Страница 64 из 69
Получившие задание пограничники моментально исчезли. В это время подъехал злой, потный и перепачканный Густа. К ним подсел лесничий, и они направились вниз от сторожки вдоль ручья. Два дозора Цыган выставил на просеках. Темнота и туман сгустились. Кругом стояла прямо-таки гробовая тишина.
- Главное - будьте внимательны! - прошептал он дозорным. - Когда все кончится, я приеду за вами. Особенно внимательны будьте под утро. Сам я расположусь у шлагбаума.
Лесничий остался с одним из дозоров. Густа поехал на соседнюю заставу, чтобы получить сведения, известные уже дежурному Мразеку, и передать их Цыгану. Мужчин и в самом деле было двое. Заросшие, вооруженные, в полувоенной одежде. По-видимому, бандеровцы, которые еще кое-где скрывались в районе Санока.
Цыган и Мила Шикл залегли у столба № 22 и стали ждать. Всюду царила тишина, только внизу, у Треника, время от времени отрывисто лаяла собака. С той стороны границы отдаленно слышался гул машин на дороге. Висел противный, злой, холодный туман. Он забирался под легкие куртки. Была полночь. Цыгану отчаянно хотелось курить, но он подавил это желание. Они сидели, опершись друг о друга спинами, и наблюдали за шоссе и примыкавшей к нему просекой. Мила начал дремать, Цыган легким толчком разбудил его.
- Ты же знаешь, Вашек, я ведь только пришел из дозора, - извиняющимся тоном проговорил усталый Шикл, дрожа от холода.
Они подняли воротники курток и продолжали сидеть, неподвижные, молчаливые, как два каменных истукана, погруженные в туман и тьму. Около половины второго до них донесся звук мотора, и оба сразу же узнали машину Густы - этот старый немецкий военный автомобиль, прозванный "свиньей". С выключенными фарами машина подъехала вплотную к шлагбауму. Они подошли к ней.
- Поехали домой, - сказал Густа, - их взяли ребята с соседней заставы.
- Вот идиотство! - проворчал Мила и усталой походкой направился к машине.
- Отлично, - заметил Цыган, - хотя, конечно, лучше бы было, если бы они попались нам. Ну, да главное, что они не прошли.
- Они взяли их у самой границы и говорят, что это вовсе не легко было сделать, - сказал шофер.
Машина с затемненными фарами медленно ехала к Лесову.
Около таможни Цыган велел остановиться.
- Мы с Милой пойдем пешком. Ты забери тех ребят, которые у Гути и внизу, у Гвезды. Остальное узнаем по телефону.
- Соседи послали телефонограмму. Дежурный ее получит.
Не говоря ни слова, они направились к заставе. Мила мечтал выспаться, Цыган же думал о том, как прошла операция. Несколько вахмистров уже сидели у дежурного. Они кое-что разузнали и обсуждали операцию соседей.
- Один из них спекся, другой остался в живых, - сообщил Вевода. - Эти гады открыли по ребятам стрельбу, и нашим не оставалось ничего другого...
- Видно, они свернули с дороги и шли к границе наискосок, - задумался Цыган. - Пойди они прямо, вы шли бы к двадцать второму...
В далеком районе Марианске-Лазне и окрестностях Тахова издавна проходили каналы, по которым бандеровские курьеры следовали на Запад. Вероятно, ими воспользовались и остатки этих банд.
Цыган отправил всех спать, назначил время выхода утреннего патруля и вернулся на свою мансарду у Благоутов. Он немного сожалел, что успех выпал не на их долю. Правда, они сделали все, что могли. Он вспомнил убитых в лесу у Гути пограничников: "Пока еще никто не заплатил нам по этому счету..." Подумал о Бараке, Карлике, о массе операций у границы. Всех их уже и не вспомнишь...
В первой половине дня Цыган и Олива находились на совещании в Тахове. Содома особенно подчеркивал значение сотрудничества с местными жителями: необходимо находиться с ними в постоянном контакте, внимательно следить за их действиями и настроением, привлекать к совместной работе возможно большее число граждан.
- В вашем районе бывает Дядя, - обратился Содома к Цыгану. - Я убежден в этом.
- Мы тоже, - согласились с ним Цыган и Олива. - Только бы не переключился он на другой участок. Границу он знает на большом протяжении. А мы считаем, что за ним должок.
- То, что я говорю вам, слыхали от меня и другие. Не стану утверждать, будто он все время ходит одними и теми же путями. Пока ему все сходило с рук. Но,, как говорят, сколько веревочка ни вьется...
Напрасно командиры застав просили Содому прислать еще людей.
- В свое время, - коротко бросил он. Казалось, будто Содома что-то знает о предстоящих изменениях, но не хочет раньше времени мутить уставших, измотавшихся людей на заставах и заниматься сейчас кадровыми вопросами в большей степени, чем это было необходимо.
Цыган и Иван пошли пешком. Конечно, они могли взять на совещание Густу с его ветхой машиной, однако решили дорогу в Тахов и обратно использовать для патрулирования. Они распрощались со старыми друзьями, с которыми виделись только на совещаниях и разных курсах, и направились к Лесову. Им предстояло пройти семнадцать километров. Выйдя из города, пошли напрямик, лугами и лесами. Поднявшись в гору у Шдярже, оказались на своем участке и направились по знакомой лесной дороге. Стоял прекрасный теплый день. Янишу и Оливе было о чем потолковать друг с другом. Они были знакомы с сорок пятого года, сотни часов провели вместе в дозорах, у них не было друг от друга никаких тайн. Цыгану нравилось, что Иван не завидует его командирской должности и всегда, при любых обстоятельствах, поддерживает его. Их политические взгляды всегда совпадали, а если они и спорили, то быстро приходили к соглашению. А спорили в основном по вопросам охраны границы. Они любили друг друга и чувствовали, что нужны друг другу. Сейчас они проходили как раз через Ганапарт, лесную вырубку с тремя заброшенными здесь домишками. Здесь когда-то они зажигали с Храстецким сигареты трассирующими пулями... Цыган улыбнулся. Чурбан с отметинами пуль все еще стоял в дверях сарая.
Еще через полчаса они были у Двура. По пологому откосу спустились к пруду. По обе стороны дороги тянулись чудесные березовые рощи и ельники.
- Я проголодался как волк, - пожаловался Олива. Цыган предложил:
- Давай-ка наберем грибов, дружище. Вечером их приготовим. Что ты скажешь на это? Пойдем напрямик к лесопилке.
Мачек так и ахнул, когда они в одних рубахах ввалились в кухню. У каждого в руках была полная куртка грибов - подосиновиков и лисичек. Хватит на всех! На ужин будут пончики с грибами! Мачеку хотелось посидеть с друзьями, поболтать, но Цыган и Иван спешили на заставу.
В пятницу вечером ребята, свободные от субботних нарядов, не собирались куда-либо идти. Ни в одной из соседних деревень никаких танцев не предполагалось. Цыган, Стромек и Роубик договорились отправиться в субботу на рыбную ловлю. К вечеру погода испортилась, пошел дождь и заметно похолодало. Настроение у ребят ухудшилось, особенно у тех, кому предстояло идти в наряд. Цыган не спешил уходить к себе. Этот вечер он хотел провести вместе с ребятами в общежитии.
Олива предложил собрать комитет партийной организации заставы: надо было подготовить характеристики на всех членов партии. Все знали, что на заставах предстоят большие кадровые изменения, хотя и не подозревали, что эти изменения коснутся почти каждого из них. За эти годы ребята возмужали и набрались опыта. Молодой Корпус национальной безопасности нуждался в таких людях. Им предстояло заменить тех, кто служил при старом режиме и не поддерживал политику коммунистической партии. В комнату вошел промокший Густа. Иван уселся за пишущую машинку. Остальные тем временем прикидывали, сколько надо составить характеристик и на кого. К понедельнику их следовало доставить в Тахов. Стромек попросил Яниша послать его. Цыган не удивился: Стромек всегда был неутомим.
- Я тоже поеду, - сказал Олива, поставив машинку па стол. - Хочу там кое-что купить.
- Кое-что для Эрики, - ухмыльнулся Роубик.
- Дурень ты, - ответил ему Иван. - С Эрикой давно кончено. Надо было выбирать: либо Эрика и гражданка, либо служба. Ну, я и выбрал...