Страница 30 из 147
– Понятно, – сказала Марта. – Я готова за вас отвечать. И за тех мертвецов, которых отправила в разные страны, – тоже. Правда, я сумасшедшая сейчас, а с сумасшедших взятки гладки.
– О таких вещах раньше предупреждать надо, – сделали замечание мертвецы.
Марте стал неприятен этот разговор, и она отправила мертвецов посмотреть, что там на улице, а сама сосредоточилась на выползавшей из-под мертвого тела Умной Эльзы телеграмме. Телеграмма была такая:
«СООТВЕТСТВИИ АРХИВНОЙ ЗАПИСЬЮ НОМЕРОМ 1 МЛН 186 ТЫС 120 БРЕГАХ НЕВЫ РОДИЛСЯ НЕКТО ОНЕГИН ДОБРЫЙ МОЙ ПРИЯТЕЛЬ СИДЕЛ ЛИ ОН ТУТ НЗАРЕГИСТРИРОВАНО ЦЕЛУЮ АРХИВИСТ ПАФНУТЬЕВА».
По окончании передачи этого сообщения Умная Эльза неожиданно очнулась, пробежала текст телеграммы профессиональным глазом (из двух глаз профессиональным у нее был только один – правый, левый же был непрофессиональным, хоть и таким же прекрасным, как правый) и, вскинув оба глаза на Марту, доверительно сообщила ей:
– На том свете спится не в пример лучше, чем на этом!
Марта не сказала ни слова – сказала только:
– Причем тут Онегин и почему он добрый приятель архивиста Пафнутьевой – ума не приложу.
– Я сейчас Вам все объясню, – пообещала Умная Эльза.
– Сомневаюсь, – задумалась Марта, но Умная Эльза уже пересказывала ей содержание великого творения Пушкина своими словами.
– Значит, так… Онегин никакой не добрый приятель архивиста Пафнутьевой, это она Вам врет! Онегин добрый приятель поэта Александра Сергеевича Пушкина, написавшего о нем свой замечательный роман в стихах. Из романа буквально следует, что Онегин действительно родился на брегах Невы и там же свел в могилу своего дядю, главным отличительным признаком которого была честность. Примечательно, что бедный дядя скончался отнюдь не от плохого ухода, но от неискреннего отношения к нему Онегина, а Онегин поехал в деревню, познакомился с одним романтиком, убил его и расстроил жизнь двум сестрам: одну обманув, вторую же – просто бросив. Через много лет Онегин неожиданно встретил ту, которую бросил, и раскаялся в своем поступке, только было уже поздно, и она дала ему отповедь в виде исповеди. Может быть, за все это Онегина и посадили потом – об этом Пушкин ничего не говорил. Хотя я бы посадила, будь на то моя воля, а не воля Александра Сергеевича Пушкина! Но воли Александра Сергеевича Пушкина на это, увы, не хватило…
– Вы какая-то малоразвитая, – расстроенно сказала Марта, выслушав пересказ.
– Это ничего, – утешила ее Умная Эльза, – я еще разовьюсь: тут у нас пока только девятая глава идет!
– И правда, – ответила Марта, понимая, что предъявляет к уровню развития Умной Эльзы непомерно высокие требования. Потом она немножко подумала и, игнорируя интеллектуальные возможности собеседницы, принялась вслух размышлять о довольно отвлеченных материях: – У меня складывается все более и более отчетливое впечатление, что я люблю этого того, кто сидел на брегах Невы. Однако я ни на минуту не забываю, что любить его – страшно неудобно, поскольку я даже не знаю, как он выглядит.
– Все мы придаем большое значение внешности, – с преждевременным сочувствием обобщила Умная Эльза.
– Отнюдь и отнюдь, – ответила Марта. – Мне совершенно все равно, какая у него внешность… я просто боюсь, что не узнаю его при встрече. И… пройду, значит, мимо своего счастья.
– Вы предполагаете, что он сильно изменился за последнее время, или, может быть, вообще никогда его не видели? – поинтересовалась Умная Эльза.
– Вообще никогда, – вздохнула Марта.
– Тогда надо обязательно вызвать его и посмотреть каков! Не понравится – отправьте обратно со словами: «Пошел вон, урод!» А понравится – целуйте его и прижимайте к сердцу.
– Какие-то советы Вы даете… никчемные, – по возможности вежливо обошлась с нею Марта. – Если бы я знала, где он, я бы и вызывать его не стала, а просто отправилась бы туда сама и отдала ему всю свою жизнь без остатка.
– Не рассмотрев? – ужаснулась Умная Эльза. – А если он страшнее атомной войны?
Марта возмущенно взглянула на нее и сказала нечеловечески строгим голосом:
– Страшнее атомной войны ничего на свете нет, дорогая моя. Что же касается его облика – это, знаете ли, дело такое…
– Какое? – придирчиво спросила Умная Эльза.
– Десятое! – раздраженно ответила Марта.
– Не понимаю, чего Вы раздражаетесь, – обиделась Умная Эльза. – С мужиками ведь все далеко не так просто…
– Да избавьте же меня, наконец, от своих обобщений! – воскликнула Марта. – Меня уже тошнит от них! Вы вообще-то – кто?
– Телеграфистка… – смутилась Умная Эльза. – А больше мне про себя сказать нечего, потому что я посвятила свою личную жизнь работе. Но про мужиков я все знаю, хоть и теоретически: я читала про них!
Разглядев телеграфистку хорошенько и неожиданно для себя обнаружив, что та мила до умопомрачения, Марта вдруг испытала острое, как отколовшийся зуб, чувство жалости. Она устыдилась своего пренебрежительного отношения к Умной Эльзе и, горячо обняв ее, сказала:
– Это здорово, что Вы все знаете про мужиков! Я, например, ничего о них не знаю. Расскажите… какие они?
Умная Эльза просияла: кажется, впервые за всю ее жизнь знания, добытые ею с таким трудом, оказывались кому-то нужны.
– С удовольствием! – заторопилась Умная Эльза и, боясь, видимо, что Марта внезапно утратит интерес к мужикам, принялась частить: – Ну, вот… Мужиков вокруг нас, значит, довольно много: это только на первый взгляд кажется, что их совсем нету, а достаточно очутиться где-нибудь в парке и мирно прогуливаться себе по дорожке, чтобы кусты справа и слева росли, как обязательно из кустов выскакивает тот или иной мужик, я называю таких «мужики кустов», и делает вид, что он тут случайно; в этот момент очень важно достать мобильный телефон и сразу начать в него говорить, будто тебе позвонили; говорить же надо всякие такие слова, по которым мужик поймет, что ты с другим мужиком разговариваешь: например, «милый» или «котик», или какие там еще… «дорогой», «любимый», «незабвенный» – хотя нет, «незабвенный» говорят о мертвых мужиках, Вы этого слова в таких случаях не употребляйте, потому что у мужика в кустах должно создаться впечатление, что Вы с живым мужиком говорите!
– Это зачем же у мужика в кустах должно создаться такое впечатление? – с улыбкой спросила Марта, еле дождавшись конца сложного синтаксического целого
– Да как же «зачем», святая Вы простота! – разошлась Умная Эльза. – Пусть мужик в кустах сразу поймет, что Вас, в случае чего, есть кому защитить; а можно еще всяко намекать на состоявшиеся между Вами и живым мужиком…
– Которым из мужиков? Они оба живые…
– Вторым живым мужиком, понятное дело, – тем, с которым Вы по телефону разговариваете… так вот, можно намекать на состоявшиеся между Вами отношения, – тут Умная Эльза густо, что твой свекольник, покраснела, – и предаваться разным воспоминаниям, например: «Помнишь, котик, как нам с тобой было хорошо в постели?» – пусть даже этого никогда и не было.
– Да у меня просто язык не повернется такое сказать! – рассмеялась Марта. – И потом… зачем мне это говорить?
– Чтобы первый мужик, тот, который в кустах, понял две вещи: во-первых, что у Вас есть известный сексуальный опыт, а во-вторых…
– Минуточку! – еле успела остановить ее Марта. – Какое дело совершенно постороннему мужику в кустах до моего сексуального опыта?
– Ну нельзя же быть такой наивной! – возмутилась Умная Эльза. – Эти мужики кустов, – не все, конечно, но многие, – в первую очередь интересуются Вашей девственностью: некоторым просто позарез нужны девственницы – потому, когда они узнают, что Вы не только никакая не девственница, но совсем даже наоборот, то сразу перестают Вами интересоваться, а иногда и здороваться – и опять прячутся в кустах, после чего Вы можете веселой походкой идти дальше, однако… – Умная Эльза сделала страшные глаза, – однако и тут не все так легко. Есть в категории «мужики кустов» такие специальные мужики, которым наплевать, девственница Вы или нет, – эти «мужики кустов» гораздо опаснее: вот им-то и нужно дать понять вторую вещь: что Вы в своей жизни видали виды…