Страница 8 из 25
У него была куча возможностей рассказать ей о Джине. Если эта трогательная история про ее мамочку правдива, то зачем было скрывать? С другой стороны, зачем покупать квартиру отставной любовнице? Нет. Он просто считает, что то, что разрешено ему, запрещено ей. Зачем ей такой муж? Тоже мне, Юпитер выискался!
Зак ходил взад и вперед по залитой вечерним солнцем комнате.
– Я ухожу. – Виктория направилась было к двери, но он схватил ее за руку.
– Стой.
– Зак, пусти меня. – Она не попыталась вырваться, что, похоже, разозлило его еще больше.
– Ты все еще моя жена, – процедил он сквозь зубы.
– Это пустая формальность, – возразила она, стараясь подавить охвативший ее трепет. – Ничего не значащее слово.
Они с Джиной отлично подходят друг другу, кольнула ее неприятная мысль. Джина – итальянка, он – наполовину итальянец. Горячая южная кровь… Конечно, Виктория со своей английской сдержанностью ему совершенно не пара. При этой мысли она расстроилась еще больше.
– Ты считаешь, что мы можем все так и давить? Смешала меня с грязью и торопишься улизнуть? Ты меня всего лишила! – Зак прижал ее к себе, она воспротивилась. Его близость пугала ее.
– Не трогай меня, я тебя ненавижу!
– Ты любишь своего красавца Уильяма! – воскликнул Зак. – Притворщица! Ты на самом деле его любишь? – Глаза Зака, казалось, вот-вот прожгут ее насквозь. – Или ты просто решила отомстить мне? И брось свои старомодные штучки. На самом-то деле ты весьма современна.
– Отпусти меня. – Виктория была не на шутку напугана. Этот человек не имел ничего общего с тем галантным кавалером, каким она знала Зака.
– Ты присвоила себе роли и судьи и присяжных, не так ли, моя милая крошка? – Он все сильнее прижимал ее к себе, она не могла даже двинуться. – Ты не дала мне сказать ни слова в свое оправдание. Меня повесили, распяли, четвертовали. Ты навсегда изгнала меня из своей жизни. Но твое тело с тобой не согласно. Вспомни, как ты целовала меня в ту ночь. Как ты ждала моих поцелуев. Как ты повторяла мое имя. Мое – не его!
– Прекрати, Зак. Пожалуйста, перестань. – Хоть она и обещала себе ни о чем больше не просить его, сейчас у нее не было выхода. – Что ты хочешь от меня?
– Когда мы поженились, я считал, что это навсегда. Тори, как ты могла все разрушить?
Он впился в ее губы жадным и грубым поцелуем. Мужчина брал женщину силой, и галантностью тут и не пахло. Виктория попыталась вырваться. Ее сопротивление возбудило их обоих. Помимо воли ее тело отзывалось на его поцелуи и объятия. Унижение и физическое желание смешались воедино. Куда подевалась ее гордость? Чувство собственного достоинства? Как она могла любить этого человека?
– Ты хочешь меня. – У Виктории не осталось сил на сопротивление. – Я бы мог взять тебя прямо здесь, прямо сейчас. Ведь ты хочешь меня! – Вдруг он резко отстранился. – Но дело в том, что я не хочу тебя. Тебе все равно, кто тебя обнимает…
– Мы не обнимались, – слабо запротестовала Виктория, – мы просто вместе пообедали.
– Так это была благодарность за обед? Что-то ты слишком дешево себя ценишь! – Сейчас он совсем не походил на того мужчину, которого она перед алтарем клялась любить и уважать, пока смерть не разлучит их.
– Я бы не обратилась к Уильяму, если бы ты не заводил шашни на стороне! – перешла в нападение Виктория. – Я не желаю тебя больше слушать! Я не останусь здесь больше ни минуты! Я тебя ненавижу! – Она стрелой бросилась к воротам, но Зак оказался проворнее. Всю свою силу Виктория вложила в пощечину. Звук ее прозвучал как пистолетный выстрел, затем наступила тишина. Несколько секунд Виктория молча смотрела на исказившееся лицо Зака.
– Прости, – забормотала она растерянно. – Я не знаю, как это получилось… Прости меня…
После недолгого молчания он с удивительным спокойствием произнес:
– Садись в машину, я отвезу тебя.
– В этом нет необходимости. – Виктория отчаянно старалась не расплакаться. – Я возьму такси. – Она старалась не смотреть на него.
– Я отвезу тебя, – повторил он. – Садись в машину.
Виктория покорно пошла к «ягуару». Когда он сел рядом, она искоса взглянула на него. След от ее руки ярко горел на его бледном лице. Всю дорогу они молчали. Наконец Виктория произнесла:
– Я звонила твоей секретарше и оставила свой номер телефона. Я живу в Ричмонде.
– Я знаю, – коротко ответил он. Конечно, ему уже все рассказала ее мать.
С момента ее возвращения Корал только и твердила, что ей нужно вернуться к мужу. Корал была возмущена «безответственным» поведением дочери, которое могло сорвать далеко идущие планы деловых проектов Чийли-Браунов и Хардинга. Виктория не сомневалась, что мамаша докладывает Заку о каждом ее шаге.
Когда они приехали, Виктория первая вышла из машины.
– До свиданья.
– До свиданья, Тори.
Это прозвучало как «прощай навсегда». Несколько минут они стояли и смотрели друг на друга. Она хотела сказать, что между ней и Уильямом никогда ничего не было, что она всегда будет любить только его, Зака… Но она молчала. Неожиданно охрипшим голосом Зак произнес:
– Ты ничего не хочешь мне сказать на прощанье?
Все по-старому. Она так же молча смотрела на него. По-прежнему между ними стояла другая женщина и… капитал ее семьи. Корал сообщила ей о Джине в надежде, что Виктория постарается «отвоевать» мужа, но ошиблась.
Виктория поступила наоборот. Она изучающе рассматривала красивое смуглое лицо, которое так любила. Даже если Зак расстанется с Джиной, у него будут другие женщины. Она же слишком любит его, чтобы с кем-то делить.
Ребенка она воспитает по-своему. Она постарается, чтобы он не был похож на отца. Даже хорошо, что Зак не считает ребенка своим. По крайней мере, он оставит их в покое.
– Тори?
Виктория покачала головой.
– Мне нечего тебе сказать. До свиданья. – Она не оборачиваясь побрела к дому. За спиной раздался звук отъезжающей машины.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Прошел июль, заполненный дневной жарой и ночным одиночеством, наступил август, принеся с собой приятную прохладу. Физически Виктория почувствовала себя лучше. Шел пятый месяц беременности. Слабость и тошнота прекратились. Зато появился зверский аппетит. Будущая мамаша ела не переставая.
Приняв душ, Виктория внимательно разглядывала себя в зеркале: впервые у нее появился бюст, зато талия постепенно исчезала. Выглядела она совсем неплохо. Если не знать, какой она была раньше, в голову не придет, что беременна. Виктория не питала иллюзий, поскольку знала, какими становятся женщины на последних месяцах. Но это ее не пугало. Ей слишком хотелось этого ребенка. Виктория упрямо мотнула головой, золотистые волосы рассыпались по плечам. Она молодая, здоровая, все будет хорошо. Она родит дочь или сына. Из нее получится хорошая мать. Не такая, как Корал. Ее ребенок будет окружен любовью, заботой и лаской… Жаль, конечно, что у него не будет отца…
Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, Виктория отвернулась от зеркала и торопливо прошла на кухню, где приготовила себе роскошный завтрак, поджарив хлебцы и яичницу с беконом.
В восемь часов ей пора было выходить. Пасмурная погода обрадовала Викторию: ей было невыносимо глядеть на сияющие под солнечными лучами чисто выметенные улицы, когда на душе кошки скребли. Собирался дождь, словно угадав ее тоскливое настроение.
Виктория вздохнула. Разве могла она предположить полгода назад, что счастливый вид смеющихся парочек, торопливо пробегающих мимо, будет вызывать у нее злость и… зависть. Так и хотелось крикнуть им вслед: берегитесь! Вас обманут!
Хотя разве кто послушает! В лучшем случае пальцем у виска покрутят, а то еще полицию вызовут. Впрочем, никого и ни от чего Виктория предостерегать не собиралась. Зачем? Когда людям хорошо, они слепы и глухи ко всему, что может омрачить их счастье. А ей бы со своими проблемами разобраться.
– Тори!
От неожиданности Виктория споткнулась, и если бы Зак не подхватил ее, наверняка оказалась бы под колесами проезжавшего мимо автобуса.