, почему люди, замеченные в лесу Ведмедем, не напали на дворец. Может, их остановил провал первой атаки? Или это вообще была другая группа, не связанная с первой?

Ведмедь только пожимал плечами, в то время, как князь Аю Амаравата расспрашивал Юрия, куда тот укроет княжича. Вопрос и в самом деле казался непростым. Если люди, замеченные Ведмедем, еще в лесу, а княжеский дар не позволяет их обнаружить, то укрываться там равносильно погибели. Остаться во дворце? Отправиться в княжеский дом в Руге? А за окнами стремительно сгущалась тьма.

Положение спас Ме Димешвар. Он прислал Юрию ментальный вызов, предлагая вместе с ведуном, князем и княжичем тайно пробраться к храму Ямы Справедливого и заночевать там. Дождавшись, пока стемнеет, спустили веревку с одной из наблюдательных башенок над оградой имения. Первым вниз соскользнул Ведмедь. Через некоторое время из темноты донесся крик ночной птицы. Аю Васанта, а за ним и князь тихо сползли по веревке вниз. Немного выждав, отправился за ними и Кондрахин.

Обладатели княжьего дара могли видеть и в темноте. Шли лесом, пользуясь тем, что вблизи города густой подлесок был порядком вытоптан. Вокруг шла обычная ночная жизнь: вышли на охоту виверры, пищали попавшие в чьи-то челюсти или лапы грызуны, хлопали крыльями ночные пернатые хищники. Землянин мог бы поклясться, что ближе километра нет не только людей, но и зверей крупнее зайца. Так говорили все его органы восприятия. Но он при этом точно знал, что Руг, до которого оставалось метров четыреста, полон спящими и бодрствующими людьми, собаками, домашней скотиной. Их присутствия он совершенно не ощущал.

Мир Амату в очередной раз демонстрировал свои особенности. Княжий дар здесь неустойчив, он слабеет и усиливается, как ему вздумается, и вполне может оставить своего обладателя без защиты в самый трудный момент. Однако ночное зрение действовало исправно. В Руге шедший впереди Ведмедь подождал Юрия и теперь уже ведун шел замыкающим. Спустились вниз, в приоткрытую дверь храма. Монах ждал их в полной темноте, в подземном коридоре — ни одного факела.

— Идите за мной, — он повернул в проход, знакомый Юрию по прошлому посещению храма.

Но сейчас монах не стал спускаться по лестнице, а свернул влево, протискиваясь сквозь узкую щель среди слегка повернувшихся на оси каменных блоков. Три шага прямо, поворот направо — и в конце узкого коридора появился отблеск огня на стенах. Еще раз направо — и они очутились в небольшом зале. В центре его стоял стол, на нем кувшин с водой и бронзовые чаши для питья. Вдоль стен — скамейки, застеленные овечьими шкурами.

Князь с княжичем сразу улеглись, а Юрия и Ведмедя монах пригласил присесть за стол. Некоторое время все молчали, прислушиваясь к сопению мгновенно уснувшего князя. Видимо, за прошедшие тревожные дни он настолько вымотался, что даже сегодняшние трагические события не смогли помешать сну. К бодрствующим вскоре присоединился еще один монах. Его Юрий легко узнал — это тот, что отбивался от лучников силовыми астральными ударами.

— Познакомьтесь с Ме Суркеном, монахом Ямы Беспощадного, — представил вошедшего Ме Димешвар.

Юрий с ведуном молча приложили ладони к сердцу. В представлении, после сегодняшнего суда, они явно не нуждались.

— Я могу уверенно заявить, что все остальные достойные монахи и князья сочли, что на них напали сами Прежние, — начал Ме Димешвар, — но мы здесь понимаем, что это совершенно другие люди. Я не стал никого разубеждать, потому что лишь немногие достойны знать о существовании халпеев.

Монах говорил чрезмерно торжественно, используя мыслезащиту. Он явно полагал, что уж Юрий-то точно о халпеях должен знать все. Судя по предыдущим действиям и словам монаха, в проницательности и сметке ему не откажешь. Значит и о халпеях он должен знать, пусть и само слово незнакомо.

— Прости, Ме Димешвар, ты употребил незнакомое для меня слово. Я думаю, что знаю, о чем ты говоришь. Но на всякий случай, расскажи о халпеях все, как будто мы с Ведом впервые слышим это слово. Поверь, у нас на островах многое обозначается иными словами. Нам ведь не нужна путаница, верно?

Сбитый с мысли монах досадливо вздохнул. Вместо него заговорил Ме Суркен:

— Халпеи, чье название происходит от Халпа, упоминающегося в книге Сокровенной Мудрости, устраивают браки князей, стремясь улучшить их породу. Если князья вступили в брачный союз по собственному выбору или, повинуясь воле родителей, халпеи часто добиваются рождения незаконного ребенка. Это происходит, даже если княгиня не возлегает на ложе с посторонним мужчиной. Так появился на свет ваш княжич, а Аю Амаравата имеет троих детей от женщин племени романов, не зная даже их имен. У всех троих имелся княжий дар, и все они исчезли из своих таборов.

— Но Аю Амаравата считает княжича своим сыном, — не понял сказанного Кондрахин, — почему он незаконный?

Монах неохотно пояснил, что княжич рожден не от Амараваты. Князь же, как обладатель княжьего дара, совершенно уверен, что его жена не принадлежала другому мужчине. И это — истина. Поэтому он признал княжича своим сыном, отбросив все мысли о том, каким образом ребенок вообще появился на свет. Монахи Ямы Беспощадного, единственные, кто следит за деятельностью халпеев, тоже не знают, как.

— Когда ты сказал, что придуманный тобой Союз Рыжих занимается непотребными действиями, я решил, что ты говоришь о халпеях. А название не произносишь, потому что рядом сидит князь, — вступил в разговор Ме Димешвар.

Юрий поспешно кивнул, радуясь, что обстоятельства так удачно сложились. Его сиюминутная выдумка сейчас позволила ему проникнуть в одну из тайн этого мира. Не проникнуть — прикоснуться. Потому что все полученное Кондрахиным образование подсказывало: чтобы женщина забеременела, требуется половой акт. И даже если этот акт произошел, когда она находилась без сознания или под гипнозом, то обладатель княжьего дара все равно это установит.

Аю Амаравата признал сына, значит, он наверняка уверился в супружеской верности жены. Следовательно, зачатие было достигнуто другим способом. И единственное, что приходило на ум землянину, были непостижимые знания Прежних.

— Та порода, которую выводят халпеи, чем-то лучше? — это спросил ведун, которого интересовало не как, а зачем.

Оба монаха выразительно пожали плечами.

— Рыжих среди них много, — заявил Ме Суркен, — оттого многие считают, что поклонники Медногривого готовят для себя сторонников. Чушь, но мы такую легенду не опровергаем. Халпеи куда опаснее поклонников воплощений тайного бога: Слоноголового, Медногривого или Змееногого. Они не просто владеют княжьим даром — они способны усыплять его или усиливать у других людей!

— Значит, это их стрелки пытались сегодня перебить князей? — предположил землянин.

Монахи переглянулись, решая, кто будет говорить. В этом молчаливом поединке победил Ме Димешвар. Видимо, как хозяин.

— Возможно, это они. Мы всегда подозревали, что халпеи как-то связаны с Прежними. Быть может, их нечеловеческие умения происходят от мудрости Прежних. Умеют же Прежние изготавливать предметы, само назначение которых нам совершенно непонятно. В пользу такого предположения говорит и то, что лучники подобрались к двум десяткам человек с княжеским даром незамеченными. А может, стрелков подослали Зрящие. Нынешний суд грозил подорвать всё их влияние на князей. Не зря стреляли только в князей, а пострадали только те монахи, что принялись бегать по залу.

Ведун, поскребывая бороду, заметил, что эта избирательность стрельбы вполне способна поссорить князей и монахов. Монахи согласились, заявив, что Зрящие всегда улаживали противоречия между ними и князьями. И нынешнее столкновение, если Зрящие сумеют отвести от себя подозрения, вполне может оказаться тем на пользу.