Страница 57 из 81
- Комиссар вылетел на По-2, - ответил Богданов и пояснил: - У самолета, на котором собирался лететь комиссар, не заводился мотор, мы уже были в воздухе, когда Овечкину удалось справиться со своим самолетом. И вот что из всего этого вышло...
- Может, они сели где-нибудь? - предположил Давыдов и добавил в сердцах: - Да что ж это за война такая, только привыкнешь к человеку, только сработаешься с ним, обязательно что-то да случится!
- Товарищ майор, - сказал Богданов. - Давайте пока не будем хоронить комиссара. Может, объявится еще.
- Ох, Богданов, если бы так сложилось! Ну а сержанты наши где? Что с ними-то? Фадеев, Гончаров - где они?
- Они сели на нейтралке, но боюсь, что ближе к немцам, - ответил Богданов. - Кончилось горючее. Я видел, как они садились, сделал над ними круг, надеялся, что смогу добраться до вас, вернуться и помочь им, но километрах в пятнадцати от Балаклеи меня атаковала четверка "мессеров". Я отбивался до полного израсходования горючего. А потом протянул сколько смог.
- Где сейчас твой самолет?
- Далековато, километрах в двадцати отсюда.
- Что же делать? - вздохнул Давыдов. - Бери ребят, и отправляйтесь за ним. Здорово он подбит?
- Думаю, что восстановить можно, - сдержанно ответил Богданов.
Шла война. И каждому бойцу в ней было отведено свое место, для каждого была отпущена своя боль, своя удача. И всем вместе была поставлена одна цель - защищать Советскую Родину.
7
По воле случая, которых немало было в годы войны, ставший свидетелем неравного боя По-2 со сворой "мессершмиттов" командующий ВВС Юго-Западного фронта генерал Фалалеев снял фуражку и склонил голову, отдавая дань героизму летчика самолета связи. Он знал этого парня, летал с ним не раз. Старший лейтенант Крючков, в прошлом лихой истребитель, по его просьбе согласился полетать на По-2 до прибытия пополнения самолетов-истребителей. И на этот раз, когда нужно было доставить приказ на перебазирование находящемуся в окружении полку Давыдова, начальник штаба послал с пакетом именно Крючкова. Командующий продублировал свой приказ, направив И-16 с тем же заданием. Сейчас генерал понял: приказ вручен. Полк перелетит, а летчик останется навечно в этом лесу. Но ведь ответственные и опасные поручения всегда доверяют самым смелым, преданным Родине и своему делу людям! Им верят, на них надеются. И они оправдывают доверие. Такова логика жизни.
Командующий знал: как только в небе появляется хоть одна пара настоящих воздушных бойцов, фашисты, до этого момента чувствующие себя хозяевами положения, поджимают хвосты и улепетывают восвояси. Беззаветная преданность наших летчиков Родине, умноженная на профессиональное мастерство, дает сплав, перед которым рушатся усилия врага. Но победа сама собой не дается, за нее приходится платить - потом, кровью, жизнью людей.
- Капитан, - обратился Фалалеев к стоящему рядом командиру, - возьмите с собой несколько красноармейцев, доберитесь до места падения самолета. Похороните летчика с почестями. Постарайтесь найти документы и передайте их мне. Это должен быть старший лейтенант Крючков.
- Есть, товарищ генерал! - козырнул капитан.
Лишь к исходу дня поисковая группа вышла к месту падения По-2. Кругом валялись разломанные на мелкие кусочки детали скромного "кукурузника"...
8
5-й кавалерийский корпус, брошенный на усиление' 9-й армии, сразу же вступил в жаркие бои с частями армейской группы Клейста.
Бронированный клин противника упорно врезался в поредевшие боевые порядки советских войск. Фашистская авиация, господствуя в воздухе, то и дело бомбила наши войска. "Враставшие в землю" бойцы тщетно смотрели в небо, ожидая помощи своих истребителей.
В один из таких моментов над боевыми порядками кавкорпуса появилась тройка ЛаГГов. Это было звено Богданова.
- Наши! Наши прилетели! Ура! - обрадованно закричали кавалеристы.
Но неожиданно вначале один самолет, за ним второй пошли на посадку.
- Там же фашисты, куда они садятся! - заволновались кавалеристы.
- Смотрите, как тихо они снижаются, - сказал командир эскадрона, горючего, видно, нет. Так что они не садятся, а падают.
Командир корпуса, находившийся в это время на наблюдательном пункте, сразу понял трагическое положение летчиков. Еще не зная точно причины посадки самолетов, он приказал немедленно направить подразделение, чтобы не допустить захвата немцами советских летчиков. И. почти сразу началась дуэль между советскими и немецкими артиллеристами. Комкор, не отводя бинокля от глаз, наблюдал за лётчиками, маневрирующими между разрывами снарядов.
- Верно взяли направление, - сказал комкор стоящему рядом полковому комиссару.
- Может, уже в воздухе увидели, где кто располагается? - предположил тот.
- Вряд ли, - ответил комкор, - просто у человека есть какое-то особое чувство на опасность.
Меж тем обстановка вокруг летчиков усложнилась. Немцы усилили артиллерийский и минометный огонь, двинули вперед автоматчиков. Через некоторое время самолеты, засыпанные землей от разорвавшихся снарядов и мин, трудно было отличить от окружающей местности.
После жаркой схватки с фашистами посланное комкором подразделение выручило летчиков. Вскоре Фадеев с Гончаровым были уже на наблюдательном пункте корпуса.
Рад, что удалось помочь вам. Жаль, что самолеты не вернешь, ну да, видно, ничего не поделаешь, - сказал им комкор. - Сейчас подойдет представитель штаба ВВС фронта, он скажет вам, что делать дальше. Бывайте здоровы да прилетайте сюда побыстрей, вместе легче воевать будет.
Появившийся вскоре авиационный полковник выслушал короткий доклад Фадеева и повел летчиков в расположенное невдалеке подразделение.
Окликнув капитана, полковник приказал:
- Принимайте сержантов в свое распоряжение, они будут помогать вам.
Сержанты последовали за капитаном и вскоре оказались в ходе сообщения, в конце которого в гуще кустарника размещалась радиостанция.
Навстречу пришедшим вышел лейтенант, командир роты связи.
- Это летчики-истребители, - сказал ему капитан, кивнув в сторону Фадеева и Гончарова. - Будут помогать в управлении авиацией.
Летчики сразу же приступили к делу. Они принимали сообщения экипажей-разведчиков, наносили данные на карту, а в конце дня докладывали данные полковнику.
Отмечая условными знаками занимаемые противником населенные пункты, Анатолий чувствовал нарастающую тревогу - за себя, за дорогих сердцу людей, отбивающихся от фашистов, за весь этот участок фронта. Очень уж четко было видно на карте, как стальными клиньями танковых лавин враг врезался в нашу оборону. Во время одного из докладов Фадеев узнал о том, что наутро готовится прорыв...
9
Чуть рассвело, когда на востоке началась артиллерийская стрельба, это прорывающиеся войска поддерживала артиллерия. К обеду дошел слух, что наши войска прорвали оборону немцев и передовые подразделения уже переправляются через реку. Вместе с оставшейся в резерве группой двинулись к Северскому Донцу Фадеев и Гончаров.
Анатолий впервые увидел искромсанные немецкие орудия, бронетранспортеры, танки. Множество убитых застыли в неестественных позах. За несколько этих утренних часов сотни, а может быть, и тысячи людей расстались с жизнью. Все эти погибшие защищали свою Родину, свою жизнь и честь. А эти, в мышиной форме, что искали они здесь, у нашего Северского Донца, за тысячи километров от своей страны? "Жизненное пространство"? Теперь обрели его. Поймут ли когда-нибудь агрессоры бессмысленность своих вероломных замыслов?
Радиостанция в общем - потоке ползла еле-еле.
- Двигайтесь быстрей, иначе мы можем застрять! - крикнул подбежавший полковник. - Сзади остался только арьергард. - И приказал Анатолию: - Держи связь с теми, что прилетают, и обязательно направляй их для уточнения обстановки!
В это время в небе появился наш Су-2. Анатолий, помня указания полковника, связался с экипажем самолета и направил его в квадрат, где арьергард вел бой с наступающими гитлеровцами.