Поветлужье

   - Побил бы он... А с тем, что наказ я другой тебе давал. Проверь людишек, а не упокой одного или другого. - Меж Николаем, одобрительно оглядев его стать и Антипом, протиснулся полностью одоспешенный воин ростом, пожалуй, с Михалыча, - Здрав буде, добрые люди, звиняйте, что так приняли вас неласково, так не время пока и не место ласково встречать, погодьте до вечера. Ручаешься за людей Антип?

   - Так живот наш с дочкой уберегли...

   - Я тебя не спрашиваю, - продолжил ровным тоном тот, - спасли они тебя или нет. Ручаешься ли ты за них?

   - Да, Трофим Игнатьич, ручаюсь.

   - Тогда веди их через пажить, - выделил он интонацией направление, - ну, там где в прошлом году скотину на выпас гоняли. В повети у себя расположишь, тепло ныне, вечером поговорим. А ты, Свара, что стоишь?

   - Шо? - отозвался тот, до этого опять перейдя в стадию ленивца и привалившись к ближайшей осине.

   - Сопровождай путников, замена твоя вместе с вестником ужо на месте. И... это... меч то отдай.

   - Шо!? - взвился Свара, аж подпрыгнув на месте. - Это с чего? В бочаг я упал или с вереи рухнул? Я твой наказ сполнял или нет?

   - Абы ты выиграл нож, забрал бы?

   - Ну...Так то другое дело! Меч отдам, кто на защиту веси встанет? Они кто? А я дружинник...

   - Кто они, разберемся. А ты, аже сказывал свое согласие на заклад, то слово держи. Ну... пробуй сговориться о другом. А ты, человече, - повернулся он к Михалычу, - столкуйся с воем, аще те польза есть в моем разумении. Добрых мечей на всякий заклад впрок не запасёшься.

   Тот молча наклонил голову, провожая уже развернувшегося дружинника внимательным взглядом.

   - Кто это, Антип?

   - Десятник дружинный, Трофим Игнатьич. Он, спаси его Христос, довел нас сюда без потерь и заботится о веси.

   - Глава ваш воинский?

   - Да, и не токмо по воинскому делу. Мирскими то делами в верви староста наш общинный ведует, вестимо, а защитой и общением с черемисами али отяками, он.

   - Ну что встали? Антип, мыслишь, мне тут с вами радостно стоять? - встрял в разговор Свара, - давай-ка ходи на свой двор.

   - От, Свара, ты свара и есть. Борзо языком зашевелил будто помелом, как только десятник твой ушел, - пробормотал охотник, - Пойдем, братья, неча замятню опять устраивать.

   - Мыслю, десницей ты по вые не получал давно, Антип? Я тебе худого не желаю, но язык то придержи, а то откусишь... Слышь, как тебя, путник? - обратился он к Михалычу.

   - Иваном зовут, - откликнулся тот.

   - Ты зла на меня не держи, не по своей воле я тебя зацепил, наказ был... Таки разойдемся по доброму и забудем, как не было ничего.

   - Таки не по своей? Это десятник ваш тебя науськал меня охолопить? И что значит забыть? Меч должен, давай сюда.

   - Эй, эй, подожди Иван... Как тебя по батюшке?

   - Михалыч.

   - Ты слыхивал, что десятник сказал? Меч не только мне, он обществу защита. И тебя прикрою в случае нужды.

   - Ты в сторону разговор то не уводи! Предложить что имеешь, окромя меча?

   - Что тут предложишь? - погрустнел он. - За добрый меч полвеси взять можно...

   - Лады... Будет тебе другой урок. Научишь меня на мечах рубиться. Не смотри так удивленно, будто аршин проглотил. Учить будешь в течение года, не меньше чем по часу в день, и другой меч временно подберешь мне для учебы.

   - Значит, в веси решили осесть. Добре. Так пойдет, - тут же заулыбался Свара, - а ты ведь не прост, Иван, ох, не прост. Сразу помыслил овый урок с меня взять, а?

   - Сразу, сразу, только вот что, проверять твое обучение будем так. Ежели я выстою пять минут...

   - Про что ты?

   - Эээ... Антип, часцев, вроде ты говорил? - дождался кивка Антипа Михалыч. - Так вот, пять часцев простою против дружинника, которого я выберу. Тогда будем считать, что ты урок свой выплатил...

   - Не гоже так... Ажно случится, что ты к учению не способен?

   - Способен, способен. А ежели случится спор по этому случаю, то спросим у десятника вашего, все ли силы приложил ты к моему учению.

   - Ладно, - махнул рукой Свара, - твоя взяла. Только гонять я тебя буду... Спаси тебя боже. И не посмотрю, что ты стар для учения, - и, повеселев от такой мысли, ринулся в голову колонны, откуда вскоре донесся его зычный голос, ругающий Антипа за то, что он ведет людей через пни и кочки, как будто они есть скотина говорящая, а не разумные божьи создания.

Глава 6

   Михалыч сидел на чурбаке, прислоненным к стене повети, оказавшейся крытым сараем без одной стены с крышей, покрытой дранкой, и рассуждал вместе с Николаем:

   - Вот смотри, - провел он прутиком кривую линию на земле, - ты у нас в погранвойсках срочную отбывал, значит тоже человек в чем-то военный, может что и присоветуешь.

   Вот такая у нас диспозиция. Это речка, которая называлась... не упомнишь как она по-местному называлась, но по аналогии переяславцы ее окрестили Дарьей. Тут все на -рья кончается, по-моему. Вот тут мы резко свернули от речки на луг, пажить прошлогоднюю стало быть. Почему?

   - Да ясен пень почему, скрывал чего-то десятник, - присел рядом Николай. - И не отбывал я, а духов ловил, как раз на развал служба пришлась. Я ведь всего на пару-тройку лет тебя помладше.

   - Угум. Скрывал. Видишь, речка петлю делает в самом устье. И мне показалось, что заводь там, за кустами. Ее с Ветлуги и не заметно. Знать, насады они свои там хранят, про которые Радка проболталась. А вот смотри, как деревня расположена. Ее тоже не видно с реки за холмом. Лес все застит. То есть выкупили они, конечно, место, но сторожатся, ой сторожатся чужого глаза. И правда, не с руки им пока тын свой показывать, а на крепостицу ресурсов нет, да и защищать ее некому. Это во-первых.

   - Перебью тебя. Тын то хлипкий. Вышка то всего одна, да и та над забором почти не возвышается. Правда, тут смотреть не на что. Пажить ихняя метров сто, а дальше лес, не увидишь ничего. А на Ветлугу эту конструкцию лучше не высовывать.

   - Точно. А по раскладкам выходит, что и это у них охранять сил не хватает. Один человек около заводи, один на вышке около ворот, один на лесной тропе... Нет, вряд ли. Скорее, пацаны стерегут. Да и на холме в сторону Ветлуги одного пацана с острым взглядом посадить - самое оно. Я, кстати, заметил, бегал тут один мимо нас. Их вестниками, видать и кличут. Потому Свара с десятником нас и встретили почти у самой деревни. Веси, то бишь. И то, еле успели, видать. Если на уме держим семь дружинников, да посменную службу, то получается в самый притык. А значит?

   - Значит, трое здоровых мужиков им позарез нужны. Для работы али для службы. Сколь бы их самих не было - семь или цельный десяток.

   - Вот-вот. Поэтому, все свои карты мы сразу выкладывать не будем. И так возьмут на жительство, только креститься двумя перстами не забывай, - ухмыльнулся Михалыч. - А своими станем, в любом случае, только после проверки делами али службой.

   - Ты, как я понял, служить собираешься?

   - А куда бедному егерю еще податься? Потому и к Сваре напросился.

   - Как он к тебе лисой то подкатывал... По отчеству как величают, вопрошал...

   - О, ты уже местными словечками бросаешься.

   - Да какими местными... Хотя, да, едрен батон. Понемногу врастем в обчество. Мы ихними словечками, они нашими пользоваться будут.

   - Дай бог, дай бог. - Михалыч поерзал, ловчее устраиваясь на чурбачке, и продолжил. - Что насчет кузни скажешь?

   Радка в самом начале пажити ушла в отрыв и около кузни, примостившейся около тына, их встретил сам Любим, в обнимку с внучкой, вздернув поседевшую бородку и рассматривая, слегка сощурившись, новоявленных гостей. Чинно поздоровавшись, Антип представил всю пешую процессию по очереди, упомянув про историю с медведем и то, что он пригласил их погостевать. Любим его прервал, сказав, что надо сначала накормить путников, а потом и разговоры вести своим чередом. Тут же цыкнул на Свару, зашедшего, по его мнению, слишком далеко в кузню, отчего тот вылетел из нее как ошпаренный, и поинтересовался любопытными взглядами Николая, которые тот бросал на видневшийся горн и кузнечные инструменты в углу помещения. Узнав, что тот тоже причастен к кузнечному делу, хмыкнул, но одобрительно пробормотал, что это дело зело доброе, помощники завсегда нужны. И послал Радку вперед попросить соседку, Агафью, помочь собрать чего-нибудь на стол поснедать. Радка нахмурилась, услышав про соседку, но спорить не стала, а умчалась ланью вперед.