Страница 36 из 105
— Привлекательно, — заметил Адам и потянулся за салфеткой.
Я выхватила ее до того, как он успел сделать что-нибудь унизительное, например, вытереть мне лицо. Пока я утиралась, Адам достал что-то из ящика.
— Я тебе тут кое-что принес. — Он протянул мне медведя-погремушку с сухими бобами внутри, одетого во все черное, включая ведьминскую шляпу. — Помнишь?
— М-м-м… — Я попыталась сфокусироваться, все еще чувствуя легкое головокружение, слабость и тошноту. — Правильно. Куклы. — Я улыбнулась, когда воспоминания выплыли на поверхность. — Ты… — Я смочила губы и снова попыталась заговорить. — Ты обычно покупал их для меня. Подарки.
Он улыбнулся:
— Всех уродливых кукол-ведьм, которых только удавалось найти. Потому что я знал, как они тебе нравились.
— Я их ненавидела. Это ты и знал. Я обычно читала тебе нотации про чувствительность и стереотипы. — Я покачала головой. — Боже, иногда я бывала невыносима.
— Иногда?
Я ударила его и засмеялась, но слишком резко вдохнула — боль пронзила живот. Адам потянулся к кнопке вызова врача, но я остановила его.
— Все в порядке.
Он кивнул и сел на кровать.
— Мы все очень беспокоились за тебя. В доме Вебера казалось, что ничего страшного с тобой не произошло, но потом — раз — и ты потеряла сознание, у тебя резко упало давление… — Адам покачал головой. — Не очень приятное зрелище. Я испугался, и Лукас испугался, от чего я испугался еще больше, потому что, как я понял, этого парня непросто испугать, а уж если это случилось, то есть веская причина… — Он снова покачал головой. — В общем, нам всем стало не по себе.
— Пейдж!
Я подняла глаза и увидела фигуру в дверном проеме. Судя по голосу, это был Лукас, но мне пришлось моргнуть и вглядеться получше. Он был бледен и небрит, все еще в той одежде, которую выбрал для поездки в дом Вебера, намереваясь изображать миссионера, правда, пиджак и галстук отсутствовали. Рубашка помялась и оказалась заляпана кофе. Один рукав обгорел на предплечье, сквозь дыру проглядывал бинт. Вот они — недостатки работы с Адамом: если он выходит из себя, следует держаться от него подальше — или получишь ожоги степени этак второй.
- Я подожду в коридоре, — сказал Адам, слезая с кровати.
Он вышел. Лукас подошел ближе, и я поняла, что пятна на рубашке остались не от кофе, а от крови. Моей крови. Он проследил за моим взглядом.
— Мне следует переодеться. Я…
— Потом.
— Хочешь позвонить Саванне? Я могу…
— Потом.
Я протянула руку. Он взял ее, затем нагнулся и обнял меня.
Час спустя я все еще не спала, уговорив медсестру подождать с уколом обезболивающего. Вначале мне требовались ответы на вопросы.
— Вебера держат в Лос-Анджелесе? — спросила я. Лукас покачал головой:
— Мой отец выиграл это сражение. Вебер в Майами, суд назначен на пятницу.
— Я этого не понимаю, — признался Адам. — Зачем утруждаться? Все знают, что мужик виновен. Что они собираются делать? Сказать: «Ой, мы неправильно выписали ордер на арест» — и позволить ему избежать наказания?
— Он имеет право на слушание дела, — заявил Лукас. — Это закон Кабал-кланов.
— И его ждет настоящий судебный процесс? — уточнила я.
— Во многом судебный процесс, проводимый Кабал-кланами, напоминает человеческий. Юристы представляют дело судьям, которые определяют виновность или невиновность и выносят приговор. Но освобождение из-за технической ошибки невозможно. Концепции гражданских прав определены в суде Кабал-кланов гораздо более узко.
— Тебе не нужно беспокоиться об этом мужике, Пейдж, — сказал Адам. — Он больше не выйдет на свободу.
— Это не… — Я повернулась к Лукасу: — А он признался? Лукас покачал головой. Его взгляд на мгновение ушел в сторону, всего на мгновение, но я знаю его достаточно давно, чтобы понимать некоторые вещи.
— Значит, есть что-то еще, — сказала я. — Что-то случилось.
Лукас чуть поколебался, затем кивнул:
— Еще один подросток из Кабал-клана погиб в пятницу вечером.
Я резко села — тело пронзила боль. Лукас и Адам одновременно вскочили на ноги, но я жестом усадила их.
— Прости, — сказал Лукас. — Наверное, не следовало так вываливать на тебя эту новость. Давай я расскажу подробнее. Мэтью Тукер — девятнадцатилетний сын личной помощницы Лионеля Сент-Клауда. Когда в четверг Лионель прибыл в Майами на совещание, Мэтью приехал вместе с матерью. Вечером в пятницу, когда мы следили за домом Вебера, компания молодых сотрудников Кабал-клана решила отправиться по клубам, и Мэтью к ним присоединился. После нескольких стаканчиков они вышли из района ночных клубов в гораздо более неприглядный. Группа разделилась, и все думали, что Мэтью пошел вместе с кем-то другим. Когда все вернулись, а его не оказалось, Кабал-кланы отправили поисковые группы. Они нашли его застреленным в узком переулке.
— Застреленным? — переспросил Адам. — Значит, это не наш убийца. Он или ножом орудует, или душит.
— После этого Кабал-клан Настов подтвердил, что их вторую жертву, Сару Дермак, застрелили.
— А этот Мэтью успел позвонить по номеру экстренной связи? — уточнил Адам.
Лукас покачал головой.
— Но и Майкл Шейн из Кабал-клана Сент-Клаудов тоже не звонил, — заметил он.
— Мэтью был в списке Вебера? — спросил Адам.
— Нет, — ответила я. — И если он живет с матерью, которая не является телохранительницей, то не подходит под критерии. Он также старше остальных. Но все равно это, кажется…
— Чем-то совсем другим, — закончил фразу Адам. — Парень оказался не в том месте не в то время, и его застрелили.
— А что говорят Кабал-кланы? — повернулась я к Лукасу.
— То же, что сейчас сказал Адам, — практически слово в слово.
Наши взгляды встретились, и я увидела отражение собственных сомнений.
— Значит, есть вопросы, — объявила я. — И если Кабал-кланы не собираются их задавать, то мы должны сделать это сами. То есть нам нужно вернуться в Майами и поговорить с Вебером.
Лукас молчал. Адам переводил взгляд с него на меня.
— Хотите знать мое мнение? — нарушил молчание Адам. — Вы оба слишком далеко зашли с этой «защитой невиновных», но если у вас есть вопросы, их лучше задать, пока не стало слишком поздно. Да, я знаю, что ты не хочешь везти Пейдж в Майами, и я это прекрасно понимаю, но Вебер в тюрьме. Он ничего ей не сделает.
— Его не Вебер беспокоит. — Я повернулась к Лукасу: — Как твой отец объясняет случившееся?
Вначале Лукас не ответил. Казалось, он не хочет передавать мне слова отца. Затем младший Кортес снял очки и потер переносицу.
— Он говорит, что не может этого объяснить. Он предполагает, что, упомянув Вебера в разговоре с Настами, непреднамеренно дал им толчок к проведению собственного расследования, в результате чего от них прибыла вооруженная группа.
— Наверное, это имеет смысл, — заметила я. — Я знаю, ты считаешь, что твой отец сделал это преднамеренно, но ты тоже находился в том доме. Он никогда не стал бы подвергать тебя риску.
— Пейдж права, — согласился со мной Адам. — Я мало знаю твоего отца, но, судя по его вчерашнему поведению, случившееся стало для него не меньшим шоком, чем для тебя.
— Значит, решено. Мы отправляемся в Майами, — объявила я.
— При одном условии.
Больница, в которой я лежала, представляла собой маленькую частную клинику, не такую роскошную, как клиника Марша в Майами, но служащую тем же целям. Она принадлежала не Кабал-клану, а полудемонам. Врачи, медсестры, лаборанты и даже повар с дворником были полудемонами.
В Сан- Франциско, как и в нескольких других крупных американских городах, проживает довольно много полудемонов. У них нет центрального объединения вроде Шабаша у ведьм или Стаи у оборотней. Но они понимают удобство и преимущества общины, и многие из тех, кто не работает на Кабал-клан, перебираются в города с сильной диаспорой полудемонов.