Страница 41 из 132
Мы видели, что Семен Раич сыграл самую благотворную роль в формировании Тютчева, постоянно находясь при нем от девяти- до пятнадцатилетнего его возраста. Но хороший и, более того, идеальный наставник вовсе не обязательно должен быть выдающимся поэтом (скорее уж это может и помешать). С другой стороны, совершенно ясно, что ко времени своей творческой зрелости, к двадцати пяти годам, после шестилетнего пребывания в Германии, Тютчев настолько далеко ушел от Раича, что их уже никак нельзя было рассматривать в одном ряду.
Словом, отношение Пушкина к Раичу ровно ничего не может сказать об его отношении к Тютчеву; с таким же успехом можно было бы судить об отношении Тютчева к Пушкину, скажем, на основе тютчевской оценки какого-либо лицейского наставника последнего...
Семен Раич, о чем подробно говорилось, в 1818- 1823 годах сыграл немалую роль в самом собирании сил любомудров. Но к концу 1820-х годов он уже далеко отстал от них и почти не участвовал в их изданиях. Иван Киреевский в том самом "Обозрении русской словесности 1829 года" отнес Раича вовсе не к "немецкой школе" поэтов (то есть любомудров), но к иной, "итальянской".
Сам Раич горестно сознавал свой разрыв с любомудрами. В 1830 году он писал, что у него теперь нет прежних друзей:
Одних постигла смерть, другие на пути
Земном расстретились со мной и торопливо
Умчалися вперед...
Тынянов, пытаясь из критически-иронического отношения Пушкина к Раичу вывести пушкинскую неприязнь к Тютчеву, ссылается и на тот факт, что Пушкин отрицательно отзывался об издававшемся Раичем в 1829-1830 годах журнале "Галатея". Но это уж целиком и полностью несостоятельный аргумент, ибо не кто иной, как Тютчев, писал в 1836 году, что часть его стихов была опубликована Раичем "в довольно пустом журнале, который он выпускал".
Словом, зрелый Тютчев был вполне солидарен с Пушкиным в оценке журнальной деятельности Раича, и один из главных аргументов Тынянова оказывается, таким образом, совершенно неуместным (следует оговорить, что Тютчев не переставал хорошо относиться к Раичу в собственно человеческом смысле; так, он был глубоко огорчен, увидев его после своего возвращения из Германии сильно постаревшим).
Столь же беспочвен и другой основной аргумент Тынянова. Он цитирует пушкинский отзыв о первом выпуске альманаха Максимовича "Денница", который целиком посвящен восхитившей Пушкина статье Ивана Киреевского "Обозрение русской словесности 1829 года". Киреевский, пишет Пушкин, "принадлежит к молодой школе московских литераторов, школе, которая основалась под влиянием новейшей немецкой философии и которая уже произвела Шевырева, заслужившего одобрительное внимание великого Гете, и Д. Веневитинова, так рано оплаканного друзьями всего прекрасного. Несколько критических статей г.Киреевского были напечатаны в "Московском вестнике" и обратили на себя внимание малого числа истинных ценителей дарования".
Разбирая статью, Пушкин, в частности, говорит: "Из молодых поэтов немецкой школы* г.Киреевский упоминает о Шевыреве, Хомякове и Тютчеве. Истинный талант двух первых неоспорим". Цитируя эти слова, Тынянов резюмировал (притом вразрядку), что Пушкин "прямо отказывает в истинном таланте Тютчеву".
Волей-неволей в глазах читателей решительно снижается образ Пушкина, который высоко оценил поэзию Хомякова, Шевырева и даже Андрея Муравьева, а у Тютчева вообще не обнаружил таланта... Однако здесь оставлено без внимания одно простое, но чрезвычайно существенное обстоятельство. Пушкин писал свою статью в декабре 1829-го - январе 1830 года. К этому моменту он очень хорошо знал Хомякова и Шевырева и их основные стихи. Но он явно не знал сколько-нибудь зрелых стихотворений Тютчева.
Чтобы убедиться в этом, перечислим все опубликованные к тому времени стихи Тютчева с указанием (в скобках) года, не позже которого они были написаны (помня, что поэт родился в самом конце 1803 года, нетрудно установить возраст, не старше которого написано то или иное стихотворение), и изданий, где они были опубликованы:
1.Урания (1820) - "Речи и отчеты Московского университета", 1820.
2. Весеннее приветствие стихотворцам (1821) - "Труды Общества любителей российской словесности", 1822, ч.1.
3. А.Н.М.(1821)- "Русский зритель", 1828.
4. "На камень жизни роковой" (1822) - "Атеней", 1829.
5. Слезы (1823) - "Северная лира", 1827.
6. К Н. (1824) - "Северная лира", 1827.
7. К Нисе (1825) - "Урания", 1826.
8. Проблеск (1825) - "Урания", 1826.
Из этих восьми стихотворений, опубликованных в шести разных изданиях, только лишь одно, "Проблеск", может войти в состав зрелых произведений Тютчева (современный читатель найдет остальные стихи только в более или менее полных собраниях сочинений поэта, да и то главным образом в "приложениях"). Следует добавить, что в тех же самых журналах и альманахах были опубликованы тогда же восемь тютчевских переводов (из Горация, Шиллера, Ламартина, Гете, Байрона, Гердера и Гейне), но также ранних, еще несовершенных.
Итак, чтобы действительно оценить Тютчева, Пушкин должен был специально обратить внимание на одно из шестнадцати его стихотворений ("Проблеск"), разбросанных по шести разным изданиям (кстати сказать, четыре из этих шестнадцати стихотворений публиковались без имени автора - с обозначениями "Ф.Т.", или даже "* *").
Правда, в течение 1829 года было опубликовано еще семь стихотворений Тютчева в шести разных номерах журнала Раича "Галатея" (указывается дата написания и номер журнала):
1) Друзьям (1823) ? 29.
2) Cache-cache (1826) - ? 17.
3) Олегов щит (1827) - ? 34.
4) Могила Наполеона (1828) - ? 8.
5) Весенняя гроза (1828) - ? 3.
6) Летний вечер (1828) - ? 24.
7) Видение (1829) ? 34.
Последние три стихотворения, несомненно, принадлежат к зрелым тютчевским творениям. Но мы уже знаем, что Пушкин (как и сам Тютчев, о чем уже шла речь) относился к Раичевой "Галатее" не только отрицательно, но даже иронически и, конечно же, не выискивал в ней - из номера в номер поэтические жемчужины. Более того, можно с полной уверенностью утверждать, что Пушкин не читал этих тютчевских стихотворений, ибо их не читал даже Иван Киреевский, хотя он, в отличие от Пушкина, жил в Москве, где издавалась "Галатея", хорошо знал Тютчева и, наконец, был гораздо ближе связан с Раичем, чем Пушкин. Тем не менее в той самой своей статье "Обозрение русской словесности 1829 года", на которую так восхищенно отозвался Пушкин, Киреевский писал: "Между поэтами немецкой школы отличаются имена Шевырева, Хомякова и Тютчева. Последний, однако же, напечатал в прошедшем году только одно стихотворение"*.
Из приведенного выше списка мы видели, что Тютчев напечатал в 1829 году вовсе не одно, но восемь стихотворений - одно в журнале "Атеней" и семь - в "Галатее". Естественно сделать вывод, что Киреевский вообще не считал нужным заглядывать в "Галатею" (в которой он, очевидно, как и Тютчев, видел "пустой журнал"), но интересовался "Атенеем", издававшимся видным философом М.Г.Павловым. Потому-то он и заметил в 1829 году лишь одно, опубликованное именно в "Атенее", стихотворение Тютчева. Стоит упомянуть, что, задетый невниманием к его журналу, Раич в одном из ближайших номеров "Галатеи" возмущенно "уличил" Киреевского в ошибке, указав на свои публикации семи тютчевских стихотворений,
Но если Киреевский не добрался до тютчевских стихов в "Галатее", то от Пушкина этого вообще невозможно было ожидать. Словом, нельзя сомневаться в том, что Пушкин промолчал в 1830 году о таланте Тютчева, ибо попросту не знал его сколько-нибудь зрелых творений, а вовсе не потому, что "не принял" эти творения и потому "отказывал" Тютчеву в истинном таланте. Когда Пушкин (в 1836 году) узнал эти творения, он сразу же стал необычайно щедро публиковать их в своем журнале "Современник"; стоит отметить, что Пушкин тогда без всяких оговорок "перепечатал" три лучших тютчевских стихотворения, появившихся в 1829 году в "Галатее"; он, конечно же, ничего не знал об их публикации, так как - об этом сказано выше - не интересовался раичевским журналом.