Страница 48 из 50
— Это у вас два часа… — пробурчала я.
— Приезжайте, я вас жду, вот весь день буду сидеть и ждать. А вы знаете, как я не люблю сидеть. И ждать.
— Угу. Буду через три часа. Походите пока немного… по комнате.
Что ему надо-то?… А лицо-то восстановилось???!!!!
Подбежав к зеркалу я увидела себя… ну… терпимо… Как будто три ночи не спала… Эх поиздевается рус по этому поводу, сто процентов.
Наскоро перекусив и по-сестрински чмокнув сонного Даниэля, я полетела в посольский центр. В русском посольстве меня встретил Васенька с понурой тушкой кролика в зубах, причем сервал явно не знал, куда бы спрятать этот излишек.
Высказав Крутецкому за дурацкий перегиб с шутками я узнала, что кролика перед моим приходом скормил Лепехин — этот все никак не успокоится и, не имея возможности навредить, пакостит по мелкому. На этом шутки кончились, Крутецкий при молчаливой, но злобной поддержке Лепехина без обиняков потребовал, чтобы мы выдали формулу подчинения, которую применили к Вольнову. Все мои актерские потуги, все возмущение несправедливыми обвинениями пропали даром.
— Фраза и условия, леди некст Викен, мы вас больше не задерживаем.
Вот скоты! Поднять с утра пораньше, чтобы… и выставить за дверь. Ненавижу. Все наши шуточки и пикировки лишь видимость. Крутецкий, а особенно Лепехин мстили, как могли, за то что не могут вернуться к прежней работе, а могли они многое, мы сейчас очень зависели от РФ и русы были чуть ли не единственным посольством с которым считались безоговорочно. Я потратила полдня сначала согласовывая, а потом добывая нужную инфу. Наконец я появилась у ворот с выстраданным инфокрисом, проклиная Вольнова, который додумался до такого простого и эффективного хода, как обращение с жалобой в посольство. Если покажется Васенька, то получит пинок под тощий зад и пусть Крутецкий потом делает со мной что хочет, но кошки все чуют — сервал мне на глаза не попался и все остались живы.
Крутецкий принял крис без эмоций и по деловому, может быть я когда-нибудь смогу порадоваться за русого руса, текучего мастера нео-йоги, который опять получил возможность сделать карьеру кабинетного разведчика.
Разобравшись с общественными обязанностями, то есть работой, я принялась за обязанности некста. Вызвонила секретариат семьи Аоки и, представившись, попросила связаться со мной куратора Аоки-Дерри младшего. Не прошло и получаса, как пришел вызов на визор. Моим собеседником оказался крепко сложенный мужчина до тридцати, сероглазый, с абсолютно мужским лицом без намека на смазливость. Я с некоторой ревностью присмотрелась к его коротко стриженым волосам — такой же, как у меня редкий, серо-русый оттенок.
Мы несколько секунд изучающе всматривались друг в друга.
«Гадство, с таким не поиграешь» — мелькнула у меня мысль.
— Некст Аоки, — наконец произнес он.
— Очень приятно, — ответила я.
Ну что ж, я не ошиблась, синяя прядка у паршивца означала, что он выиграл какое-то семейное соревнование, то есть он лучший из лучших, а то, что его курирует некст, лишь подтверждает это. Но вот почему гордость и надежду семьи отправили лазить по деревьям? Боюсь, я знаю ответ.
— Что вы хотели от Ао-Дера?
Мда, а с соблюдением приличий у некст Аоки туго.
— Я и сейчас хочу, лорд некст Аоки. Хочу провести выходной в обществе вашего воспитанника.
Некст Аоки скорчил весьма язвительную рожу.
— И зачем вам, леди некст Викен, — обращение он выделил особо, — шестнадцатилетний мальчишка?
Что ж, пожалуй, с этим хамом надо говорить на его языке.
— Не прикидывайтесь шлангом, — тут он удивленно вскинул бровь, — лорд некст Аоки. Я знаю законы и знаю, чего хочу. Не вижу резона вам препятствовать моим планам.
Аоки с секунду соображал, взвешивая ситуацию.
— Гейши? — спросил он.
— Нет, зачем они шестнадцатилетнему?
Некст буркнул себе под нос что-то вроде «логично».
— Никаких «черных масок», — строго сказал он.
— Не сомневайтесь, — заверила я.
Аоки помолчал, подумал.
— Что ж мне, действительно, не с руки препятствовать вам. Но я проявлю порядочность и честность, — тут он отвесил ехидный полупоклон, — и дам вам возможность отказаться от выбрасывания денег в океан.
— Лорд некст Аоки, если вы думаете, что я не знаю какая Аоки-Дерри заноза в заднице, то вы ошибаетесь.
Мои слова произвели на него впечатление.
— Хм… И все же, прилетайте и сами с ним договаривайтесь.
«А я на это посмотрю» — не прозвучало, но явственно читалось на его лице.
Следующим днем, после полудня я входила в поместье Аоки. Всегда интересно бывать в незнакомых семьях, у всех все такое разное, даже в архитектуре. Синоби и Шур предпочитали одноэтажные запрятанные в зелени домики, без провожатого и не найдешь ничего, у Бялко опять же одноэтажные, но длинные многоквартирные дома, но зато ясно где жилье, где админздания, у Грюндеров в основном были двухэтажные дома на двух хозяев, тоже в зелени. У Аоки же… по первому впечатлению — хаос, ландшафт поместья включал и огромные поляны и старый парк, дома же были всех возможных видов, от больших и многоэтажных, наверное, админзданий до крохотных. Я была несколько шокирована, увидев деревянный домик в развилке старого дерева, но как оказалось, это было еще не самое необычное — возле небольшого пруда стоял замок, уменьшенный такой серый замок, один в один из заставки к «Снам». И шли мы к нему.
— Это жилое здание? — спросила я провожатого, мальчишку лет четырнадцати.
— Нет, — меланхолично ответил он, — это вирт-лаборатории.
Ага, значит не все так плохо… «Неадекватные Аоки» — сказал Лауте, я думала, что он их оскорблял, нет — он констатировал факт.
К моему скрываемому восторгу, внутри замок оказался такой же как в «Снах», за каждой дверью была какая-то фантасмагория, так необычно было видеть это в живую, без шлема. Мы прошли холл, с якобы факелами и мальчишка предложил мне подождать в «комнате для гостей», ею оказалась «Прозекторская». Хм… эта комната есть только в «Кровавых снах», интересно, они всех гостей так пугают, или только я удостоилась такой чести. Мне то что, я проходила и «Кровавые сны» и «Темные кошмары», но могу себе представить, какое впечатление производила «комната для гостей» на тех же коммерсантов, знакомых лишь со светлой версией «Снов». Я подошла и присмотрелась к вскрытому «трупу», даже потрогала его за ногу, потрясающая реалистичность — холодный и твердоватый. Только я убрала руку, как «труп» сел и хватанул воздух перед собой, лицо его было оскалено судорогой, а мутные глаза медленно вращались, как бы ища добычу. Это было бы страшно, если б не было смешно. Отстраненно циничная, иногда насмешливая, реакция на кровь и «расчлененку» как раз и вырабатывалась неоднократным прохождением «Кровавых снов», и семьи, использующие эту вирту в профподготовке можно пересчитать по пальцам. Не знала, что и Аоки входят в их число.
— Леди, — раздалось у меня за спиной. Паршивец был сдержан и деловит.
— Прелесть… — я кивнула в сторону трупа, — так реалистично.
— А… это… — Аоки-Дерри подошел и нажал «трупу» на переносицу, тот прекратил движения глазами и вернулся в исходную позицию на стол. — Это Артисаны нам презентовали, давно еще, несколько поколений назад. Чем обязан, леди? — последний вопрос был задан отрепетированным тоном взрослого.
— Мне надоело почковаться, — ответила я.
Парень на секунду замер осмысливая услышанное, вспомнил, сопоставил и премило вспыхнул, глаза его шарили по полу, он не находил слов. Насколько я могу судить, новые врата открылись где-то.
— Эээ… Леди… Уточните все же… чего вы хотите.
— Ну неужели непонятно, — я с удовольствием играла с ним, как кошка с кибермышью, — Ты же сам мне предложил, когда мне надоест почковаться, найти тебя.
Мальчишка уже очухался и смог выдать осмысленную отповедь.
— Я как-то не думал, что делаю предложение перворанговому нексту, да и выглядели вы моложе, — едко закончил он.