Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 34 из 40

- Они такие же преступники, как и ты, - сказал Фуго бывшему охраннику. - Видно, арест тебя ничему не научил. Это не они преступники, а ваш Великий Полководец - бандит и живоглот. - В коридоре тут же повисла напряженная тишина. Похоже, такие крамольные речи в стенах этого дворца не велись со дня его постройки. - Ладно, мы теряем время. Клянись своими родственниками, и пойдем. А то я возьму в помощники кого-нибудь другого.

- Клянусь, - моментально выпалил приговоренный тимиук. - Клянусь всеми своими предками до десятого колена.

Мимикр с трудом отодвинул тяжелый засов и на всякий случай распластался по стене. Тимиук открыл дверь, осторожно высунулся и шепотом спросил:

- Эй, где ты?

- Здесь. Я здесь. Давай выходи, - ответил мимикр, но охранник вдруг нырнул опять в камеру, захлопнул дверь и громко забормотал:

- Там никого нет! Это дух! Злой дух убитого трубирана!

Фуго принял прежний вид, подкатился к двери и раскрыл её настежь.

- Вот он я. Видишь? Никакой я не дух.

- Да иди же ты наконец, - зашумели в соседних камерах.

- Он что, сумасшедший? - послышалось из камеры напротив. - Его отпускают, а он не идет. Мне даже если мертвец откроет дверь, я его расцелую.

Наконец мимикр с бывшим охранником закрыли дверь и двинулись по коридору. На втором этаже они перебежками добрались до двери в тронный зал. Фуго остановился и шепотом спросил:

- Куда дальше?

- Только через тронный зал, - трясясь от страха, ответил тимиук. - Там сейчас никого нет. Ты иди первым.

Фуго подкатился к двери, на несколько секунд замер и прислушался. В зале стояла гробовая тишина. Тогда он медленно потянул на себя ручку и заглянул внутрь. Сквозняк тут же прогулялся по горящим факелам, и на стенах заплясали красные отблески и тени. Убедившись, что там никого нет, мимикр быстро проник в святая святых тимиукского государства - тронный зал Великого Полководца.

- Давай быстрее, - позвал Фуго охранника, но тот вдруг захлопнул дверь, навалился на неё всем телом и что было мочи заорал:

- Стража! Стра-а-ажа! Я поймал беглеца! Я его поймал!

- Мда, - с досадой проговорил мимикр. - Я думал, что самый темный и глупый народ живет на моей планете. Оказывается, это не так. И это приятно. Приятно сознавать, что кто-то темнее и глупее тебя в десять раз.

На крик моментально сбежалась дворцовая стража. Несколько охранников появились из двери, в которую обычно входил Великий Полководец. Они пересекли тронный зал и попытались открыть дверь, но с обратной стороны её изо всех сил держал бывший охранник. Тогда стражники начали вышибать дверь, но та вдруг открылась, и в зал ворвались с десяток вооруженных тимиуков. Фуго все это время спокойно наблюдал за суматохой и ждал, когда можно будет сползти со стены и удалиться.

- Он здесь, здесь! - дико озираясь, кричал бывший охранник. - Ловите его! Я запер этого преступника!

Оглядев зал, в котором не было ни одного места, где можно было бы укрыться, и никого не отыскав, охранники скрутили возмутителю спокойствия руки.

- Он говорил, что Великий Полководец - бандит и живоглот, - чуть не плача, бормотал незадачливый тимиук. - Он хотел...

- Кто живоглот? - услышали охранники знакомый голос и, бросив свою жертву, вытянулись по стойке "смирно". Незаметно для всех в тронном зале появился сам правитель государства. Он вошел в сопровождении двух вооруженных до зубов телохранителей, с презрением оглядел столпившихся стражников и зловещим голосом повторил: - Так кто же здесь живоглот и бандит?

- О, величайший из величайших клоповодцев, - с ужасом на лице заговорил бывший охранник. - То есть полководцев... из величайших... Это не я говорил. Это булыжник говорил, что вы бандит и живоглот. Он вот такой, круглый... хотел освободить...

- Почему этого сумасшедшего до сих пор не бросили священному трубирану? - перебил его Великий Полководец.

- О, величайший из величайших, - вышел вперед начальник охраны. Священный трубиран уже поужинал, и мы решили оставить этого преступника на завтрак. Но он каким-то образом сбежал из камеры.

- Как тебе удалось открыть дверь? - обратился Великий Полководец к обезумевшему от страха тимиуку.

- Я же говорю, о величайший из булыжников... - Тимиук быстро прикрыл рот рукой, повалился на колени и завопил ещё громче: - Ой, простите, я все перепутал! Я совсем потерял голову, о булыжнейший из великих... Это полководец, круглый такой...

Правитель не дал договорить бывшему охраннику. Он кивнул стражникам, и те снова набросились на свою жертву.

- Этого ненормального приковать цепями в камере, - распорядился Великий Полководец. - А вместе с ним и начальника охраны, за то что преступники у него оскорбляют правителя страны и спокойно разгуливают по дворцу.

- О величайший из величайших! - взмолился начальник охраны и тоже бухнулся на колени. - Да я же...

- Я все сказал. - Великий Полководец повернулся и величественной походкой направился к выходу. Телохранители последовали за ним.

Досмотрев спектакль до конца, мимикр по стене пробрался к двери, незаметно выбрался наружу и, снова слившись со стеной, замер в коридоре. Через несколько секунд мимо него провели рыдающего бывшего охранника и начальника стражи. Солдаты не торопились, они толкали перед собой осужденных, зло подшучивали над ними и даже поколачивали бывших сослуживцев.

- Ну что, завтрак для трубирана, добился своего? - еле слышно проговорил мимикр, когда плененный тимиук с опущенной головой прошел мимо него.

- Он здесь! Здесь! - во весь голос заорал бывший охранник. - Я слышал его голос! Теперь я понял: это дьявол в образе булыжника! Кыш! Кыш, нечисть! Давайте все помолимся! - Тимиук хрипло запел какую-то молитву, а конвойные понимающе посмотрели друг на друга, покачали головами и, взяв бедолагу под руки, поволокли его дальше.

Мимикр не стал пытаться ещё раз освободить Алешу с помощью тимиуков. Бывший охранник его предал, а те, кто содержались в соседних камерах, просто не знали, где находится мальчик. Зато Фуго выяснил, в какой стороне выход, и, едва стражники скрылись за поворотом, направился в противоположную сторону.

На улице начало темнеть, когда Фуго наконец выбрался из дворца. Благополучно миновав стражу, он легкой волной прошелся по дорожке и вскоре очутился у ворот. Здесь мимикр выбрал побольше щель между бревнами, просочился наружу и только после этого по-настоящему почувствовал себя на свободе.

"Надо торопиться, надо торопиться, - лихорадочно думал Фуго. - Если робота не окажется у моста, придется бежать за подмогой в поселок к биологам. Этот Цицерон хоть и неплохой парень, но он всего лишь грузчик, а здесь нужны вояки".

Мимикр помнил, с какой стороны их привезли к крепости, но там оказалась не одна улица, а целых три.

К вечеру на площади почти никого не осталось. Редкие прохожие торопились домой, чтобы успеть затемно. Мимо мимикра по булыжной мостовой прогромыхала тележка, и Фуго решил спросить у её владельца, в какой стороне находятся центральные ворота. Он догнал старого облезлого тимиука, подергал его за край платья и вежливо спросил:

- Добрый тимиук, скажи, пожалуйста, по какой улице я доберусь до центральных ворот?

Тимиук осмотрелся, удивленно заглянул себе под ноги и испуганно спросил:

- Ты кто?

- Не бойся, добрый человек. Я такой же, как и ты, бедняк. Я даже значительно беднее тебя: у меня нет дома и одежды. Но если ты хочешь меня увидеть, пожалуйста. - Чтобы не пугать аборигена, мимикр принял облик тимиука, но добился обратного результата.

- Оборотень! - вдруг заорал старик и, оставив тележку, со всех ног бросился бежать. - Тимиуки! Я видел оборотня!

Дабы не испытывать судьбу, Фуго быстро заглянул в тележку, взял оттуда два небольших ромбодаба и нырнул в одну из улочек, которая, как ему казалось, вела в нужном направлении.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Алешу долго вели темным подземным коридором, и наконец все вышли в большой круглый зал, уставленный деревянными и металлическими клетками, в которых сидели самые разные существа. Некоторые из них спали прямо на голом полу, другие нервно ходили по клетке из угла в угол. И лишь один узник сидел, обхватив колени, и печально смотрел на вошедших. Пленник был примерно одного роста с Алешей, его огромные уши в прожилках уныло лежали на плечах, а глаза в свете факелов блестели как хрусталь, из чего Алеша понял, что тот плачет.