Чудес не бывает

— Миледи, вам колет не жмет?

Дама бы отвесила пощечину, смутилась или испугалась, но расчет Даган не оправдался.

Ивсильда не нашла лучшего ответа как топнуть пяткой по ступне супруга. Тот охнул, выпуская ее, и невольно склонившись, бросил:

— Понял.

— Я свободен мессир? — грубым голосом спросила девушка, испугавшись прилюдного разоблачения. Орри лишь пристально глянул ей в глаза и кивнул.

Она поспешила скрыться с его глаз, а мужчина еще долго смотрел ей вслед, путаясь в догадках и предположениях. И решил — кем бы не был этот странный паж, его обязанность теперь присмотреть за ним.

Гарт склонился к нему и, проследя за взглядом друга, толкнул того в плечо, упреждая:

— Так на женщин смотрят, когда ищут любовницу. Или твоя идея о фаворите нашла достойное воплощение?

Орри выпрямился, хмуро глянул на друга и пошел в гущу тренирующихся воинов — у него еще есть дела, а говорить об Исайи он не хочет. Не зачем.

Если это девушка — то видно у нее есть веская причина скрывать свой пол под мужской одеждой. И не ему раскрывать секрет дамы.

Если мальчик — то говорить вообще не о чем.

Если Максимильян Де Ли, то тем более, раскрывать его тайну, подвергая опасности, Оррик не собирается, а вот защищать и помогать — пока кровь в жилах есть.

Одно ему покоя не давало — кинжал Де Ли. Как он мог попасть в руки постороннего человека? Через Галиган или Лавсли? Подарок? Это в том случае, если паж — девушка и любовница либо того, либо другого. Тогда кто-то из них замешан в злодеянии.

Или все же паж — любовник?

От этих мыслей настроение Орри к чертям уехало…

Исвильда поняла, что Оррик что-то заподозрил, но не поняла, что и пребывала в растерянности. Ей хотелось подойти к нему и все рассказать, но тут и появлялись глубокие сомнения: что она ему расскажет? Что она его жена, та самая ведьма от одного вида которой его тошнило? Что Боз приказал прочесать лес в ее поисках, и она вынуждена скрываться, чтобы сохранить свою жизнь, потому что случайно узнала тайну Галиган? Тогда смысла в его плане никакого и толка тоже.

Мужа она не приобретет, но с жизнью расстанется. Оррик обольет ее презрением и лично сдаст отцовскому палачу, чтобы избавиться от ненавистной карги, которая мало навязалась ему, так еще и обманула, стала врагом его отца. Докажи что она не желала того, и выбора у нее не было. Кто послушает лгунью, нищенку, ведьму?

Выбора нет, остается уповать на волю Божью.

И Исвильда уповала, надеясь, что Оррик привяжется к ней и тогда не сможет оттолкнуть, а гнев Боз схлынет, он забудет о ведьме, перестанет ее искать, уверившись, что та сгинула. И тогда не будет столкновения меж отцом и сыном, и опасности для нее.

А пока девушка продолжала играть роль мальчика, сидела с воинами Даган за одним столом, как и положено пажу и поглощала завтрак. Ей было неуютно в обществе вояк, под пристальными взглядами Даган, сидящего справа от нее наискосок, а тут еще воин слева начал проявлять любопытство, заставляя девушку нервничать, но она держалась, спрятав испуг и растерянность под маску равнодушия.

— Зовут-то тебя как? — спросил воин — дородный мужчина с простоватыми чертами лица и хитрыми, блеклыми глазами.

— Иса Губерт.

— А меня Тори Хумгор. Лет-то тебе сколько?

— Четырнадцать, — буркнула, запихивая больше каши в рот, в надежде, что тот отстанет от нее видя, что она не может говорить.

— У меня тоже брат есть, тебя младше. Шалун. Бойкий парень, далеко пойдет. На Рождество тринадцать сравнялось, а девок уже табуны водит. А ты как, девку-то опробовал? — подмигнул ухмыляясь. Иволга с трудом проглотила застрявшую в горле кашу и неопределенно мотнула головой. — Я смотрю, ты бабам нравишься, — покосился на служанку, что отирала взглядом Ису, пытаясь поймать его взгляд. — Ох, я в твоем возрасте!… - протянул мечтательно.

Исвильда зыркнула на служанку, удостоилась ее улыбки и вновь уткнулась в тарелку.

— Смотри, смотри, не иначе Мона глаз на тебя положила, — толкнул ее Тори, щербато заулыбавшись женщине. — Хочешь устрою?

— Мне худые нравятся и молодые, — буркнула Исвильда.

— Да? Зря, че с ними делать? Мне вот такие по душе, веселые, зрелые, в теле.

Начал показывать на себе привлекающие его выдающиеся особенности женщин. Орри заинтересованно уставился на него, потом на Ису.

Под его взглядом, девушке стало вовсе не по себе — казалось, он видит ее насквозь, уже все знает, только вот еще не решил, сейчас от нее избавиться или подождать? Девушка в серьез подумала закончить трапезу и сбежать, причем не только из-за стола.

Может, она придумала себе Орри, как его придумал Лемзи?

А может, он изменился и того Даган, что знал ее брат как верного друга, нет?

Такое бывает. Пять лет большой срок, и за меньший степь лесом зарастает, а лес редеет. Что о человеке говорить?

Но как не хочется верить в это. Думать об Оррике плохо, все равно, что память брата предать, его веру попрать и свои надежды разрушить.

А много ли она об Оррике знает?

Ничего, кроме того, что вскользь сказал ей Лемзи, но слова могут оказаться обманом, как ее ощущения, что Даган тот к кому она шла, тот, кому можно верить и довериться. Отец Куртунуа тоже привечал, и глаза у него были как у Оррика — чистые…

Но не верить этому, все равно, что сравнять с тем и оскорбить себя и его, родителей, братьев.

`Это все твои страхи. Приручила монстра Галиган, а со своим справиться не можешь, знахарка', - посетовала на себя девушка, и успокоилась: что будет, то будет, а выводы делать рано.

— Ты у Лавсли служишь? — качнулся к ней воин.

— Угу.

— И как господин, крут? Говорят франт и транжира.

`Откуда я знаю'? — чуть не брякнула Исвильда, но вовремя опомнилась и неопределенно плечами повела.

— А ты, смотрю, разговорчивый, — хохотнул мужчина и приложился к кружке с пивом. — Ты же с нами поедешь? Предлагаю посидеть перед дорогой, знакомство отметить. Мы с другом в деревню собрались. Есть там у меня знакомая бабенка, мастерица! Тебе мигом подружку сыщет. Посидим, поговорим, ну?

Иса покосилась на Оррика. Тот ответил сонным взглядом, за которым угадывалось не шуточное внимание к ней, и пожала плечами. Мужчина, узрев переглядки, нахмурился:

— А ты часом не из этих?… Слышал я при дворе господа своим пажам хорошо за такие услуги платят.

Исвильда с полминуты недоумевающее смотрела на мужчину и схватив первое попавшееся под руку, хотела этим ответить. Тори перехватил летящую ему в лицо кружку и примирительно заулыбался:

— Эк, горячий ты! Так бы сразу и сказал, что девственник еще, а то с Даган переглядываешься, а от баб нос воротишь — че здесь думать?

И по дружески хлопнул мальчика по спине, так что того чуть в блюдо с рагу не унесло. Исвильда с испугом глянула на силача, а тот довольно оскалился во всю кривую зубную наличность:

— Меня держись, мужиком станешь, — пообещал доверительно.

Вот честь-то! Всю жизнь мечтала! — выдавила улыбку девушка.

Оррик с них глаз не спускал и заработал тычек от друга:

— Мессир Даган, мне напомнить вам, что вы женаты и брак освящен? — качнулся к Орри. — Твой пристальный интерес к мальчишке нервирует меня.

— Я не им интересуюсь, — буркнул мужчина.

— Его кинжалом? Знатная вещица. И вензелек приметный.

— Тебе о нем, откуда знать?

— А то я не помню как ты месяц пил, узнав о резне в замке Де Ли. Перестань пялиться на мальчишку — мертвые не воскресают, а интерес к живым того же пола подозрителен.

— Оставь, Гарт.

— Ладно…А хочешь я узнаю, откуда у мальчишки кинжал?

— Он уже сказал — нашел.

— Ты веришь? Что такая вещь где-то валялась — быть не может.

Орри был того же мнения, но, зная въедливость друга, предупредил, чтоб тот ненароком своими расследованиями бед не натворил:

— Тему закрыли, Гарт. Мальчишку не трогай.

— Ой, Орри, — недовольно качнул тот головой. — Я-то не полезу, но как бы ты, куда не надо не влез.