Штам. Начало

Энсел дождался, пока дети отойдут на безопасное расстояние, а потом протянул руку и взял с полки стальной ошейник.

Капитан Редферн, одетый в больничную сорочку, лежал на койке в шатре из прозрачного пластика. Губы его были чуть приоткрыты, лицо искажала гримаса, дышал он глубоко и натужно. С приближением ночи беспокойство капитана нарастало, поэтому он получил дозу транквилизаторов, достаточную для того, чтобы отключить его на много часов вперед. Врачи по-прежнему хотели провести магнитно-резонансное сканирование. Эф притушил свет в шатре, включил ультрафиолетовую лампу и нацелил темно-синее пятно на шею Редферна, чтобы еще раз взглянуть на шрам. И вот теперь, когда верхнего света стало меньше, он увидел кое-что еще. Кожа Редферна обрела странную волнистость, вернее, волнистым было то, что находилось под кожей. И еще под поверхностью кожи проявились пятна — разных оттенков черного и серого, — как при пятнистом поражении или при подкожном псориазе.

Когда Эф поднес лампу ближе, чтобы продолжить обследование, пятна под кожей отреагировали. Они завертелись, начали извиваться, словно пытались выбраться из-под света.

Отпрянув, Эф отвел лампу в сторону. Как только пятно черного света ушло с кожи Редферна, спящий мужчина вновь стал выглядеть нормальным человеком.

Эф опять наклонился над ним, только на этот раз направил ультрафиолетовый свет налицо Редферна. И снова под кожей проявилась пятнистая плоть, образовав некое подобие маски. Словно проступило второе «я», ранее прятавшееся под лицом пилота, — старое, бесформенное… Некая мрачная сущность, зло, пробудившееся в больном человеке, пока тот спал… Эф поднес лампу ближе. Тени под кожей опять пошли волнами, пытаясь ускользнуть от света, — маска словно бы строила гримасы.

Глаза Редферна открылись. Казалось, черный свет разбудил его. Эф отшатнулся, потрясенный увиденным. Пилоту дали дозу секобарбитала, достаточную для того, чтобы усыпить двух человек. Он просто не мог прийти в сознание.

Теперь глаза Редферна были широко распахнуты. Он смотрел в потолок, на лице отражался страх. Эф убрал лампу и встал так, чтобы пилот мог его видеть.

— Капитан Редферн.

Губы пилота шевельнулись. Эф наклонился ниже, чтобы расслышать слова, которые пытался произнести Редферн.

— Он здесь, — вновь шевельнулись сухие губы.

— Кто здесь, капитан Редферн?

В глазах Редферна застыл ужас — будто он видел перед собой какую-то чудовищную картину.

— Господин Кровосос, — прошептал капитан.

Нора вернулась много позже и нашла Эфа в коридоре радиологического отделения. Они говорили, стоя у стены, покрытой рисунками благодарных юных пациентов. Эф рассказал Норе о том, что увидел под кожей Редферна.

— Черный свет наших ламп… это ведь длинноволновая часть ультрафиолетового диапазона? — спросила Нора.

Эф кивнул. Он тоже думал о старике, который обратился к нему около морга.

— Я хочу это увидеть.

— Редферн сейчас в радиологии, — ответил Эф. — Мы должны ввести ему дополнительную дозу транквилизаторов, перед тем как сделать томографию.

— Я получила анализы с самолета. — Нора сменила тему — Того вещества, которым забрызган весь салон. Ты прав. В нем нашли и аммиак, и фосфор…

— Я так и думал…

— Но еще мочевую и щавелевую кислоты, хлорное железо. Это плазма.

— Что?

— Плазма. И в ней куча ферментов.

Эф прижал руку ко лбу, будто хотел пощупать температуру.

— Как при пищеварении?

— И о чем это тебе говорит?

— Экскременты? Выделения птиц, летучих мышей… Как гуано. Но каким образом…

Нора покачала головой — ее переполняло возбуждение, но и обескуражена она была не меньше.

— Тот, кто находился в этом самолете… обосрал весь салон.

Пока Эф пытался осознать, что бы это значило, в коридор выбежал мужчина в больничной униформе, выкрикивая его фамилию. Эф узнал в нем техника, который обслуживал магнитно-резонансный томограф.

— Доктор Гудуэдер… я не знаю, как это произошло. Я вышел, чтобы выпить чашечку кофе. Отсутствовал не больше пяти минут.

— О чем вы? Что случилось?

— Ваш пациент. Он сбежал из кабинета томографии.

Джим Кент был на первом этаже. Он стоял в стороне от других возле закрытой сувенирной лавки и разговаривал с кем-то по мобильному телефону.

— Они сейчас сканируют его, — говорил он своему собеседнику. — Его состояние быстро ухудшается, сэр. Да, результаты сканирования будут получены через несколько часов. Нет… о других выживших ни слова. Я подумал, вам будет интересно. Да, сэр, я один…

Джима отвлекло появление высокого мужчины с рыжеватыми волосами, одетого в больничную сорочку. Он, пошатываясь, шел по коридору, а за ним по полу тянулись трубки капельниц. Если только Джим не ошибался, он видел перед собой капитана Редферна.

— Сэр, я… что-то происходит… позвольте, перезвоню позже.

Джим отключил связь, вытащил наушник из уха, запихнул его в карман пиджака и последовал за мужчиной, держась на расстоянии нескольких десятков метров. Пациент на мгновение замедлил шаг и повернул голову, словно почувствовав, что его преследуют.

— Капитан Редферн! — позвал Джим.

Пациент скрылся за углом. Джим поспешил за ним, но, обогнув тот же угол, обнаружил, что коридор пуст.

Джим изучил таблички на дверях. На одной было написано: «Лестница». Он открыл ее, вышел на площадку между лестничными пролетами, посмотрел вниз и успел увидеть конец трубки для внутривенного вливания, волочащейся по ступенькам.

— Капитан Редферн! — позвал Джим. Его голос эхом отразился от стен и потолка. Спускаясь, он вытащил мобильный телефон, чтобы позвонить Эфу. На дисплее высветилось: «Нет связи», — Джим находился уже ниже уровня земли. Он открыл дверь, прошел в коридор подвала и, отвлекшись на телефон, так и не увидел Редферна, который подбегал к нему сбоку.

Когда Нора, разыскивая сбежавшего пациента, спустилась по лестнице и попала в подвальный коридор, она первым делом увидела Джима — Кент сидел на полу, привалившись спиной к стене и раскинув ноги. На лице его было странное сонное выражение.

Над Джимом стоял капитан Редферн — босой, в больничной сорочке, его спина, обращенная к Норе, была обнажена. Что-то свисало у него изо рта, и с этого «чего-то» на бетонный пол капала кровь.

— Джим! — закричала Нора. Джим никак не среагировал на ее голос, зато Редферн напрягся. Когда он повернулся к Норе, из его рта уже ничего не торчало. Вид пилота потряс ее. От мертвенной бледности не осталось и следа. Он выглядел цветущим мужчиной. На груди сорочку пятнала кровь, губы тоже были в крови. Первым делом Нора подумала, что у Редферна случился какой-то припадок. Она испугалась, что он откусил кусок языка и теперь рот заливает кровь.

Но когда расстояние между ними уменьшилось, Нора засомневалась в выставленном диагнозе. Зрачки Редферна были мертвенно черные, белки налились кровью. Рот не закрывался, нижняя челюсть странно отвисала, словно выйдя из суставов. И от него шел невероятный жар, температура тела была куда выше, чем даже при сильной лихорадке.

— Капитан Редферн, капитан Редферн, — повторяла Нора, пытаясь вывести его из этого состояния.

Пилот приблизился, в его глазах, словно бы прикрытых пленкой, горел дикий, хищный голод. Джим все еще сидел на полу, он не шевельнулся с того момента, как Нора увидела его. Редферн был настроен явно агрессивно, это не вызывало сомнений, и Нора пожалела, что у нее нет оружия. Она огляделась, но увидела только внутрибольничный телефон. Код тревоги — 555.

Нора сдернула трубку со стены, однако не успела нажать ни одной кнопки: Редферн набросился на нее и швырнул на пол. Нора не выпустила трубку, поэтому шнур вылетел из настенной розетки. Редферн, обретший поистине маниакальную силу, навалился на Нору и прижал ее руки к полу. Его лицо напряглось, горло раздулось. Нора подумала, что сейчас его вырвет прямо на нее, и завизжала что было сил.