Страница 38 из 108
Но и вместе с ним влететь, за компанию, тоже резона нет: всех собак на тебя повесят, да еще других добавят. Вот раскрываемость замечательная у оперов будет!
Направляясь к переходу, Шлепик и Вольский прибавили шаг. Они торопились. Боковым зрением урка заметил, что менты свернули и… исчезли за колонной. От сердца отлегло.
– Вроде отвалились, – напряженно произнес торговец, оглядываясь по сторонам. – Пошли наверх.
И вдруг, как взрыв над головой. Как обухом по макушке.
– Мужчина, можно вас на минутку! – раздался властный голос. – Документики покажем?!
Шлепик оглянулся и вздрогнул. Вспотевшие пальцы крепко сжали стальную рукоятку, укрытую в кармане.
Милицейский наряд обошел их по залу и внезапно встал на пути. Дергаться поздно, бежать некуда. Крепко попали.
Но Шлепик не сдастся. Попробуйте, возьмите!
– Уходи, я их отвлеку, – прошептал Вольский и, незаметно столкнув братана в толпу, замедлил движение.
– Вы меня? – уточнил он у лейтенанта.
– Нет, проходите! – зычно сказал милиционер. – Мужчина с сумкой, задержитесь!
Только теперь Вольский увидел плохо бритого мужика с дорожным баулом на плече. Приезжий – сразу видно. Услышав приказ, тот медленно опускал сумку на гранитный пол.
Вольский повернулся и, не останавливаясь, последовал за Шлепиком.
– Ну, мусора, блин, конкретно шороху дали! – улыбался неровными зубами Шлепик, закуривая на краю Ленинского проспекта. – Еще чуть – и мне бы крышу сорвало! Завалил бы всех на хрен! – отдувался торговец. Теперь, когда все осталось позади, он радовался удаче, хотя пальцы еще подрагивали. – Извини, братан, что на тебя тень навел!
– Я не в обиде, – скупо улыбнулся Вольский, давая понять, что и он не в дровах найденный. – Только стрелку надо было не в метро забивать, раз со стволом топаешь!
В знак взаимного примирения знакомые дошли до ближайшего ларька и, взяв по бутылочке пивка, прогуливались вдоль проспекта, обговаривая условия предстоящей сделки.
– Заказ большой, быстро не сделаешь, – сказал Шлепик, глянув на солнце через зелень бутылочного стекла. – Чтоб все скомплектовать – предоплата нужна. Ассортимент широкий!
Тонкие синеватые губы уголовника растянулись в резиновой улыбке.
– Бабки не вопрос, – откликнулся Вольский. – Главное, чтобы язык за зубами лежал и кидалова не было. Товар нужен качественный.
– Обижаешь, братуха! – ухмыльнулся торговец, сделав несколько крупных глотков. – Ты ж не с неба упал. У тебя «ксива»[13] в порядке! У нас фирма, эксклюзив! Все железки – тики-тики! В нулевочку, в масле!
– «Стрелу» сможешь достать? – поинтересовался покупатель.
– Это чо – «стингер», что ли? – уточнил продавец, вскинув к небу удивленные брови. Кажется, сердце от радости пропустило удар. – «Брюхатых»[14] мочить?
Шлепик не знал, сколько стоит такая штуковина, но предполагал, что очень дорого. Примерно как «Мерседес». Или «Ауди». Или что там еще. Но самое главное, Шлепик знал, где взять товар: пара готовых к продаже «стрел» давно пылилась в гараже одного мичмана с Балтийского флота. Посредник выходил на Шепика, предлагал, но в Москве ПЗРК не пользуются спросом, и торговец отказался. Теперь появилась возможность срубить «зелененьких» и на этом.
– Переносной зенитно-ракетный комплекс, – подтвердил покупатель.
– Я этим не занимаюсь, но могу поспрашать, – прикинулся ветошью продавец. – Говорят, дорогая игрушка, – пощупал он платежеспособность клиента.
– Бабки не проблема, – повторил Вольский. – Поспрашивай. Могу несколько штук взять. Но сам понимаешь, чтоб ни слова лишнего. Иначе труба.
Покупатель не уточнил, что это за такая труба. Но и продавец не стал уточнять, потому что знал это наверняка. Оружие вещь серьезная!
Опустошив бутылку и обговорив заказ, Шлепик вдруг вспомнил:
– А к «импорту» патроны не нужны? У меня к «беретте» отличные «семечки» есть! Дешево отдам, братан! Забирай хоть сегодня.
На самом деле никакого «импорта» у торговца не имелось. Это была еще одна ловушка. Одна из тех, что Хасан приготовил для кавказцев. Не мытьем, так катаньем! Не так, то хитростью. Расчет торговца прост: если Вольский предложением заинтересуется, то сразу же попадет в круг подозреваемых в причастности к смерти Ключника, а может, и пацанов Хасана. Но Вольский этих наворотов не знал и поэтому ответил так, как счел нужным.
– Требуется только то, что сказал, – жестко оборвал он торговлю. – Я на пятаки не размениваюсь.
Шлепик допер, что клиент серьезный и «крючки» типа «купи патроны к пистолету, из которого братву замочили», с ним не пройдут. Убедившись в отсутствии интереса к «береттам», Шлепик стал откровеннее.
– Вижу, ты пацан бывалый. Не слышал случайно – братва двух кавказцев ищет, – доверительно сообщил он. – В кабаке братух замочили. А на днях – Ключника мочканули. Он тоже «железом» промышлял. Как и я, значит.
– Нет, не слышал, – отмахнулся Вольский. – Чужие разборы меня не касаются.
Вольского это и правда не интересовало. У него задача куда важнее, серьезнее, глобальней. Возможно, что и Хирон, сидевший в нем, не смог бы ее решить – только Зоран, спавший до поры до времени в том же теле. А «рамсы шерифа с неграми» террористу абсолютно безразличны и даже вредны, как насморк для здоровья.
– Братва на ушах стоит! – вслух рассуждал Шлепик. – Притоны прочесали, по вокзалам ищут. Даже проституток зарядили сообщать о похожих. Но все не те попадаются. Хоть бы наколку какую найти!
– Что за кавказцы? – так же безразлично, большие из вежливости, чем из интереса, осведомился Вольский.
– Кто их знает, – жаловался торговец. – Стреляют четко, в яблочко! Не простые, видать, чурки. Типа спецназа.
У Вольского мелькнула мысль, но тут же потухла без следа. Как искра от ночного костра, взмыла в черный воздух и исчезла, растворившись без остатка. Какое ему дело. Или… постой-постой!
– С двух «беретт» четверых пацанов замочили – всех в черепок! Прикинь! – все делился возмущением Шлепик. Бутылка пива, что ли, на язык подействовала. А может, и не она. – Тут «азеров» замочили, по ошибке, но проверили – оказались не те: лох из ресторана, который тех видел, не узнал…
Неясная, неосознанная мысль снова кольнула, но, не оформившись окончательно, так же быстро растаяла. Только смутное беспокойство, какое-то странное чувство зудело, маяло, будоражило мыслительный аппарат. Как шуруп заворачивало.
И надо ж совпадение какое – у боевиков Зураба тоже «беретты» на вооружении. Чего они их выбрали, другого оружия мало? Ведь ничего примечательного. Выпендриваются, волчары!
И вдруг кольнуло! Больно. Занозой! Почти до крови. Или где-то рядом. Как шило в задницу. Как ржавый гвоздь в ступню.
«Два кавказца с «береттами», легко попадающие в яблочко… Типа спецназа…»
А если и вправду они?
– Могу пацанов поспрашивать, – инертно пообещал Вольский, вскользь закинув удочку. – А чего там было, напомни вкратце? Как, говоришь, кабак называется?…
Скупой рассказ Шлепика многое расставил на места. Вольский практически не сомневался. Кавказцы, которых дружно разыскивают милиция и московская братва, – не кто иной, как чеченцы Аслан и Нияз – боевики Зураба, члены московской ячейки «Аль-Каиды», задействованные в ответственнейшей операции «Кара Аллаха»! Они говорили про «беретты». Хвалились оружием. Они собирались покупать патроны у «проверенного человека».
Вот тебе и раз!
Допокупались!
Догадка равносильна внезапному удару током, потому что, если она подтвердится – все изменится: огромную опасность для операции «Кара Аллаха» будут представлять одни из ее исполнителей!
Шлепик и Вольский договорились о сроках, оплате и способах связи. Распрощались. Крутанувшись через метро и подземный переход, Вольский убедился в отсутствии слежки и только после этого подошел к синей «Ауди». Энергичным движением распахнул дверь и плюхнулся в велюровое кресло.
13
Шлепик имел в виду хорошую рекомендацию.
14
Вертолеты.