Выход где вход

— Ага. Она считает, что ты всё делаешь плохо! Даже замки плохо открываешь! — высунул язык Петька, дразнясь. — И правильно думает.

Опередив маму, он понесся скачками на верхний этаж. Надоело тащиться. Над головой — быстрые, шлепающие удары башмаков. Минута — и он уже на два этажа выше.

Эх, знал бы дорогой сыночек, как всё это не смешно. Сколько душевных вывихов, нервных вздрогов и ночного бессилия связано у Веры с этой пятиэтажкой. Непроизвольно прикоснувшись к перилам — в поисках опоры, она брезгливо отдернула руку. Какое тут всё пыльное, старое… Пропиталось неистребимой плесенью, на которую не действует ни хлорка (тщетно применяемая жильцами), ни побелка со штукатуркой. Плесневелый запах устойчиво висел в воздухе, смешиваясь с пряными ароматами борща и спрея против тараканов. На встречу с мамой Вера так и не успела настроиться. Пока она поднималась, Петька уже долбил и звонил в дверь.

— Тссс… Цыц, — фыркнула было Вера.

Но её шипение перекрыл скрипучий голос двери.

— Бабуль, ну и запах у вас в подъезде! — запыхавшись, делился эмоциями Петька, сдёргивая и бросая куртку на пол.

— Ну-ка подними, подними! — требовательно заголосила Нина Федоровна, не утруждаясь приветствием. — Это мать, что ли, тебя научила такому беспорядку? Нечего у меня тут мусорить.

- 'Мать научила', - с ходу взбаламутилась Вера. — Как будто я не тут стою, прямо перед тобой! Ты что — о посторонней тетке говоришь?! Я вообще-то тебе дочка, не чужая.

— Петь, ты гвоздик, что ли, не видишь возле тумбочки? Ослеп совсем? Ну-ка вешай на гвоздик! — воинственно подбоченилась хозяйка, игнорируя Верины комментарии — впрочем, как и её саму. — Хам какой вырос, это же надо! Совсем некому воспитывать.

— Где тут твой гвоздик? Его в темноте не отыщешь, — сполз на капризный тон Петька, комкая куртку. — Нельзя разве нормальную вешалку повесить?

— Очень она мне нужна — ваша 'нормальная вешалка'. Только деньги тратить! Да сейчас нормальных вешалок и не делают… Мне удобно с гвоздиком, понимаешь?

Нина Федоровна, устав от объяснений, привалилась к соседней стенке.

— Мам, а нам удобно у тебя без вешалки? Ты о нас подумала? — попыталась встрять Вера. — Почему нужно думать только о себе?

— А кто же обо мне подумает? — изумилась Нина Федоровна. — Уж не ты ли? Ты сроду о матери не позаботишься!

— Бабуль, я телевизор включу? — просительно заканючил Петька, устремляясь в большую комнату. — Там сейчас как раз мультики.

Не дожидаясь ответа, он тюкнул кнопку пульта. Экран вспыхнул и почти сразу погас по мановению твёрдой руки хозяйки.

— Оставь, — решительно пресекла Нина Федоровна, отбирая у него пульт. — Я всегда вечером телевизор смотрю. Сейчас не время.

— Мам, ну ты-то тут при чем? — ахнула от возмущения Вера. — Он же для себя просит! Сам хочет мультики посмотреть… Ты что — не можешь для внука?

— А я у тебя — всегда не причем. Тебя послушать — мать у тебя на последнем месте. Тебе до кого угодно есть дело, только не до неё! Зачем приходить ко мне тогда?

Возразить было нечего. Вера и не приходила, сколько могла. Использовала каждую возможность не приходить. Но в этот раз никак не получалось не прийти.

— Мамуль, ты знаешь, — запнулась она. — У нас тут такое дело…

— Положи, положи! Не трогай! — сорвалась с места Нина Федоровна, вырывая из Петькиных рук фигурку оленя. — Сломать хочешь? Давно тут ничего не портил?

— Мам, ему же просто посмотреть, — кинулась защищать Вера. — Этой фигурке — сто лет в обед. Скучно же ему… Ищет развлечений ребенок. Это же так понятно.

— А кто вас звал ко мне, если у меня скучно? Оскорблять меня пришла?

Нина Федоровна, поджав губы, демонстративно повернулась к Вере спиной.

— Нас никто не звал, — окрысилась Вера. — Ты бы только рада была нас не видеть! Тебя, значит, родной внук не интересует, не говоря уже о дочери? Петь, может, пойдем отсюда?

— Ой, ну что вы как с цепи сорвались? — поморщился Петька. — Поставлю я этого оленя на место. Могу вообще ничего здесь не трогать — только не спорьте! Вот видите — даже руки спрячу.

И он, скрестив руки, плюхнулся на диван. Задрожав, диван резко просел к полу. Сердце у Веры ухнуло чуть не в желудок от предвкушения беды. Но Нина Федоровна, вопреки ожиданиям, не закричала. Побелев, как бумага, уцепилась за дверной косяк и неловко поползла вниз.

— Бабушка!

— Мама!

Они дружно ринулись её поддержать, но она слабым движением их отстранила.

— Ох, как прям давление скакнуло! Думала — упаду… Как представила, что сейчас без своего любимого дивана останусь. Петя, пересядь ты на стул, Бога ради! Хватит тут всё крушить.

— Мам, ну если бы ты не держалась так за старые вещи, не было бы поводов волноваться! — запричитала Вера. — Уж диван-то давно могла бы себе купить.

— Ага, — якобы согласилась Нина Федоровна, меряя Веру насмешливым взглядом. — Мне ваше современное барахло не нужно, которое через три года ломается. Мой диван тридцать пять лет прослужил. И ещё столько же продержится, если с размаху на него никто падать не будет.

— Можно найти такой, который не сразу сломается, — нахально вставил Петька. — Сейчас много разной мебели продается… Бабуль, а водички не дашь попить?

— Ой, да, мам… Мы же с прогулки, — слегка стушевалась Вера. — Ты ему бутербродик не сделаешь?

Нина Федоровна со скорбным лицом выдержала паузу. Аккуратно поправила на диване сбившееся покрывало. И нехотя произнесла:

— У меня сегодня обеда нет. Я вас не ждала.

— Ха-ха, а мы предупреждали! — с детской безалаберностью выкрикнул Петька. — Тебе же мама вчера звонила.

Эх, никакого такта! Не чувствует ребенок, как нужно с бабушкой разговаривать. Может, если бы не взяла его с собой, разговор о деньгах и получился бы. А так — шансов уже нет. Все не в ту степь поехало с самого начала. Оставалось только ждать удобного момента, чтобы попрощаться.

— О чём предупреждали? Вы, значит, ко мне пообедать зашли? Решили сэкономить? — радостно оживилась Нина Федоровна, словно сделала важное открытие. — А сама бабушка тебя не интересует? Впрочем, чего ещё ждать… Тебя так родители с детства приучили — быть потребителем! Что с детства в ребёнка заложено, то уже не поправишь.

— Мам, мы просто зашли в гости, — устало выдохнула Вера. — Ты что ему воды не можешь дать? Ребенок попросил воды, а не обеда.

— А вы вечно что-нибудь просите! — проницательно хмыкнула Нина Федоровна. — Без просьб вас ко мне и не дождёшься. Только по нужде.

Вера оцепенела от убийственной правды, словно УЗИ высветил страшный диагноз. Ведь не хотела себе признаваться, а так и есть. На что угодно была готова, только бы пореже видеть мать. И сегодня-то пришла исключительно в надежде попросить в долг из маминых накоплений. А так бы — ни за какие коврижки! Ну, только если всенародные праздники какие — заезжала поздравить. Вера потому и зиму не любила, что к Новому году слишком близко стояло 8-е марта. Да и после — целый ворох майских праздников. Плюс в мае — мамино рожденье. Опять надо поздравлять! Вот с мая до января период был намного спокойнее.

— Баб, ну я попью? — донесся Петин голос с кухни. — Забыл, где тут свет.

— Не надо свет включать! — прихрамывая, пошлепала в кухню старуха. — Ещё день на дворе. Какой свет, когда солнце?

Тусклое, затянутое облаками небо висело за окном. Несмотря на потепление, день выдался пасмурный. В квартире царило ощущение поздних сумерек. Очертания расплывались.