Страница 70 из 83
Монстр неестественно дернулся и крутанулся на месте: из-под его левой лопатки торчало оперение еще одного дротика, а в дальнем конце зала спешили к месту сражения Захар со своими спутниками. Воспользовавшись тем, что существо сосредоточилось на приближающейся к нему опасности, перестав обращать на безоружного врага внимание, Водоплясов подобрал валявшийся у него под ногами обломок какой-то металлической арматуры, и силой обрушил его на голову оборотня. Тот обернулся, попытался схватить Федора своей пятерней, но движения существа стали каким-то вялыми, заторможенными. Злобно зыркнув по сторонам, чудовище вдруг закатило глаза и кулем рухнуло наземь.
— Спи, моя радость, усни… — На губах стремительно подскочившего Бага расплылась довольная улыбка. Он положил руки на тело координатора и, кажется, полностью отрешился от происходящего вокруг.
— Живой? — Крикнул Румянцев Харитонову, склонившемуся над неподвижным телом Лычова.
— Живой, ругается. — Поднял глаза тот. — Тут целителя надо.
— База, — произнес в микрофон портативной рации Захар, — мы закончили. Потерь нет.
— И кто этот план придумал? — скептически потряс в воздухе листочком генерал Уряхин.
— Совместное творчество — обтекаемо ответил Призрак. — Аналитики СБР, мои подчиненные, сторонние организации…
— Ты не мудри — фыркнул Павел Аркадьевич — Как будто я не знаю, что все мы одним миром мазаны. Все из Службы вышли и ей верны. Имена называй.
— Ну, Студент, Дракоша, кое-кто из молодежи…
— Спецы опытные, но проколы у них были. — Уряхин открыл ящик стола, достал пачку сигарет и под насмешливым взглядом Призрака закурил. Тот факт, что никотин на его организм не действовал, он успешно игнорировал вот уже добрых два десятка лет. — Знаешь, какие моменты меня больше всего смущают? В вашем плане два тонких места. Неизвестно, как отреагирует власть на ваше самоуправство, и не начнет ли ставить палки в колеса. Это раз. И, во-вторых — насколько реально за неделю выйти на организаторов? Слишком короткий срок выбрали. Они годами прятались в подполье, и тут вдруг за жалкие семь дней ты обещаешь вскрыть всю структуру!
— Чиновников на себя возьмет Сергачев. Потом его, конечно, уволят, но время для нас он выиграет — спокойно заверил Фролов. — Что касается расследования… Аскет, в связи с последними событиями, решил наложить мораторий на некоторые свои незыблемые принципы. Срок назвал он. Я так понимаю, потрошить мозги будет безжалостно.
— Да? Ну, может, и получится.
Подумать и прикинуть расклад Павел Аркадьевич не успел. Обидевшийся Призрак захотел уточнить:
— То есть Аскету ты веришь, а мне не веришь?
— Вы с ним существа разных порядков. Стилет и компьютер, причем компьютер — ты. Собираешь информацию, интригуешь, выискиваешь тайны и все такое прочее. А нашему общему другу на красоту игры плевать, ножны он покидает исключительно по делу и полумерами не ограничивается. Поэтому если Аскет говорит, что времени требуется столько-то, значит, всерьез рассчитывает справиться. — Уряхин помолчал, потом продолжит рассуждать. — Опять же, харизма. Знаешь, почему перед ним молодняк благоговеет?
— Объясни, с удовольствием послушаю.
— Кончай язвить. Так вот, дело было еще на старой базе, до разбиения на полки. Сам не присутствовал, знакомый рассказал. Приехала к ним какая-то журналистка, типа интервью брать, везде с микрофоном ходила и в работу встревала. Ей начальство «зеленый свет» дало, вот она и пользовалась.
Пришла девушка в класс, на практические занятия, к одному подлезла, ко второму. Работать мешает, и мешает сильно. Сказать ей ничего нельзя — светило, мохнатая лапа в Кремле, визит согласован на самом высоком уровне. Инструктором в тот день Аскета назначили. Ты знаешь, он ей даже замечаний делать не стал. Просто подошел, посмотрел сверху вниз, подбородочком указал на стул возле дверей и тихо так шепчет «Сидите здесь». Я уж не знаю, что тетка в его взгляде прочла, но села без разговоров. Но минут через пять оправилась, встать собралась и какой-то вопрос задать пытается. Но только инструктор буквально из ниоткуда рядом оказывается и до того проникновенно шепчет: «Молча сидите», что у журналюшки волосы дыбом встали.
Прикинь, Призрак — если бы я женщине приказал заткнуться, мне половина сразу попыталась бы зенки выцарапать. А уж моя бывшая… Неважно. Короче, разумный человек лишних проблем старается избежать и прослыть джентльменом. Эта же до конца занятий сидела тихонечко, уезжать не хотела и потом только об Аскете и расспрашивала.
Врать не стану, рассказал, что слышал. Возможно, это одна из баек, которых про нашего общего друга сотни ходят. Но согласись — про нас такого не расскажут…
Лабораторно-медицинский комплекс располагался в отдельном крыле базы, и до сегодняшнего дня заглядывать туда мне не доводилось. Не было повода. Если честно, я ожидал увидеть там нечто похожее на исследовательские центры из голливудских фильмов с герметичными стеклянными боксами, оборудованными по последнему слову техники, напичканными электроникой механическими дверями, и видеокамерами, отслеживающими перемещения каждого сотрудника или посетителя. На практике все оказалось куда прозаичнее. Унылый, обшитый деревянными декоративными панелями коридор, старенький холодильник возле окна с зеленеющей на нем чахлой фиалкой в горшке, на стене — сколоченный из деревянных реек стенд, на котором виднелся лист ватмана с аккуратно расчерченным графиком дежурств. Характерный антураж уездной больницы нарушал разве что пост вооруженной охраны возле одной из дверей, да и сама металлическая дверь, толщиной напоминавшая скорее гермошлюз ядерного бомбоубежища.
— Как там наш пациент? — Поинтересовался у дежурного охранника сопровождавший меня руководитель центра, Самуил Лазаревич Гофман, пожилой сухонький мужчина с отмеченной тонкой сетью старческих пигментных пятен лысиной, обрамленной редкими седыми волосами.
— Пациент скорее жив, чем мертв. — Ответил тот, взглянув на закрепленный в специальном кронштейне видеомонитор, и недоверчиво покосился на двух моих бестелесных спутников, которые, не дожидаясь приглашения, вплыли в помещение прямо сквозь стену. — Дрыхнет.
— Откройте, пожалуйста. — Скорее попросил, чем скомандовал Самуил Лазаревич.
Лязгнул замок, и дверь со скрипом отворилась.
Координатор был крепко привязан к койке толстыми кожаными ремнями, в несколько слоев обхватывавшими не только конечности, но и покрытое густым жестким ворсом туловище. Для надежности его руки и ноги сковывало по паре наручников, а в дальнем углу лишенного окон помещения я различил несколько артефактов, подавляющих всякую ментальную активность в радиусе пары десятков метров.
— Ваши бойцы ввели ему двойную дозу снотворного, — чуть поморщившись, пояснил Самуил Лазаревич. — Препарат в такой дозировке способен свалить и слона. По крайней мере, у обычного человека уже давно наступил бы паралич нервной системы, и он скончался бы от угнетения дыхательной функции. Но это… э-э-э… существо, похоже, обладает весьма сильным организмом.
— Очень сильным. — Подтвердил Андрей, подплывая к лежащему оборотню вплотную и с любопытством заглядывая ему под полуоткрытые веки. — Этот организм швырнул нашего парня об стену, как котенка. Ему бы с такими мышцами на стройке сваи заколачивать…
— Мы можем попробовать его разбудить, — вежливо кашлянув, произнес Самуил Лазаревич. — Если правильно подобрать антидот…
— Не нужно, — прервал его я. Оказавшийся в плену координатор, придя в сознание, может натворить бед. Как минимум, осознав беспомощность своего положения, он наверняка попытается покончить с собой либо сам, либо с помощью своих старших покровителей из Круга. Откровенно говоря, я не уверен, что прямо сейчас он нас не слышит и не общается с хозяевами. В любом случае, активное вмешательство в его психику приведет к непредсказуемым последствиям. Сотрудничать с нами он явно не пожелает, значит, будет всячески сопротивляться попыткам выйти через него на высших иерархов Круга. Сейчас же он спит, его сознание расслаблено, а сопротивляемость снижена. Боюсь, второго такого шанса может и не представиться.