Страница 58 из 81
Су-2 развернулся и полетел на запад. Через несколько минут в наушниках раздался хрип, шум, сквозь которые Фадеев разобрал взволнованный голос летчика:
- В квадрате 61-01, 61-02 до десяти немецких бронетранспортеров и около батальона пехоты развернутым фронтом атакуют нашу пехоту. Сзади подходит колонна танков...
Дальше Фадеев разобрать не смог. Потом снова откуда-то издалека прорвался голос летчика:
- Южнее... за лесом, в пяти километрах, сосредоточиваются танки, бронетранспортеры и пехота на машинах...
Фадеев крепко прижал одной рукой наушник, второй держался за борт кабины полуторки, боясь свалиться под колеса.
- Ваня, что-нибудь слышишь через динамик? - спросил он Гончарова.
- Нет, - ответил тот.
Анатолий попытался снова вызвать на связь летчика, но, взглянув в небо, увидел четверку "мессершмиттов", окружавших Су-2. Внимательно следя за разыгравшимся воздушным боем, Фадеев чуть не сорвался с подножки.
- Лейтенант, сверни в сторону! - крикнул он командиру роты, сидевшему в кабине.
- Нельзя! Ты слышал приказ полковника? - сопротивлялся лейтенант.
- Слышал, но летчику нужно подсказать, а на ходу я не могу видеть воздушное пространство полностью!
Машина свернула, Фадеев взглянул вверх и ужаснулся: четверка "мессеров" пара за парой атаковала Су-2, летчик которого, видимо, бывалый пилотяга, кидал самолет из стороны в сторону, на мгновение замирая в тот момент, когда стрелку надо было открыть огонь.
Во время одной из атак "мессершмиттов" наш стрелок, улучив момент, дал длинную очередь, и фашистский истребитель вспыхнул. Немецкий летчик тут же выбросился на парашюте.
- Ура-а! - раздалось вокруг.
Отходившие в пешем строю красноармейцы замедлили движение, наблюдая, как лихо орудует в воздухе наш самолет.
Внимательно вглядываясь в воздушное пространство, Фадеев увидел еще четверку "мессершмиттов". "Теперь доконают", - мелькнула тревожная мысль. Четверка присоединилась к атаковавшей ранее тройке истребителей. "Мессеры" кружились вокруг Су-2, летели снаряды, наш летчик вращал самолет как лихой истребитель. Но силы были неравны.
Фадеев, наладив связь, несколько раз успевал предупредить разведчика о смертельных атаках "мессеров", и тот умело уходил от них, но то одна, то другая очереди достигали цели. Самолет задымил, и в этот момент откуда-то снизу подошел вплотную "мессершмитт"...
- Сзади ниже "мессер"! - успел крикнуть Фадеев, но сноп огня, выброшенный "мессершмиттом", окутал Су-2, и он загорелся.
- Горишь! Прыгай! - закричал во все горло Фадеев.
Самолет словно отяжелел замедлил полет и, немного накренившись, начал медленно разворачиваться влево. Языки пламени охватили фюзеляж и поползли по крыльям, то было страшное зрелище! Огненный ком, подобно комете, оставляя длинный шлейф пламени и черного дыма, продолжал плавно разворачиваться... Широко разнесенные плоскости самолета, еще не тронутые огнем, напоминали крылья горного орла, отыскивающего своим зорким оком - шакала...
Анатолий и остановившиеся пехотинцы замерли. Все понимали ужас совершающегося - экипаж горит, но самолет не покидает. Фадеев взглянул на Ваню, по щекам жав к губам микрофон, прокричал:
- Горишь! Прыгай!
- Нет... Мы еще повоюем... - послышался твердый голос летчика.
Самолет резко перешел в пике и скрылся из виду. Через несколько секунд за горизонтом раздался взрыв, потом еще несколько, и в небо взметнулись черные столбы дыма.
Все замерли на мгновение, потом сняли пилотки и фуражки, отдавая дань бессмертному подвигу героев.
Их смерть Фадеев воспринял как еще одну трагедию войны. Ушли из жизни два летчика, страшно и героически ушли. Кто они? Узнают ли когда-нибудь люди их имена? Мать, жена, любимая получат лаконичное: "Не вернулся с боевого задания". За скупыми словами в пешке войны скроется их подвиг. Дойдет ли он до потомков? А сколько подобных подвигов совершают сейчас ежедневно, ежечасно наши бойцы!
- Были люди и нет их... У летчиков тоже, как видно, тяжелая служба, произнес стоявший рядом боец.
Фадеев не успел ответить.
- Полковник требует данные: где немцы? - скороговоркой спросил подбежавший капитан.
Анатолий быстро передал карту с пометками о месте сосредоточения и передвижения немцев, нанесенными по сообщению экипажа-разведчика всего несколько минут назад...
- Ясно, понял, сейчас доложу. А вы быстрее вперед! - бросил на ходу капитан и помчался к полковнику.
Подтянув резервы, немцы усилили нажим в полосе отхода нашей группировки, то и дело атакуя подразделения прикрытия. На небольшом участке боя оглушающе рвались снаряды и мины, раздавались пулеметные и автоматные очереди.
Отходящие войска двигались медленно. Дорога была в глубоких воронках, приходилось петлять то влево, то вправо. Подразделение, вместе с которым двигались летчики, добралось наконец-то до реки.
На переправе скопилось много военной техники, повозок, людей, ревели моторы, шумели бойцы. Командиры, пытаясь навести порядок, зычными голосами подавали команды.
Анатолий по привычке взглянул на небо и увидел "раму" - немецкий самолет-разведчик "Фокке-вульф-189". Прильнув к наушникам, он попытался связаться с кем-нибудь из находившихся в воздухе истребителей. Но в эфире никто не отзывался. Как и следовало ожидать, вскоре налетели "юнкерсы". Увидев над собой немецкие самолеты, люди заволновались. Сплошным потоком хлынули на переправу и те, кто добирался пешком, и те, кто ехал на машинах. А немцы круто разворачивались для бомбежки. Вот первый Ю-87 бросает бомбу недолет, второй - недолет, третий - перелет! Анатолий, стоя на подножке спецмашины, вновь и вновь пытался связаться с кем-то из советских летчиков, кричал в микрофон, но никого поблизости не было.
А "юнкерсы" делают новый заход. Один из них кладет бомбу точно в переправу, и в это время Фадеев услышал в наушниках взволнованный голос с такими родными русскими словами: "Заходи, заходи! Бей замыкающего!" Анатолий увидел, как появившиеся два ЛаГГ-3 преследуют последнюю пару Ю-87. В спешке атака не сразу получается, но все же после нескольких очередей советского истребителя на виду у оставшихся на переправе Ю-87 врезался в землю. Клуб черного дыма взметнулся высоко вверх.
- Ура! Сбили! - закричали вокруг.
Фадеев понимал: надо поторапливаться, ведь немцы идут буквально по пятам. Как бы поскорее оказаться в полку, самому сесть в самолет и драться с фашистами!
Саперы быстро восстановили переправу, но радоваться пришлось недолго. Только начали переправляться, снова появились "лаптежники".
- Лейтенант, быстрее, быстрее! - почти кричал Фадеев. Машина ускорила движение. Первый самолет пошел в атаку, когда радиостанция уже заканчивала переправу. Анатолий сначала смотрел из окошечка, потом открыл дверцу и снова встал на подножку, высматривая в небе свои самолеты, но их опять не было. А "юнкерсы" продолжали бросать бомбы. Перелет - повезло! Недолет!
В это время их машина выехала на берег и свернула влево.
- Лейтенант! Гони быстрее от переправы, а то накроют! - крикнул Фадеев, глядя на пикирующий прямо на них немецкий бомбардировщик.
Анатолий как будто предчувствовал - едва они с Гончаровым успели отбежать метров пятьдесят от остановившейся машины, началось столпотворение. Бомбы сыпались одна за другой, земля летела в разные стороны. Рядом с ними оказалась глубокая воронка. Едва они нырнули в нее, как в это же мгновение раздался огромной силы взрыв, и на них комьями посыпалась земля...
Наступила глухая тишина. Фадеев ощупал себя - вроде бы цел. Ваня что-то говорит ему, но Анатолий не слышит. Осмотрелся кругом - летят самолеты, рвутся бомбы, вздымаются к небу пласты земли, но все это почему-то беззвучно. Ваня смотрит на него удивленным взглядом и тоже молчит. Неужели оглохли?
"Юнкерсы" сделали еще один заход, искромсали переправу и ушли.
Проводив их взглядом, летчики пошли к тому месту, где оставили машину. Они увидели груду металла и изуродованное тело юного лейтенанта. Подбежал полковник. Энергично жестикулируя, он что-то говорил сержантам, но, убедившись в бесплодности попыток услышать от них хоть слово, достал из кармана блокнот, вырвал листок бумаги и написал: "Вы контужены. Ищите медсанбат".